Эдуард Успенский - Гарантийные человечки

— А я сколько раз! — сказал Новости Дня. — Вертолёты ведь далеко летать не могут. Вот и добираешься пешком на попутках на свой завод.

Он шагал впереди, прокладывая дорогу и посматривая, нет ли какой опасности — кошки там или филина. Перед собой он держал две проволочки от конденсатора, а сам конденсатор был в рюкзаке. Шествие замыкал Холодилин с баллончиком в руках.

Ни кошки, ни коршуна не было. И вообще не было особых приключений. Только один запоздалый ночной и бестолковый индюк попытался их поклевать. Но радиомастер протянул к нему проволочки, и шесть килограммов индюшатины в ужасе унеслись в неизвестном направлении.

Вот и крайний дом. Двери закрыты, а окна заколочены. Но мышонок знал здесь все ходы и выходы. Он приподнял половицу под дверью, и человечки пробрались внутрь.

— Мы здесь раньше жили, — сказал Вася. — Пока хозяева в город не переехали.

В доме было чисто и пусто. В большой комнате висели старинные часы.

Человечки покричали и пошумели, и к ним сверху упала верёвочная лестница.

Хозяин был дома. Это был плечистый седобородый старик. Он встречал гостей на площадке внизу, придерживая огромного цепного паука. В руке он держал горящую свечу.

— Тихо, Бац-Бац! На место. Кому говорят!

Паук с недовольным ворчанием удалится в свою будку — тёмный угол часов, занавешенный паутиной.

— Сергей Сергеевич Мозер, — представился хозяин и поклонился в пояс.

Он быстро вскипятил самовар и стал угощать пришельцев. Но Машку отдать наотрез отказался.

— Это как голуби, — сказал он. — Я подманил. Была ваша Машка, стала наша Глашка. Не зевайте в следующий раз. А у меня теперь пара.

Старик оказался интересным. Он привык к одиночеству и не тяготился им, как не тяготятся пожилые лесники и пасечники. И вообще он вёл скорее крестьянский, чем мастеровой образ жизни. Даже пчёлы у него были. Вернее, осы.

Буре совсем было загрустил, но Пылесосин нашёл выход.

— А сменять можно? — спросил он у старика.

Старик недоверчиво покосился на него:

— А на что?

— Вот на это. — Он вытащил из рюкзака пружину. Глаза у Мозера загорелись. Пчёлы пчёлами, природа природой, а всё-таки он был мастер. И неплохой, судя по тому, сколько лет служили его часы и как они выглядели.

— Вот черти хитрые! — сказал он. — Ладно, берите вашу бестолковушку!

Он вышел из комнаты и принёс пучеглазую Машку. Кукушка увидела Буре, захлопала крыльями и радостно уселась к нему на плечо.

— Всё, — сказал Холодилин. — Прощаемся.

Мозер проводил их до лестницы. Придержал Бац-Баца и пожелал счастливой дороги.

— Ну, как дальше? — спросил Буре, когда они вышли из дома.

— Очень просто, — ответил Холодилин. — До ближайшего шоссе. Там у километрового столба делаем знак. Ставим наверх цветок и ждём.

— Чего ждём?

— Увидите.

И вот целый час стоят они возле километрового столба. На столбе цветок. А они ждут.

У-у-у-у! — послышался вой мотора издалека. Показался новенький, с иголочки, грузовик.

— Приготовиться! — приказал Холодилин.

И точно, вдруг грузовик стал пыхтеть, чихать, дёргаться и резко сбавлять скорость. Около километрового столба машина остановилась.

Из кабины вылез молоденький недоумевающий шофёр, открыл капот и стал копаться в моторе.

— С чего бы это? — говорил он, почёсывая затылок. — Ехал…

Тут из мотора грузовика рядом с передним колесом выпала верёвочная лестница. Человечки подхватили рюкзаки и ринулись внутрь. И вместе с ними, конечно, Вася.

— Быстрее, быстрее! — говорил маленький человечек в чёрном комбинезоне. Он стоял наверху.

Путники оказались в довольно уютной, хотя несколько замасленной комнате-мастерской. И как только они вошли, хозяин немедленно исчез. Через две минуты мотор снова запел песню, и они поехали.

Глава восемнадцатая

ПОЧЕМУ МЫ, ГАРАНТИЙНЫЕ, ХОРОШО НА СВЕТЕ ЖИВЁМ

— Ничего не понимаю, — сказал Буре хозяину комнаты, когда тот вернулся. — Вы что, специально за нами ехали?

— А чего понимать-то? — ответил автомастер. — Увидел я знак, и всё. И остановил машину.

— Но как?

— Да просто. Прекратил подачу бензина. А потом снова завёл. Всё путём. В первый раз, что ли?

— А что шофёр?

— Он подумал — песчинка попала. Да мало ли что!

— А я вас знаю, — сказал Пылесосин. — Вы — Карданыч. Вы нас на дачу перевозили.

— И совсем нет. Я — Рессорыч. А Карданыча я знаю. Мы в одном парке работаем. Вы лучше скажите, кому куда.

Человечки назвали адреса.

— Всё путём, — сказал Рессорыч. — Прокат холодильников на нашей улице. Радиозавод рядом. Карданыч туда ездит. Да и мастерская по ремонту пылесосов где-то по дороге будет. А вот вам куда? — обратился он к Буре.

— Поедете со мной? — спросил Буре у мышонка.

— Ещё как!

— Тогда нам на улицу водопроводчика Петрова.

— Ладно, — согласился Рессорыч. — Только вам придётся со мной поездить. Может, неделю. Может, две. Мы в тех краях редко бываем. Там заводов нет.

— А как вы в дом проберётесь? — спросил Холодилин.

— Проберутся, — сказал Новости Дня. — Через балкон. Или через чердак. Или через вентиляцию. Или по антенне. А лучше всего ты им присоски свои отдай.

— И верно, — согласился Холодилин. — Держи, Иван Иванович.

— Ну что же, — сказал Буре, — давайте на всякий случай прощаться. Очень я к вам привык. Сдружился за это время. Я теперь как осиротею.

— Ничего, — успокоил его Пылесосин. — Может, кто у вас новый появится. В стиральной, например, машине приедет.

— То ли появится, то ли нет, — возразил Буре. — А потом, пока я к ним привыкну, пока подружусь, как с вами, им уже и уезжать пора.

— Не прав ты, Иван Иванович, — сказал Холодилин. — Почему мы, гарантийные, хорошо на свете живём? Да потому, что мы не привыкаем друг к другу, а сразу ладим. Мы к каждому мастеру подходим так, будто всю жизнь его знали. И не просто знали, а как хорошего человека. Верно, Рессорыч?

— А что? Всё путём.

— А хочешь, Рессорыч, я тебе перочинный нож подарю? Или фонарик новенький?

— Нож-то мне ни к чему, — ответил мастер. — А вот от фонарика я бы не отказался. Дари, коли не жаль.

А мотор всё гудел и гудел. А дорога всё бежала и бежала под колёсами. Холодилин отвёл Буре в сторону и сказал:

— У тебя, Иван Иванович, хорошее дело может выйти. Ведь до сих пор мыши с людьми не ладили. А ведь можно их помирить. Чем мыши, например, собак хуже? Или пчёл?

— Понял, — сказал Иван Иванович. — Постараюсь.

А дорога всё бежала и бежала назад. И становилась всё короче и короче. Всё путём.

ЭПИЛОГ

Девочка Таня всё излазила на даче. Но не нашла человечков. И грустно-прегрустно ей стало. И немножко совестно.

— Мама, — сказала она, — я больше не буду человечков искать. Ведь если они от меня прячутся, то знают почему. Пусть живут, как им хочется. Даже если их нет. Если они мне приснились.

И вдруг она увидела кончик белого листка, торчащего из-под холодильника. Девочка взяла его и прочитала:

«Никаких человечков нет. Это всё тебе приснилось. Но котёнка у мамы не проси.

И опять Иван Иванович жил в часах. Он, да Машка, да мышонок Вася. Замечательно они жили. Просто очень хорошо. Только Машка отличилась. Стала яйца нести. Нет чтобы своё гнездо свить, так, здрасте пожалуйста, начала из дома вылетать и по разным часам их раскладывать. Ничего не поделаешь — она же кукушка, а не курица. И в разных часах в разных квартирах стали птенцы выводиться.

Вот почему в современных домах среди современной мебели так много стало обыкновенных деревенских ходиков с кукушкой. Вы это тоже заметили?

МИХАИЛ БЕЛОМЛИНСКИЙ

Михаил Беломлинский сделал много детских книг, много лет работал главным художником детского журнала «Костер», был одним из основных сотрудников сатирического журнала «Боевой карандаш». Его картинки в детских книгах, журналах, на плакатах необычайно остроумные, добрые и веселые. У этого художника — особый дар создавать портрет. Он рисует своих героев очень похожими, схватывая характерные черты, передает сущность личности. Он любит рисовать шаржи. Портреты получаются у него смешными, трогательными и добрыми, потому что всегда передают его любовь к шаржируемой «жертве».

Еще раз рассмотрим иллюстрации к этой книге. Дядя Фёдор и кот Матроскин живут в обычном городе, как все мы. Входят в парадную с облупившимися углами. Дядя Фёдор смотрит в окно и видит железные крыши с антеннами и авоськи с продуктами, подвешенные к форточкам.

А Простоквашино? Всем нам примелькались эти построенные вкривь и вкось деревянные дома с покосившимися заборами, куры в придорожной пыли и репейник у колодца. Все очень знакомо и известно, но почему у художника это все так удивительно красиво? Да ведь такова жизнь, говорит Беломлинский, стоит только попристальней вглядеться в нее. Для пущей убедительности и чтобы подчеркнуть мысль, что мир, который рисует художник, таков и в действительности, только нужно уметь это видеть, Беломлинский заселяет свои иллюстрации знакомыми и друзьями. Будто хочет еще раз убедить нас, что «жили-были» — это все мы, а не выдуманные герои. Что случается и происходит все это с нами. Только надо уметь это видеть и понимать. В книге «Жили-были улицы» Л. Барбас по городу расхаживают друзья и знакомые Беломлинского, радуясь и удивляясь красоте города. Герой книги про Хоббита как две капли воды похож на Евгения Леонова.