Михаил - Белая женщина
Транспортировка наркотиков из Ливана в Израиль было делом не сложным, пока в Ливане существовала «зона безопасности», другими словами южный Ливан был оккупирован Израилем, граница не охранялась, тысячи ливанцев работали в Израиле и сотни израильтян служили в Ливане. Весной двухтысячного года правительство Эхуда Барака неожиданно вывело израильские войска из Ливана и закрыло границу для ливанских рабочих. Транспортировка наркотиков из Ливана в Израиль резко осложнилась.
Организация Дорона Гуревича занималась именно транспортировкой тяжёлых наркотиков из Ливана в Израиль. Глупостями, типа розничной торговли в Израиле, они не занимались. В розничной торговле крутится много людей, что резко увеличивает возможность провала. У них были хорошо отлажены каналы поставки героина в Германию, которая является самым крупным потребителем наркотиков в Европе. Но, после ликвидации «зоны безопасности», полноводные реки героина из Ливана в Израиль и далее, до Дублина со всеми остановками, внезапно пересохли. Если бы Гуревич знал, что так всё получится, он бы помешал Бараку выиграть выборы или разобрался бы с ним, как в своё время разобрались с Рабином. Но теперь поезд ушёл, стуча колесами, и организация Дорона билась как рыба об лёд, не смотря на жаркое израильское лето.
— Денег нет, а могли бы быть, — философски резюмировал создавшуюся ситуацию Гуревич, — выводя наших войск из Ливана, Барак застал меня в тупике и поставил врасплох. Помогите, чем можете.
— Но наша организация пока вводить войска в Ливан не планирует, — сразу сознался я.
— Вы думаете не стандартно, это вселяет надежду, — разъяснял мне ситуацию Дорон, — Мы производим оригинальную переносную мебель, которая при установке наполняется водой, а при необходимости перевести наши кресла и диваны на новое место, вода сливается. Эту мебель мы экспортируем в Европу, и никто ещё не нашёл в ней героина. Мебель оригинальная, где искать — непонятно. Наверно Вы видели нашу рекламу:
— Мебель будущего — это жидкий стул!
— Не только видели, но и оценили, — подтвердил я и пообещал подумать.
К Ливна мы подъезжали под утро. На въезде в поселение нашему взору предстала Бух-Поволжская, направляющаяся со своим возлюбленным в сторону кустов.
— На утреней зорьке вывела шейха Мустафу на водопой, — предположил Пятоев.
— Ты, майор, меня на заре не буди. Тошнит, — буркнул Борщевский, у которого от недосыпания и переедания болела голова.
— Здравствуйте, Варвара Исааковна, — постарался загладить грубость своих товарищей Кац, — как спалось?
— Мучительно больно, — с вызовом ответила Бух-Поволжская, — но, вместе с тем, приятно.
— А действительно, приятно на старости лет быть обладателем маленького сексуального бульдозера, — по-солдатски элегантно пошутил Пятоев.
— Эротический вечный двигатель, — с гордость сообщила Варвара Исааковна, беря шейха под руку.
Мустафа иронии не понял и увидел в Пятоеве брата по крови.
— А Вам женщины тоже всегда говорят, что им больно, но приятно? — доверительно спросил он отставного майора.
— Я заметил, что Ваш мустанг, Варвара Исааковна, всё чаще высказывается на темы любви, — сказал Пятоев, уходя от прямого ответа на поставленный шейхом вопрос, — ой, не к добру это.
— Не к добру, так не к добру, — заметила Бух-Поволжская, — а кроме этого, что нового?
— В Индии город Бомбей перенаименован в город Момбей, — ответил Пятоев. Смена настроения Варвары Исааковны показалось ему подозрительным. И он оказался прав.
— Яша Ройзман получил письмо из полиции, — как не в чём не бывало сообщила Бух-Поволжская, — надеюсь, с Шиксой и Шлимазалом ничего не случилось?
Немедленно прибыв к Ройзманам, я услышал следующее. Яша получил из полиции письмо, из которого следовало, что уголовное дело 2632/2002, заведённое на него 12/02/02 по обвинению «……..», что в буквальном переводе означает «нападение, вызвавшее получение таки травмы!» таки закрыто.
Уголовное дело возникло после восстания, в своё время вспыхнувшее в подростковом отделении Офакимской психиатрической больницы. Творцами уголовного дела были доктор Керен и обиженный папа одного из восставших. Вспыхнувшее всенародное восстание было подавленно Яшей Ройзманом в течение 96-ти секунд. В дальнейшем доктор Керен, организовавший круговую оборону женского туалета, был поощрён начальством за проявленное беспримерное мужество и героизм при проведении психотерапевтического воздействия.
В ходе следствия, по просьбе полиции, за подписью треугольника (заведующий отделения судебно-психиатрической экспертизы, офицер безопасности психбольницы и больничный раввин) была написана характеристика на младшего медбрата Сингатуллина Якова. Исторический документ гласил следующее:
— За истекший период Сингатуллин Яков, работающий младшим медбратом в Офакимской психиатрической больнице, проявил себя глубоким знатоком и пламенным популяризатором татарского народного эпоса о Шиксе и Шлимазале. Сингатуллин Яков, охотно отзывающийся на фамилию Ройзман, прошёл большой и славный путь из татар в Офаким, где и пользуется заслуженным авторитетом своих товарищей.
Теперь по сути поставленного перед коллективом психиатрической больницы вопроса. Сингатулин Яков вошёл в захваченное возбуждёнными детишками подростковое отделение с доброй улыбкой на лице. Психотерапевтическое воздействие, оказанное им на бунтовщиков, было скоротечным, но оставило глубокий, а в некоторых случаях, неизгладимый след в душах жаждущих побить младшего медбрата подростков. Оставляя след, Яков говорил тихо и доверительно.
Да, воистину, младшего медбрата Сингатуллина хотели ударить по голове скамейкой. Детям свойственно ошибаться. На то они и цветы жизни. Но это ещё никому не даёт право летать по подростковому отделению в форме синусоиды. Даже если он сын обиженного папы. Тем более, что мягкая, полная искреннего сострадания улыбка, добрый взгляд его больших, немного навыкате, глаз, окружённых венчиком рыжих ресниц, красноречиво призывал психически ослабленных подростков не только аккуратно сложить ножи и другие колюще-режущие предметы, но и самим быстро лечь на пол.
Конечно, многим восставшим был свойственен юношеский максимализм. До встречи с младшим медбратом Сингатуллиным. Быть может, ложась на пол, кто-то несильно ударился носом или повредил грудную клетку. У кого-то не выдержала ключица или выпали два зуба. В юности такое бывает. Но никому не дано помешать нашему поступательному движению вперёд. Как завещал перед смертью Владимира Ильича Ленина Иосиф Виссарионович Сталин.
И, наконец, о главном. Позвольте нам говорить только правду, какой бы горькой она не была. Да, действительно, мы не можем закрывать глаза на тот факт, что Яков Ройзман татарин. Его фамилия — Сингатулин. Но мы должны быть выше националистических предрассудков, и выдавливать их из себя по капле. Один мой хороший знакомый выдавливал из себя по капле каждую ночь, пока не поднялся над националистическими предрассудками до такой степени, что женился на эфиопской еврейке. Поэтому мы, а в нашем лице весь коллектив Офакимской психиатрической больницы, призываем Вас, следователь Ури Афлало, закрыть уголовное дело относительно Сингатуллина Якова. Он хороший.
Заведующий отделением судебно-психиатрической экспертизы доктор Лапша. (На момент написания характеристики чувствовал себя плохо и был занят, получал лечение по поводу импотенции и занимался вокалом. Поэтому ответственности за содержание написанного не несу).
Офицер безопасности Офакимской психиатрической больницы Фельдман Израиль. (Характеристику читал, но в содержание не вник. Татарина готов защищать грудью).
Больничный раввин. (Характеристику писал).
PS. Следователь Ури Афлало, очень приятно было с Вами познакомится. Заранее благодарим за гуманное решение вопроса.
То ли под влиянием характеристики, то ли под влиянием каких-то других факторов, но уголовное дело на Ройзмана, после девяти месяцев следствия, разродилось следующим заключением: «не обнаружено достаточно улик для предстания перед судом». Перевод дословный, хотя автор и не убеждён в наличии в русском языке слова «предстания». Но для прогрессивно настроенного иностранца, тем более для главы русской мафии на Земле Обетованной, это простительно.
После победного завершения уголовного дела Яши Ройзмана легенды о мудрости и благочестии больничного раввина ходили по всему сумасшедшему дому. Он ощутил себя подлинным духовным лидером и начал приём посетителей за умеренную плату. Первым он принял конструктора крыла-парашюта.
— Скажите ребе, — спросил дерзкий покоритель воздушного океана, — может ли соблюдающий традиции еврей в субботу прыгать с парашютом?
