Густав Водичка - Родина дремлющих ангелов
Нам очень хочется, чтобы налоговый инспектор не переступал порог нашего дома, но отказаться от своих налоговых претензий к ближнему у нас желания нет.
Круг замыкается и маразм крепчает. Мы по-прежнему будем сочинять идиотские законы и подметать соседскую копейку, бессмысленно надеясь, что никто не подметет нашу. Мы останемся инспекторами и никогда не сдадимся инспектору.
Мы вечно будем напевать известную песенку:
Пусть лижут пятки языки костра,зато не платят королю налогиработники ножа и топора,романтики с большой дороги.
Снайперы “черного глаза”
В российской глубинке люди имеют привычку ходить большими колоннами, хором играя на гармошках. Они это делают часто и без всякой причины, просто для поднятия аппетита. Зрелище грозное, если учитывать их любовь к ядерному оружию и водке. Кроме того, все они порядочные токсикоманы. Куда бы ни пришли, повсюду чувствуют русский дух. Желая обнюхаться сладким дымом Отечества, они с удовольствием поджигают свои сараи и чужими не брезгуют. Для них там что-то Русью пахнет. Типичная болезнь имперской нации.
Украина же не знает подобных страстей. Слепые кобзари не умеют ходить шеренгами. Глас вопиющего в пустыне — церковным хором не исполнишь. Ведь наше хуторянство — это не домик, стоящий на отшибе, а стремление жить в одиночку. Когда-то мы были общиной индивидуалистов и нас боялись соседи. Теперь наше общинное чувство пропало и мы боимся самих себя.
Отчего это случилось, объяснить трудно. Возможно, свойство грунтовых вод вызывает у нас омерзение к ближнему. А может, наши бабы постарались. Не зря Гоголь в каждой ведьму видел. Действительно, рязанскую никто не встречал, а конотопскую все знают.
Всеобщее умение украинцев наводить порчу друг на друга заметно в работе парламента. Там нет агрессии, свойственной наивному русскому медведю, но есть особая злоба “доброї людини”. Мы, действительно, выбираем лучших, как мелкие бесы, точно чувствуем своих магистров.
Остается загадкой, как хитрому чиновнику Польского королевства удалось нашу ведьмовскую ораву превратить в стотысячный железный поток и довести до Берестечка. Неужели отголоски общинного духа еще имели силу? Впрочем, стоило Богдану только отлучиться, и мы сразу очнулись. Все так быстро разбежались вдоль болота, что удивленные поляки до сих пор крутят пальцем у виска.
Видимо, в тот период нам заменяли общину харизматические личности. Сила их притяжения временно ослабляла несовместимость украинских характеров. Теперь нам это не грозит. Мы извели харизматиков “дотепним гумором”. В самом деле, кому они здесь нужны? Каждый украинец сам себе гетман. Коллективные мероприятия ему противопоказаны. Недавно мы сходили на похороны и все вернулись с битыми мордами. Говорят, у русских такое на свадьбе бывает. Впрочем, их можно понять: они измучены горячей любовью к сербам.
Иное дело мы. Нормальный украинец один в поле воин. Он не признает понятия “свой”, но “свое” уважает безгранично. При этом мы равнодушны к чужому.
Жить без общины комфортно. Зачем искать врагов за границей, когда они рядом — в соседней квартире? Жаль, что приходится делать вид, будто мы строим свое государство. Много столетий нам удавалось избегать этой проблемы, но злая судьба прижала нас трезубцем и не дает морочить голову “гармонистам”.
Имитировать общину сложно. Благодаря многообразию природных талантов, нам кое-как удается это делать. Но в Европе уже заподозрили, что мы не дураки. Нашему коварству грозит разоблачение.
Скоро все поймут, что Украина — центр мирового одиночества, где нет интересов и не ждут союзников. Мы лепим вселенскую дулю, но показывать ее жадничаем. Сами любуемся своим шедевром...
Под давлением обстоятельств нам пришлось вспомнить родную историю. Там есть герои, достойные внимания, но что-то нас влечет помочиться на их постаменты. Терпеть не можем убеждения. Все раскололи, размазали и раздробили. Ни за кем не пошли, никого не поддержали. Здесь каждый “стреляет” о чем-то своем — очень интимном и глубоком.
Снайперы “черного глаза” не знают усталости и сна. Не дай Бог такому народу разом плюнуть в одну сторону: Гималаи содрогнутся и Атлантида всплывет.
Отсутствие общей веры украинец компенсирует персональной мистикой. Он так закопался в себе, что от скуки может сходить на выборы или сдуру выдвинуть свою кандидатуру. Он заранее знает, что толку не будет. Ведь его голова перегружена поиском смысла собственной жизни. Своими выводами он делится на любой трибуне. При этом, заметно, что смысл чужой жизни его абсолютно не интересует. На такие вещи у нас не обижаются. Здесь никто ничего не слушает. Мы все имитируем: внимание, возмущение, интерес — и только злость всегда натуральна.
Рецепт нашей победы
В дурно устроенном обществе вредно рождаться здоровым. Только человеческая популяция умудрилась противоречить всеобщему закону естественного отбора. В животном стаде больная, слабая особь погибает первой. У людей же все наоборот: здоровый, сильный парень обязан умирать на полях сражений, а хилый, гнилозубый фраер имеет полное право облизывать девочек в тылу.
До начала ХХ века это не имело особого значения. Низкий уровень медицины не позволял больной публике долго коптить синее небо. Высокая детская смертность заранее определяла качество генофонда без применения спартанских крайностей. Потери здоровых людей на войне были незначительны, так как война длительное время считалась делом сословным, а введенные позже рекрутские наборы были относительно невелики. При этом основная часть солдат умирала не в бою, а в походе, от тяжести физических нагрузок. Таким образом, здоровый и выносливый человек имел солидные шансы выжить и оставить качественное потомство.
Развитие вооружений и мировые войны круто изменили ситуацию. Возникла необходимость в массовой мобилизации человеческих ресурсов. Потери стали исчисляться миллионами. В то же время мужчины, непригодные к воинской службе по состоянию здоровья, оставались в зонах минимального риска. Случилось невероятное: старые, слабые и больные оказались в более выгодном положении. Хотя жизнь иногда вносила свои поправки, качественный переворот все равно произошел.
Послевоенный дефицит здоровых мужчин имеет прямое отношение к тому, что сегодня в Украине из 216 тысяч призывников 75 тысяч (то есть каждый третий) забракованы. И это при том, что на многие болезни врачи призывных комиссий закрывают глаза. Огромное количество солдат приходится комиссовать в первые месяцы службы. А ведь речь идет о мальчиках. В каком же состоянии находятся зрелые резервисты?
Чего же нам ожидать в будущем? Ведь несмотря на разговоры о высокой детской смертности, современная медицина позволяет сохранить жизнь многим заведомо больным детям. Законы естественного отбора не работают. Тот, кому положено лежать на кладбище, перебиваясь на лекарствах, готовится к размножению.
Почти все цивилизованные нации оказались в капкане собственных медицинских достижений. Больным не дают вовремя умереть, и все меньше рождается здоровых. На этом фоне укоренившийся принцип, “здорового ждет шинель, а больного — невеста”, выглядит более чем ненормально.
Конечно, там, где существует профессиональная армия, претензий быть не может. В данном случае человек добровольно подвергает себя риску и получает за это вознаграждение. Но в стране, где царит так называемая всеобщая воинская повинность, призыв в армию напоминает своеобразную форму геноцида. Можно подумать, что больное общество сознательно преследует здоровых. Ведь если сегодня крепкий юноша-десантник разбивается в парашютном прыжке, а его “больной” сверстник в пьяном угаре катается на “мерседесе”, кто осмелится сказать, что это справедливо? Сам факт, что многим призывникам удается купить себе ложный диагноз, уже свидетельствует о массовом нежелании быть откровенно здоровым в безгранично нездоровой стране.
Учитывая нынешнее качество наших человеческих ресурсов, можно сказать, что мы физически не готовы к обороне. В мирное время с его мелкими региональными конфликтами еще можно подурачиться игрой в гуманизм. Но если мы будем втянуты в крупномасштабную войну, где красивый бой плавно перерастет в некрасивую бойню, сотни тысяч здоровых уже не смогут защитить миллионы больных. Так или иначе воевать придется всем.
Существующее правило мобилизации предусматривает призыв в армию определенных категорий мужчин, избежавших воинской службы в мирное время по состоянию здоровья. Но достаточно ли будет этих людей и как они будут задействованы?
Не секрет, что во время военных лишений люди практически перестают болеть. Отсюда следует вывод: больных мирного времени можно рассматривать как здоровых времени военного. Поэтому всех, кто мало-мальски способен шевелить мозгами и двигаться, можно смело ставить под ружье.
