Олег Рой - Через тернии в звезды, или Шапка Live

Олег Рой

Шапка Лайф, или Через тернии в звезды

В прекрасном городе Москве жили-поживали Красная Шапочка и ее матушка.

Не скрою от тебя, дорогой Читатель, это была уже не та наивная маленькая девочка, которую с таким талантом и вдохновением описал знаменитый Шарль Перро. На дворе, в конце концов, двадцать первый век, и сказок почти не осталось. Хрустальные туфельки продаются в фирменном магазине «Ламбутен», принцы и принцессы знакомятся друг с другом в соцсетях, и никто не гарантирует, что у любой истории обязательно будет счастливый конец…

Впрочем, начинать следует не с конца, а с самого начала. Так и поступим. Только учти – в том мире, о котором я рассказываю, есть не только привычные вам люди, но и разумные существа других видов. Например, волки, медведи, рыбы, гиены и прочие представители флоры и фауны, присущие нашей огромной стране. Но козлов, говорят, гораздо больше. Хотя сейчас я, конечно, не об этом…

Глава первая

Красная Шапочка лежала на перине и смотрела то в потолок старого деревенского дома, то в телевизор, то в смартфон.

По телевизору она наблюдала шестую серию популярного сериала «Москва-Сити», в смартфоне мировые новости моды и свежие фотографии светских львиц, а на потолке рассматривала паутину.

За сутки, прошедшие после вчерашней аварии, где Красная Шапочка заработала сотрясение мозга и ушибы бедра, она на себе испытала, как утомителен бывает излишек внимания. Приходила вся съемочная группа сериала, где девушка снималась в главной роли, приезжал потный и трясущийся от волнения председатель местного совхоза Борисыч, виновный в пьяной аварии.

Хорошо, что обошлась без жертв. Автомобиль, российский неубиваемый «газик», перевернулся в пшеничном поле и так и остался стоять на крыше, пока Серый Волк, в миру Владимир Серов-Залесский, вытаскивал оставшихся в автомобиле пассажиров: Красную Шапочку, по паспорту Оленьку Разумовскую, второго режиссера Сергея Анатольевича и главную обвиняемую – красивую актрису Людмилу. Из талантов у последней был бюст четвертого размера, длинные ноги и голливудская улыбка от лучших стоматологов. Именно эта дива подговорила подвыпивших мужчин увезти ее и Красную Шапочку в Москву, чтобы сорвать съемки телесериала[1].

Два раза Красную Шапочку навещал режиссер фильма и ее отец, Лев Львович, эффектный мужчина с львиной гривой, знаменитый в кинематографических кругах. Не зная, как выразить сочувствие, он хлопал Оленьку по руке своей лапой и приговаривал: «Все хорошо, все будет хорошо».

Забегали оператор и звукорежиссер, правда, при этом они не столько сочувствовали, сколь поедали со столика у кровати остывшую яичницу.

А Красная Шапочка тосковала по Волку. За последнее время ей стало необходимо видеть его ежедневно. Высокого, широкоплечего, сильного… Его мужественный вид и янтарные глаза, которые меняли цвет в диапазоне пятидесяти оттенков, от медового до коричневого, в зависимости от перемены настроения или погоды, волновал ее с каждым днем все сильнее.

Подумаешь, невидаль какая – Волк. В их мире половина населения зооморфы, ходят наполовину в зверином обличье. И Волк не самый худший случай. Как говорит матушка Красной Шапочки, имеющая в роду Черных Пантер: «Половина моих подруг живут с Козлами и, ничего, почти счастливы».

И вот в жизни Красной Шапочки появился наконец-то мужчина самой высокой мечты, а он и глаз не кажет. Все пришли, а Волк – нет… И что? Бежать к нему, туда, где живет в деревенском клубе вся съемочная группа? Как-то стыдно…

Сегодня погода, как на грех, выдалась безоблачно-летней. Что только усугубляло отчаяние в душе Красной Шапочки, из глаз девушки даже потекли слезы.

Все три Сущности Подсознания Красной Шапочки (а какая современная глубокая личность без внутренних сущностей?) разделяли настроение хозяйки.

– «Тем, кто думает о себе слишком много, слишком мало думает». Сборник афоризмов, страница семьсот двадцать первая», – как всегда авторитетно процитировал умную мысль Разумей Занудович, отвечающий за правильное поведение девушки в быту и учебе в школе и в институте. – Отвлекись, Оля, от чувств, почитай энциклопедию…

– Ничего ты не понимаешь, Разумей! – возмутилась Внутренняя Богиня, полупрозрачная и нежная, в легком сарафанчике, виртуально сидящая в тарелке из-под яичницы на столике у постели девушки. – Оскар Уайльд сказал: «Любовь к себе – это начало романа, который длится всю жизнь».

И она запустила в Разумея молнию из своего тонкого пальчика.

– Чего я не понимаю? – спросил Разумей Занудович, без особого труда увернувшись от огненного снаряда. Опалились только край домашнего халата и тапка в виде медвежонка.

– Нам нанесено смертельное оскорбление! – Внутренняя Богиня затрепетала стрекозиными крышками и нацелилась метать молнии дальше. – До глубины души… Где этот Волк ходит, когда мы его ждем?

– Да мало ли где ходит! Он же не обязан возле нас сидеть, – пожала плечами Девочка-девочка. – Может, он занят.

– Я. Сказала. Нас. Оскорбили! – чеканила слова Внутренняя Богиня.

В этот момент летнее платье Внутренней Богини превратилось в судейскую мантию. Небо потемнело, его закрыли тяжелые грозовые облака. С каждой минутой Разумею Занудовичу становилось все труднее сохранять олимпийское спокойствие.

– Чего мы опять ругаемся? – робко спросила Девочка-девочка. – Все девочки переживают из-за влюбленности. Подумаешь. Может, лучше парного молочка попить?..

– Молоко полезно для цвета кожи и крепости ногтей. – На какое-то мгновение боевой запал Внутренней Богини снизился, но она тут же подняла его на прежний уровень. – Не увиливайте! Волка тут ждет лучшая девушка Москвы и Подмосковья. Страдает, между прочим. А ему, этому Серому Волку, и в голову не пришло, как мы переживаем! И он не приходит, не кается!

– Не идет тебе балахон инквизитора, – заметил Разумей, рядом с которым появилось нечто вроде деревянного глубокого колодца. – Знаешь что, раз ты такая умная, рули без меня, успокаивай Оленьку как можешь.

– Эй, ты чего? – на миг опешила Внутренняя Богиня.

– Я, милая, твои мысли читаю, не забыла? – спросил Разумей, перебираясь через край колодца. – И они мне не совсем нравятся! Ключевое слово «совсем». Слишком много истерики. Но слушать меня ты не хочешь. Так что бывай здорова, живи богато, а я ухожу в партизаны!

– Я тебе уйду!!! – завопила Внутренняя Богиня. – А ну вернись, подлый трус!

Но Разумей Занудович, не обращая внимания на истерику напарницы, перебросил вторую ногу через ограждение и скрылся в глубине колодца, над которым на миг вспыхнула неоновая надпись «Глубины души».

Внутренняя Богиня осталась наедине со своим гневом.

Девочка-девочка к тому времени поспешила скрыться – от греха подальше.

Душу Красной Шапочки наполняли гнев и обида.

«Что делать? Дальше плакать или попросить у родной бабушки, так вовремя приехавшей на съемки в деревню, приворотного зелья, подлить Волку, и пусть он мучается?» – задумалась Красная Шапочка.

– Молоком пахнет. Вкусно, – сонно высунулась откуда-то Девочка-девочка. – Хватит дурью маяться. Пора выздоравливать, гнать прочь хандру и опять становиться самой обаятельной и привлекательной. А Волк никуда от нас не денется, уж поверьте.

– Есть в этом предложении здравый народный смысл, – неожиданно согласился Разумей Занудович, осторожно выглядывая из колодца. – Завтракать необходимо.

С улицы перед домом Сказительницы послышался звук подъезжающего автомобиля.

– Есть хозяева в доме?

На пороге кухни появился высокий и суровый Михаил Комов, медвежьи уши которого торчали с обеих сторон красной бейсболки. За ним протиснулась тетка Выдра, домоправительница Михаила, распоряжавшаяся в его лесном трехэтажном особняке. Что Михаил Комов, что тетка Выдра были одеты в помятые льняные костюмы брюки-пиджак-футболка, чуть ли не домотканые.

– Оля! – проревел Михаил. – Лев Львович просит тебя приехать в деревенский клуб. У них там какая-то запара, совещание и сборы в Москву, нужно появиться. Мы за тобой.

– А где твои сиделки? – фыркнула плоским носом с небольшими усиками тетка Выдра.

Гибкая и коротконогая, она обнюхала плиту, сковородку с четырьмя оладушками и клубничное варенье в кастрюльке.

– Они, то есть Сказительница и бабушка, тоже в клубе, – растерянно объяснила Красная Шапочка и спустила ноги с кровати. – Мне даже надеть нечего. – И она стала нащупывать на полу тапочки, но ей попались красные туфли на высоких каблуках.

Встав, Красная Шапочка одернула ночнушку.

– «Надеть нечего» – самая распространенная женская фраза, – проворчал Михаил. – Езжай как есть.

– Все не так, – стала объяснять Красная Шапочка. – Я ведь, когда приехала сюда, в деревню, привезла с собой два чемодана, таких темно-розовых. – Взгляд Медведя начал свирепеть, и девушка заторопилась. – Так вот, в чемоданах была моя одежда. Но мостик через ручей, вернее не мостик, а бревно сломалось, и мы с Волком упали в воду. А Волк не умеет плавать…