Андрей Яхонтов - Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2

Уж враждовать, так враждовать!

Да, добрая ссора, на мой взгляд, была тысячекратно лучше опасной видимости мнимого благополучия — худого (и в смысле худобы, и в смысле прохудившихся истертостей там, где тонко) мира! Вы ведь испытаете облегчение, если выплеснете ненавистному предателю в глаза все, что о нем думаете? Так и не сдерживайтесь! Зачем волочь за собой воз обид или, тем более, носить в себе червоточину ненависти? Изживите ее! Исторгните наружу!

Постскриптум. Надо ли говорить, что жизнь полностью подтвердила мою неправоту и в этом вопросе тоже!

Он говорил:

— Врагов надо любить.

И следующим образом характеризовал Ивана Грозного:

— Да, он такелажник. В смысле подводник. В смысле подводила. В смысле что таки всегда таки лажает и подводит.

И восклицал:

— Ты, может, думаешь, что лучше жить в скромной келье отшельника, чем строить светлое здание будущего вместе с негодяями? Нет, это не так! Ты опять заблуждаешься!

Рассудите: что означает ваше нежелание общаться с каким-либо человеком? О чем свидетельствует попытка его не замечать, игнорировать, не видеть в упор? На какую мысль наталкивают постоянные попытки обходить его стороной? Что вы к этому человеку как-то относитесь. Испытываете пусть негативные, но эмоции. А ведь мы уславливались еще в первом томе нашего пособия, что равнодушие — главный ключ и секрет любого успеха, будь то семейное благополучие или карьерный взлет. Не надо относиться ни к кому никак! Это и есть наиправильнейшая позиция. Воспримите ситуацию рационально! То есть потребительски. Что вам до того, подл индивид или благороден, совершал по отношению к вам негодяйские поступки или всемерно помогал. Важен данный момент! СИНОНИМ ЖИЗИ — ЭТО "СЕЙЧАС". Дай и получи. Возьми и отвали. Что будет после — никому неизвестно. "Потом" может и не наступить. Что было раньше — тоже никого не интересует и не волнует. Если в данный момент данная фигура (вне зависимости от ее качеств) способна принести пользу — употребите ее в дело. Как лук и петрушку употребляют в суп и жаркое. Глупо пренебречь, только потому что не уважаете, презираете, считаете пустым местом. Вы полагаете, что, прибегнув к использованию этой нужной вам сейчас фишки, сделаете себе (в нравственном смысле) хуже? Это — чушь, нонсенс! Вы всегда, при любой погоде и в любых обстоятельствах должны делать себе лучше! НРАВСТВЕННО ТО, ЧТО ВАМ ВО БЛАГО, А БЕЗНРАВСТВЕННО ТО, ЧТО ВАМ ВО ВРЕД. Из этого исходите. Когда очутитесь в клинике неврозов, куда сами себя загоните своей принципиальностью, или будете лежать с инфарктом, который заработаете из-за переживаний, осознаете справедливость этого утверждения в полной мере и с особой непередаваемой силой.

Примечание. Кроме того, нельзя забывать: люди настолько убоги, примитивны и не имеют убеждений и принципов, что они вашей сверхблагородной позиции попросту не поймут. Не оценят. Они не ведают и им не объяснишь, что собой представляют нравственный максимализм и императив, в школе и институте такие предметы им не преподавали. Поэтому выросшие и воспитанные на иных примерах дяди и тети лишь изумятся: чего вы уперлись и не желаете с кем-то общаться и подавать руки? Сами они чудесно с негодяями здоровкались и здоровкаются: так оно проще и необременительнее, а, главное, продуктивнее — чем конфликтовать, визгливо предъявлять рекламации или молчаливо дуться и копить в себе желчь. Будете упорствовать в отстаивании своей упертой позиции — вас же и обвинят в гордыне, вам же и припишут высокомерие и тупость. НАДО ПОСТУПАТЬ ПОНЯТНО! ДОХОДЧИВО для остальных. То есть опять-таки с выгодой для себя. Иных мотиваций в арсенале человеческих истолкований не бывает. Тот, кто отказывается от приращивания благ и капиталов, тот, кто усложняет и утяжеляет себе жизнь — тот вне нормы и табели добродетелей и потому сам ставит себя вне закона и общества. Таких, как бешеных псов, отстреливают или принудительно лечат до полной покладистости и покорности. Вам такой сценарий развития собственной жизни нравится? Он вам нужен? Тогда лучше сразу отправляйтесь в сумасшедший дом! Нет? Тогда не выкобенивайтесь!

Вывод. ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ВЫ НЕ НАУЧИТЕСЬ ГОВОРИТЬ: "И ТАК ХОРОШО. И ЭДАК, ПРЯМО ПРОТИВОПОЛОЖНО, — ТОЖЕ НЕПЛОХО", ПРОКА ИЗ ВАС НЕ ВЫЙДЕТ!

— Не надо жалеть чужого времени и чужих жизней для достижения своих целей, — говорил Маркофьев.

— Приехал на дачу к спикеру Думы, — рассказывал Маркофьев. — А там уже сидит этот хрен — Иван Грозный. Он, гад, со всеми вась-вась… Что я должен был делать? Уехать, потому что противно с ним за одним столом и в одной компании? То есть я должен был оставить поле боя и позорно драпануть, а преимущество сохранилось бы целиком за ним? То есть я бы сам устранился и поднял лапки вверх? И удовлетворился бы тем, что тешил до конца дней тщеславие: я де честный и непорочный себя не унизил и не уронил? А он бы жировал и катался как сыр в шоколаде? С какой стати? Ни пяди той территории, что мне пока принадлежит — будь то высокопоставленные знакомства или неясные и все же манящие перспективы — я ему не уступлю!

— Сколько в России Смирновых! — говорил Маркофьев. — Ты думаешь, это случайно? Нет, это народная вековая мудрость. НАДО ВЕСТИ СЕБЯ СМИРНО!

Мы остановились в подземном переходе, где мальчик играл на скрипочке. Рядом с виртуозом-малолеткой сидел голодный (я так подумал) пес. Мысли о первой моей жене Маргарите (музыкантше), о собаках Джеке и Джое пеленой затуманили зрение. Я полез в карман за деньгами — чтобы поддержать юное дарование (и его четвероногого друга) финансово. Возможно, движение мое было импульсивным, резким, пес с рычанием вцепился мне в ногу. Маркофьев, который стоял неподвижно, как истукан, не пострадал

Контрольный вопрос. Ну, и как надо себя вести — сдержанно, спокойно, смирно? Или дергано?

Да, Маркофьев высказал Ивану Грозному все, что о нем думал. Распрягся по полной программе. После чего обнял и повел в ресторан.

Он уже не выглядел деморализованным своим проигрышем. И опять вопрошал:

— Неужели тебе неинтересно, что будет дальше? Так интересно, кто и что вытворит, что ты сам выкинешь, что ждет за ближайшим углом и поворотом… Даже человек, который неприятен, — ах, как интересно за ним наблюдать! А человек, которого ты поставил условия, когда ему необходимо действовать, что-то произносить…

Поэтому с Иваном Грозным отношения его не испортились.

— В чем принцип общения сильных людей? — говорил Маркофьев. — Они не вспоминают о нанесенных друг другу обидах. Да, ты пытался мне помешать, но я выстоял. Да, я ставил тебе подножки, но ты не споткнулся. Ты попытался вывихнуть ногу мне. А я тебе. Теперь мы говорим на равных. А слабые только и делают, что пережевывают обиды и выясняют отношения. Не могут стать выше. Из молчания сильных вовсе не следует, что они забыли причиненное им зло. Просто время для сведения счетов еще не наступило. Но оно придет. И тогда… А пока — стискивают челюсти.

И еще он говорил:

— ЖИЗНЬ ЗАСТАВЛЯЕТ СДЕЛАТЬСЯ СИЛЬНЫМ ДАЖЕ СЛАБОГО.

Он сказал Ивану:

— Значит, это ты организовал на меня покушение…

Но Иван клялся, что это не он.

"Кто же тогда?" — морщил чело Маркофьев.

Мне он объяснил после той встречи:

— Глупо идти на противника в лоб (что мы уже рассматривали на примере бильярда). Соперника нужно заласкивать в объятьях до смерти.

И еще он говорил:

— НИКОГДА НЕ ТРАТЬ ВРЕМЯ НА СПОРЫ И ПРЕПИРАТЕЛЬСТВА С ЖАЛКИМИ СОЗДАНИЯМИ. Они того не стоят.

— Но заставляй их думать о себе, — прибавлял он. — Делай что-то такое… Чтоб им было не по себе. И стремно… Пусть не забывают о твоем существовании.

И еще он говорил:

— С течением времени меняются формы и объекты зависти. В начале жизни завидуешь абсолютно всем вокруг и всех не хочешь выпускать на игровое поле. Всех мечтаешь гнобить и давить. Потом, когда выбился в группу лидеров, отставшая мелкота перестает тебя волновать, ты хочешь уконтрапупить только равных, тех, кто с тобой в этой группке…

Он рассуждал:

— Убогий находит убогого. А СИЛЬНЫЙ ИЩЕТ СИЛЬНОГО. Это, кстати, и о наших с тобой отношениях. Мы с тобой стоим друг друга. Чтобы было понятнее: убогий критик пишет рецензию на убогое произведение, прославляет его на все лады. Оно ему понятно. Близко. Доступно. А гениального ему не постичь. Вот он и хает его или молчит. Гению нужно искать гения. Что очень сложно. Нас ведь мало.

И он по-прежнему восставал против усредненности.