Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

Проницательное, очень мудрое наблюдение, ничего не скажешь. Конечно же, она права – что-то в этом, безусловно, есть.

– Вы можете найти об этом что-нибудь еще?

– Попробую, – коротко пообещала она.

Все это так несправедливо! Связанные с Сити скандалы всегда выставляют правительство не в самом лучшем свете, но ведь ко мне это не имеет никакого, ни малейшего отношения! И тем не менее, если эта в высшей степени сомнительная история всплывет во время нашей партийной конференции, то под ударом может оказаться не чей-нибудь, а прежде всего мой престиж!

Чтобы максимально минимизировать возможный ущерб, если таковой будет иметь место, Дороти посоветовала мне объявить о проведении широкомасштабной проверки сложившейся практики должностных преступлений. В принципе, идея совсем не плохая, но все-таки несколько сыроватая и, скажем, не совсем адекватная.

И тут до меня дошло, что именно можно сделать. Нужно объявить о назначении нового председателя Английского банка.

– Если мне удастся найти хорошую кандидатуру, то это произведет впечатление, будто с подобного рода незаконной практикой мы больше не собираемся мириться.

На лице у Дороти неожиданно появилось выражение легкого смущения.

– Вы… вы собираетесь назначить действительно хорошего человека?

Как ни странно, но мой главный политический советник, похоже, не уловила саму суть моего подхода.

Я яростно закивал, встал со стула, возбужденно зашагал по кабинету.

– Да! Кого-нибудь по-настоящему честного, решительного и неподкупного! Человека, который не пожалеет ни времени, ни усилий, чтобы добиться своего.

Теперь легкое смущение на ее лице превратилось в явное недоумение.

– Но это же нарушает незыблемые каноны и традиции, – заметила она и поинтересовалась, не имею ли я виду Александра Джеймсона.

Она не глупа, совсем не глупа. Впрочем, окончательного решения я еще не принял. Да и особой нужды в этом пока нет. Как это назначение воспримут в Сити, мне было прекрасно известно, но… если окажется, что с «Филипс Беренсон» все в порядке, то необходимость в этом сама собой отпадет.

– Если! – коротко, но выразительно хмыкнула Дороти.

После чего мы продолжили работу над моим выступлением. Снова вернулись к экономике, на которой прервались, чтобы обсудить описанную выше проблему. Эта чертова экономика! Что о ней можно сказать на партийной конференции? Лично мне ничего в голову не приходило. То есть если бы я унаследовал этот бардак от другой партии, то смог бы винить во всем их одних. По крайней мере, в течение ближайших трех лет. А как мне прикажете сказать своей партии, что мой покойный, никем не оплакиваемый предшественник умудрился завести страну на необитаемые острова, а затем покинул нас, прихватив с собой весла?

Дороти, естественно, попыталась мне помочь.

– Вы могли бы сказать: Мы рука об руку прошли через трудные времена.

Я даже не удостоил столь патетическое предложение ответом. Только бросил на нее недовольный взгляд. Она попробовала другой вариант.

– С серьезнейшими проблемами сейчас приходится сталкиваться всему индустриальному миру.

Я покачал головой.

– Америке и Японии не приходится.

– Ладно, – согласилась она. – Тогда как насчет: С серьезнейшими проблемами сейчас приходится сталкиваться всем европейским странам?

Лучше этого придумать нам ничего не удалось, хотя, честно говоря, этим не поднимешь ни партийного духа, ни настроения рядовых членов.

Дороти попросила меня дать ей чуть больше информации.

– Кстати, как у нас с промышленным производством?

– Падает!

– Такими же темпами, как и в прошлом году?

– Нет.

– Великолепно! Тогда: Нам удалось сдержать темпы падения промышленного производства.

Что ж, неплохо. Совсем неплохо. Дороти снова ненадолго задумалась.

– А безработица? Она снижается?

– Не очень.

– А вот это не подойдет? Мы сделаем наступление на безработицу нашим главным приоритетом!

Тоже неплохо.

– Как у нас обстоят дела с заработной платой?

– Растет, но не слишком быстрыми темпами, – признал я.

– Мы не можем себе позволить платить больше, чем зарабатываем. Мир нам ничего не должен.

Правильно, конечно, но совсем не вдохновляет. Звучит почти как пасхальная речь Джимми Картера[56]. Наставлений и поучений никто не любит, особенно если они исходят от политиков. Интересно, а нельзя ли обратить этот пассаж против прожорливых профсоюзов и бесхребетных менеджеров высшего звена, тем самым отводя удар от меня и честно перекладывая вину на тех, кто ее по праву заслужил?

Дороти предложила более гибкую, как она выразилась, дипломатическую формулировку.

– Обе стороны промышленности, и трудовая, и менеджерская, должны стремиться работать вместе в мире и согласии ради будущего Британии.

Оставался только еще один важный аспект, о котором надо было обязательно упомянуть – непомерно высокие процентные ставки. Ведь если бы они хоть чуть-чуть упали до конференции, это могло бы реально помочь мне спасти лицо. Боюсь, такого подарка мне, судя по всему, не дождаться. Мы час за часом думали об этом, однако так и не смогли найти хоть что-нибудь стоящее или, по крайней мере, позитивное в области процентных ставок, о чем можно было бы с уверенностью говорить своим коллегам по партии.

В конце концов, устав ловить черную кошку в темной комнате, мы махнули на эти чертовы ставки рукой и обсудили концовку моего выступления. Поскольку вся картина в целом предвещала явный провал, то наиболее логичным было бы закончить ее размахиванием национальным флагом. Поэтому в заключение я решил сказать несколько фраз банальнейшей чепухи об уникальной роли Британии на мировой арене и о той великой судьбе, которая ее ожидает.

Дороти также порекомендовала мне пообещать, что я не пожалею ни усилий, ни времени, чтобы построить процветающее общество для наших детей и для детей наших детей. Что ж, по крайней мере, в отношении времени это обещание будет честным. Будущее всегда требует времени.

«Свое выступление на предстоящей партийной конференции премьер-министр готовил, само собой разумеется, не один. Тем более, что перед ним стояла реальная проблема, причем далеко не маловажная: чтобы поднять моральный дух верных партийцев, необходимо обязательно иметь „хорошие вести“.

Во время нашей встречи он дал мне понять, что планирует назначить Александра Джеймсона председателем Английского банка. Я, в свою очередь, довел это до сведения сэра Хамфри Эплби. Должен честно признаться, что в данном случае я проявил определенную наивность, поскольку воспринял это, как хорошую новость.

Впрочем, сэр Хамфри быстро избавил меня от подобного рода иллюзий.

– Это ужасная новость! – Он настолько возбудился, что выскочил из-за своего письменного стола и сердито зашагал по кабинету, время от времени останавливаясь перед занавешенным ажурной пуленепробиваемой гардиной окном, чтобы взглянуть на красочный парад королевских конных гвардейцев.

Сначала опасность такого назначения мне, в общем-то, была не совсем ясна, однако я предпочел положиться на мудрость сэра Хамфри. Или на его намного более полный объем существенной информации по данному вопросу. Поэтому я спросил его, не собирается ли он попробовать изменить точку зрения премьер-министра.

Он резко обернулся, посмотрел мне прямо в глаза и с характерной для него ясностью выражения мыслей отчеканил:

– Нет, Бернард, я собираюсь изменить точку зрения премьер-министра.

Мне стало искренне интересно, как именно он собирается это сделать. Джеймсон (во всяком случае, насколько мне известно) являл собой вполне достойный выбор, и наш ПМ, похоже, уже его сделал в надежде, что это назначение и окажется тем самым „хорошим известием“, которое должно пафосно прозвучать на их партийном сборище в Блэкпуле.

По мнению сэра Хамфри, нацеленность ПМ на Джеймсона вряд ли следует считать серьезным препятствием. Наоборот, он рассматривает это, скорее, как определенное преимущество.

– Джеймсон станет моей отправной точкой, – пояснил он. – Когда требуется заронить сомнение в том, что данный выбор является идеальным (т.е. обхаять. – Ред.), начинать надо с выражения абсолютного одобрения. Одна из главных задач этого – что мне стало ясным чуть позже, – заключается в том, чтобы никто никогда от вас не слышал (и даже не видел) каких-либо слов неодобрения в адрес данного кандидата. Вы должны всегда выглядеть его самым искренним другом. Ведь, – как довольно образно и доходчиво объяснил Хамфри, – чтобы ударить человека ножом в спину, нужно сначала за нее зайти.