Иоанна Хмелевская - Инопланетяне в Гарволине

Иоанна Хмелевская

ИНОПЛАНЕТЯНЕ В ГАРВОЛИНЕ

Предисловие,

которого и так никто не станет читать, разве что на закуску.

Но может быть, хоть в конце?

Это второе из моих исторических произведений. Первым был «Дикий белок», написанный уже постфактум. То же относится и к «Инопланетянам», действие которых происходит в начале шестидесятых годов, а осовременить произведение никак нельзя, весь смысл потеряет. Не та будет атмосфера, сейчас все происходило бы совсем по-другому.

Машинописную рукопись «Инопланетян» я обнаружила в старых бумагах. И была это не повесть, а сценарий. Попробуйте переделать сценарий в повесть! Жутко трудно, это я еще у Маклина заметила, но очень постаралась и сделала что могла. Стремление написать книгу в жанре научной фантастики не давало мне покоя уже долгие годы, ну я и решила его осуществить, создав хоть что-то похожее.

Пользуясь случаем, хочу напомнить своим читателям, какие тогда были времена, а то они явно подзабыли. Только и слышишь: «Коммуна, вернись!» И в этих возгласах тоска по утраченному, повсеместный идиотизм как-то подзабылся, в памяти людей сохранились благостные воспоминания о том, что какой-никакой порядок был…

Трупов в данном произведении нет! Это не детектив! Честно признаюсь с самого начала, чтобы не разочаровать читателя. Пусть потом не говорит, что я не предупреждала. На вопрос, что же он прочтет, не так просто ответить. Возможно, сатира, гротеск. Такой, довольно реалистический…

Торжественно обещаю — следующим моим произведением будет самый настоящий детектив!

Автор

Адам Войцеховский, редактор журнала «Шестой вечер», оторвал взгляд от лежащего перед ним на столе научного ежемесячника и вперил его в сидящего напротив коллегу, известного сатирика.

— Марс был моей последней надеждой, — с грустью произнес он. — И если там нет людей, значит, их нет уже нигде.

— Это как понимать? — удивился Янушек Плонский, фоторепортер, высокий, стройный, очень красивый молодой человек, отворачиваясь от окна, сквозь которое он наблюдал за людьми на улице. — А мне казалось, их на земле полно. Да ты сам посмотри…

Сатирик поддержал младшего коллегу.

— Тебе еще мало людей? — недовольно поинтересовался он.

В дискуссию вмешался консультант редакции по научно— техническим вопросам.

— В нашей солнечной системе их, может, и нет больше, — наставительно заметил он. — А в других системах очень даже могут быть.

Консультант по научно-техническим вопросам Тадеуш (Тадик) Котлин в свое время закончил Политехнический, но работать по специальности не захотел, прельстившись вольной журналистской жизнью. Правда, самостоятельной творческой деятельностью он занимался редко и чрезвычайно неохотно, да коллеги и не настаивали на этом. Тадика в редакции использовали по назначению, ибо среди гуманитариев, составлявших редакционный коллектив, он один оказался с техническим образованием. Вот к нему во всех сомнительных случаях и обращались коллеги, не подкованные в точных науках, и Тадик охотно и профессионально давал советы, нередко исправляя совершенно чудовищные как в научном, так и в техническом отношении ошибки собратьев по перу. Определенных часов работы у консультанта не было, как не было и своего рабочего места, поэтому он по большей части пребывал в кабинете редактора, где обычно скапливались все редакционные проблемы и разражались все редакционные катаклизмы.

В данный момент Тадик сидел на стуле у стены, вытянув ноги на середину кабинета, и в четвертый раз перечитывал корреспонденцию, критикующую работу некоего предприятия, тщетно пытаясь вникнуть в суть дела. С радостью оторвавшись от проклятой корреспонденции, он веско повторил:

— Другие солнечные системы еще недостаточно хорошо изучены. Неизвестно, что там можно обнаружить.

Редактор, который всегда старался выглядеть солидным и озабоченным, с сомнением пожал плечами и потянулся за стаканом остывшего чая. Чай тоже вызвал у него сомнение. Подумав, он все-таки бросил в стакан кусок сахара и ломтик лимона и сосредоточенно принялся помешивать ложечкой в стакане.

— Я этот вопрос изучал всесторонне, — заявил он, закончив размешивать сахар. — И выходит, людей больше во всей Вселенной нет. И вообще, в космосе очень неважно обстоит дело с живым белком.

Глядя на начальство, сатирик тоже потянулся за своим завтраком. Вытащив из портфеля целлофановый пакет, он достал из него сваренное вкрутую яйцо. Видимо, оно подсказало сатирику какие-то аргументы.

— У тебя явно перепутались вымысел и действительность, — критически заявил он. И, подумав, добавил: — О том, что в космосе нет белка, писал Лем в повестях о пилоте Пирксе. Но ведь это литературное произведение, мало ли что может написать писатель. Наукой же этот факт еще не доказан. А где мой чай?

— Вот он, — отозвался фоторепортер, подавая с подоконника наполовину опорожненный стакан.

— Свинья! — только и вымолвил сатирик, безнадежно махнув рукой.

Вот и чай у него выпили, а на крутые яйца он уже не может смотреть. Еще немного — и его станет трясти при одном взгляде на яйцо. Нельзя же питаться ими изо дня в день! Дело в том, что жена сатирика, женщина с крутым и решительным характером, сидела на диете, стремясь похудеть, и мужа кормила тем же, что ела сама. А сухие завтраки для мужа готовила она. Отведя взгляд от опостылевшего яйца, сатирик нечаянно взглянул в окно. Весна, называется, сырость и слякоть!

И сатирик обреченно взялся за яйцо. Попытался постучать им по стопке лежавших на столе бумаг. Скорлупа не поддавалась.

Редактор механически помешивал чай, думая о чем-то своем. Потом мрачно произнес:

— Не только Лем. И другие писали о том же.

Сатирик сильнее постучал яйцом о бумаги — с тем же результатом. Оглянулся в поисках более твердого предмета, привстал со стула и, сделав шаг по кабинету, запнулся о вытянутые на середину пола ноги научного консультанта. Споткнувшись, сатирик не удержал равновесия и схватился за редакторский стол, нечаянно ударив яйцом по клавишам редакторской пишущей машинки. Содержимое сырого яйца равномерно расплылось по клавиатуре.

— Холера! — только и вымолвил ошарашенный сатирик.

Редактор вскочил со стула, с возмущением глядя на свою машинку.

— Ты что, спятил? — набросился он на сконфуженного сатирика. — Не можешь свои яйца разбивать о свою машинку? Обязательно о мою?!

— Да не собирался я разбивать о машинку! — оправдывался сатирик. — Этот олух подставил мне ножку, ну и… Да и вообще оно должно было быть крутым. Убери свои копыта, человеку пройти негде!

— Ну что придираешься? — отозвался от окна фоторепортер. — Ты, кажется, жаждал узреть живой белок?

— В космосе, а не на моей машинке! — с гневом выкрикнул редактор. — К тому же живой, а не сырой! А ну-ка вытирай, черт бы тебя побрал! Смотреть на такое свинство не могу, прямо с души воротит!

Тут уже возмутился сатирик.

— Подумаешь, большое дело! А мой белок ведет себя совсем как живой. Смотри, как здорово расплывается во все стороны. И вообще, я разбил яйцо из-за Тадеуша, пусть он и вытирает.

Консультант резко возразил:

— А ты думаешь, меня не воротит? Смотреть не могу на такое! И какого черта ты приносишь в редакцию сырые яйца?

— Это не я, а жена… Ну ладно, дай что-нибудь, вытру.

Принесли туалетную бумагу, и все трое с отвращением принялись обтирать клавиши машинки. Привести машинку в порядок было нелегко. Фоторепортер с интересом наблюдал за действиями коллег.

— А что касается живого белка… — вернулся к прежней теме консультант. — Холера, весь рукав испачкал! А что касается живого белка в космосе, насчет остальных солнечных систем ничего определенного не известно, и очень может быть, где-то во Вселенной затесалась еще одна планета, очень похожая на нашу. И на ней живут существа, очень похожие на нас.

— И тоже бьют сырые яйца о пишущие машинки? — язвительно поинтересовался редактор, стирая отвратительную смесь с клавиши «%».

— Наверняка! — убежденно заверил его сатирик. — Пусть тебя утешает сознание, что где-то в космических просторах в данный момент тоже сидит существо, похожее на тебя, и тоже приводит в порядок свое имущество.

— И очень может быть, те существа разбили о машинку не одно яйцо, а целых два, — подхватил фоторепортер.

— Целую кучу! — в ярости выдохнул редактор. — Две кучи!

— Сто куч! — согласился консультант по науке, пытаясь очистить от желтка манжет своей рубашки. — И скажу вам, очень странно, если это не так…

— Если бы не разбивали яиц о машинку?

— Да нет, если бы не оказалось во всей Вселенной планеты, похожей на нашу. В конце концов, даже глупо думать, что мы — пуп Вселенной.

— Правильно, — согласился сатирик. — Это уже верх кретинизма.