Н. Федотов - Милицейские байки

Кто самый главный?

Все знают про ОМОН. Но не все точно себе представляют, что это такое, и часто кое-что путают. На заре эры демократизации был создан отряд милиции особого назначения – ОМОН, предназначенный для охраны порядка на массовых мероприятиях и усиления других подразделений в ответственные моменты. Существует ещё так называемый Отряд милиции специального назначения – спецназ, который на митингах дубинками не машет, а применяется исключительно для захвата особо опасных преступников, освобождения заложников и т.п. операций. Спецназовцы тоже считаются цветом милиции, но красивых черных беретов не носят и вообще почти всегда ходят в штатском.

И те, и другие проходят самый строгий отбор и практически всё служебное и неслужебное время проводят на тренировках. В силу специфики службы ОМОН и спецназ друг с другом не встречаются, поэтому до некоторого времени не представлялось случая выяснить, кто же из них самый-самый.

Однажды во время праздников, когда в Москве ожидались большие митинги и прочие «беспорядки», и, как всегда в подобных случаях, было объявлено усиление (это такая штука, когда в выходной день ты с утра до вечера отдыхаешь не дома, а на работе), они и встретились. Те и другие сидели по своим автобусам возле ГУВД и ждали, какую дыру на каком фронте ими заткнут.

Два омоновца отлучились из автобуса за сигаретами и по пути встретили в переулке двоих спецназовцев, которые там покуривали. Сейчас уже забылось, что им друг в друге не понравилось, омоновцы вроде бы решили проверить документы у двух подозрительных штатских, которые вели себя неподобающим образом, а те вроде бы их послали. Короче, дошло до ссоры. К тому моменту те и другие, слава богу, знали, с кем имеют дело, поэтому до применения оружия дойти не могло, но выяснить отношения решили твердо. Выяснение отношений затянулось на тридцать секунд, по истечении которых оба омоновца лежали на земле, а их краса и гордость черные береты перекочевали к противникам в виде трофея.

Обида была смертельной. Спецназовцев догнали уже во дворике и вознамерились продолжить выяснение отношений уже всем взводом. Но из другого автобуса высыпали заступники числом не меньше. В самый последний момент массовую драку предотвратил полковник, догадавшийся объявить тревогу.

Пленных не брать!

А вот ещё одна история про спецназ. Они отрабатывали захват группы террористов, как при наличии у них заложников, так и без оных. В последнем случае брать живым никого не полагалось. Согласно вводной, вооруженные террористы укрылись в сарае, который нашему доблестному спецназу предстояло взять штурмом. Террористов изображали мешки с тряпками. Заглянув внутрь и убедившись, что всё готово, командир отряда отдал приказ начать штурм.

Солдаты пошли цепью, поливая огнем воображаемых террористов. Свистели пули, летели щепки и куски досок. На учениях присутствовал кто-то из начальства, поэтому бойцы старались произвести впечатление, патронов не жалели. Через минуту всё было покончено. И постройка, и чучела теперь состояли преимущественно из дырок. Командир, осмотрев поле боя и убедившись, что после такого налета ничего живого остаться не могло, объявил учение оконченным.

После этого из сарая выполз майор, который, оказывается, залез туда пару часов назад поспать в тенечке. Во время огневого шквала он, к счастью, успел забиться в какое-то углубление и вжимался в землю как мог. Зная толк в военном деле, он, к несчастью, уцелел. Но в дипломатии толка не знал, потому что вылез, когда начальство еще не уехало.

Благие намерения

Сия неприятная история случилась в следственном управлении в центральном аппарате МВД. По своему статусу управление занимается делами, которые захватывают по нескольку областей, следовательно, собирать улики и свидетельские показания приходится по всему Союзу. В ответственных случаях следователи отправляются в командировки, а в остальных случаях направляется поручение территориальным следственным органам допросить такого-то свидетеля о таких-то обстоятельствах. Естественно, эти поручения, как правило, не исполняются: местные следователи и так сильно загружены, а тут еще всякие бюрократы из центра присылают разные задания.

В управлении работала секретарша, которая славилась своим умением настоять на исполнении поручений следователей. Когда она отправляла запрос, протоколы приходили обязательно и в срок.

Гром грянул через полгода. На одном процессе адвокаты настояли на вызове в судебное заседание свидетеля из другого города. Второстепенных свидетелей обычно не вызывают, удовлетворившись протоколом их допроса. Но раз защита настаивает, пришлось вызвать свидетеля. Согласно протоколу, свидетель Павлов был 1956 года рождения. В зал заседаний входит дедуля с орденами. Уточняют фамилию, адрес – всё правильно. Спрашивают про обстоятельства дела – ничего не знает. «Это ваши показания?» – «Нет»

Налицо откровенный подлог. Судья возбуждает дело против следователя. Стали разбираться, и оказалось, что наша всеми уважаемая и ценимая секретарша попросту сочиняла все протоколы допросов, не надеясь на местные следственные органы.

Тех подсудимых, в чьем деле был обнаружен липовый протокол, конечно, оправдали. Но не это самое страшное. Выяснилось, что такую же липу успели подшить в 90 других уголовных дел. Это дает основание для пересмотра их всех и отмены приговоров. Вот это была бы катастрофа! Всему управлению пришлось на время бросить свои дела и разъехаться по командировкам допрашивать свидетелей, чтобы успеть заменить фальшивые протоколы настоящими до окончания срока проверки.

Homo soveticus

Наши за границей – неисчерпаемая тема для анекдотов и прочих забавных историй. Довелось как-то поехать за границу и советским служителям правопорядка.

Состав делегации подбирали тщательно. Обязательным требованием было знание английского языка. Как наши офицеры знают язык на самом деле, выяснилось сразу же после прилёта в Америку.

В гостинице им первым делом предложили заполнить анкету, естественно, на английском. С графой «Name» [имя] наши кое-как справились, графу «Age» [возраст] также преодолели более-менее благополучно. Но потом шла графа «Sex» [пол]. Вместо того, чтобы как все граждане написать «male» или «female» [мужской, женский], наши все дружно написали там «Yes» [да].

Конфуз получился немаленький. История дошла до начальства в Москве. По возвращении все члены делегации получили по выговору с формулировкой «за аморальное поведение».

Но дело разумеем

– Стой! Стрелять буду!

– Стою!

– Стреляю!

Областной город. Зима. Крепкий мороз и жуткий ветер. Патрульная группа мёрзнет на боевом посту в насквозь продуваемом УАЗике с брезентовым верхом. В таком положении вполне естественно выглядит появление на свет из-под сиденья пол-литры. Наряд немного согрелся и продолжал стойко нести вахту.

В это время мимо проносится на недозволенной скорости машина, только что объявленная в перехват. Доблестные стражи порядка бросаются за ней в погоню. Неосведомленный человек может подумать, что догнать «Волгу» на потрепанном УАЗе невозможно. Но вам надо еще учитывать местные условия... Во время преследования, поскольку на большой скорости УАЗик стало продувать еще сильнее, пришлось добавить. Водитель ухитрялся делать это на ходу, не выпуская баранки. Через 20 минут погони нарушителей загнали за город, на проселок, где милицейский «козлик» имеет преимущество даже перед «Мерседесом» (проверено на практике), и угонщиков задержали. Младший лейтенант потом утверждал, что это он ловко пробил злодеям шины из автомата. Стрелять-то он стрелял, но действительно ли в таком состоянии попал им по колесам, проверить впоследствии не удалось; почему – после станет ясно.

В общем, угонщиков взяли и повезли в контору. На радостях откупорили третью пол-литру. По пути назад чем больше сержант-водитель принимал, тем медленнее, казалось ему, они едут, и он всё жал и жал на газ. Под конец задержанные взмолились, чтобы сержант сбавил скорость, потому что им хочется оказаться в КПЗ, а не на кладбище. Кстати, по приезде в контору на боках УАЗика насчитали четыре свежих вмятины.

Когда выбирались из машины, было не совсем понятно, кто кого ведёт: задержанные практически тащили милиционеров на себе. Они бы запросто сбежали, если бы их предусмотрительно не приковали наручниками. Третий патрульный – старшина, у которого подпорки не было (задержанных лишь двое) так и не дошел до дежурной части, он свалился на крыльце и заснул.

Начальник отделения, однако, отнёсся к героям благосклонно. Несмотря на то, что они допустили ряд проколов, в частности, взяли лишь двух угонщиков, а их было трое (третьего, наверное, просто не заметили), и бросили угнанную машину на дороге, чем обрекли ее как минимум на «раздевание» (что и случилось), несмотря на всё это начальник объявил всем благодарность и решительно пресек провокационные слухи о якобы заснувшем на крылечке старшине, заявив, что тот получил травму в героической схватке с преступниками.