Неизвестен Автор - Нью-Йорк - гнилое яблоко через лобовое стекло такси

Уоррен Бэтти пожимает плечами и улыбается.

- Я сожалею, Падре, - говорит он. - Но уже поздно.

х х х

О религии: С МУЖЧИНОЙ ЧТО-ТО НЕ В ПОРЯДКЕ, ЕСЛИ ОН НЕ ХОЧЕТ НАРУШИТЬ ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ.

х х х

Уступая дорогу сити-автобусу: ОН - БОЛЬШАЯ РЫБА, Я - МАЛЕНЬКАЯ РЫБА.

х х х

БОЛЬШОЕ ЯБЛОКО

Я везу туристку с ориентальным лицом. У нас в Нью-Йорке полно тех, кто щурит глаза. В районе Литл Итали уже живут только китайцы. Но японезов почти нет. У меня сзади сидит редкость. Мы едем в Манхэттен по Бэлт-Парквэю и Би-КьюИ, Бруклин-Квинз экспрессвэю.

Около Верразано-Бриджа я еду вдоль Атлантического океана.

- Какой хороший запах ньюйоркской воды! - восклицает японка.

Похоже, что запах Нью-Йорка для нее - это запах ее еще не засранной мечты. Эту мечту нужно как можно скорее засрать.

- Именно ньюйоркской воды, мэм! - поддерживаю разговор я. - Нашей тухлой ньюйоркской воды. Свежая вода не имеет запаха.

Я выруливаю на эстакаду Би-Кью-И с Бэлта и упираюсь в трафик . Впереди или авария или констракшн -работы. Война во Вьетнаме окончена, но строительные работы на Би-Кью-И никогда не будут окончены.

Впереди маячит горящий красный бенгальский огонь - значит авария. Дорогу после инцидента полиция здесь расчищает три часа, и три часа машины ползут, а пассажиры массируют мочевые пузыри. Америка - полицейское государство. Полицейские Нью-Йорка все делают не спеша, мешая гражданским, чтобы показать, кто здесь главный. Не будешь переваливать черную жопу с боку на бок неторопливо - не будут уважать.

Кондиционер моего исторического Кадиллака не работает. Над асфальтом 100 по Фаренгейту .

- Включите, пожалуйста, эар-кондишнинг, - просит туристка.

- Гоните 350 долларов, мэм, - говорю я. - Я заменю сломанный конденсер на новый, а потом включу кондиционер.

Мы тащимся вдоль ржавого погнутого забора, разделяющего встречные полосы. Под колесами выбоины. Хороший таксист помнит выбоины, как дороги. В Америке не было войн, но дороги Америки - это война и разрушение. Под заборомразделителем валяются куски бамперов, кишки дохлых кошек, ошметки резины от лопнувших шин, тишью, тампаксы с коричневыми пятнами.

- Надо было ехать по главной дороге, - нервничет туристка. - Вы хотели объехать трафик, а получилось еще хуже.

- Вы на главной артерии Нью-Йорка, мэм, - отвечаю я.

Рядом с эстакадой тоже не видно ничего, кроме гадости. Справа и слева стоят закопченые верхние этажи высотных билдингов. Штукатурка осыпалась, под окнами ящики древних кондиционеров, к ящикам прилипли обертки мороженого, треснутые стекла лестничных клеток заклеены пуэрториканскими флагами.

- Это что - сламз ? - спрашивает туристка.

- Нет, мэм, - продолжаю гайд я. - Это билдинг в дорогом районе Бруклина. Чтобы отработать рент в этом билдинге, надо работать две недели.

Туристка достает гайд-бук и начинает листать страницы.

- У меня в гайде о Бруклине почему-то ничего нет. Здесь все только о Манхэттене.

- У вас наш пропагандистский гайд, мэм. Остров для съемок голливудских фильмов Манхэттен составляет десятую часть Нью-Йорка.

- Есть о Бруклине, есть! - вдруг вскрикивает туристка и вслух переводит мне на английский: - "Если вы хотите путешествовать по Бруклину, Квинсу или Бронксу, то возьмите трэйн и путешествуйте, не выходя из трэйна. В этих боросах Нью-Йорка нет достопримечательностей. Путешествовать рекомендуется не по одному, а группами по двое-трое."

В конце трипа туристка раскрывает кошелек, где в одном отделении лежит кипа стольников, а в другом кипа японских денег с императорами. Она протягивает мне хрустящий стольник. Вероятно, из банка "Сумитомо". Ее трип до Манхэттена стоит восемнадцать.

"Ах, вы, выебнувшиеся китайцы! - думаю я. - В Лиме вас уже выебла американская жизнь, голодная и злая . Ебать вас надо и здесь, чтобы поняли, что такое наши Америки."

- Вау, Нихон. Конничива. Аригато. Годзилла. Боку мо суки , - выпаливаю я по-японски и протягиваю два доллара. - Джющо ощиетэ .

Японка ретируется. Я тут же трогаюсь со стольником в кармане.

Я возвращаюсь по Бруклинскому мосту.

Телеэд нового Доджа сделан так. Додж едет по асфальту Бруклинского моста. На горизонте поднимаются параллелепипеды Твин Тауэрз. Телеэд делает наглый монтаж. Я каждый день езжу по Бруклинскому мосту туда-сюда. Я не знаю, где оператор отснял такой хороший асфальт. Вероятно, он сделал его компьютерной графикой. На Бруклинском мосту нет никакого асфальта. Там лежат несколько плевков цемента и торчит старая голая арматурная проволока. Сейчас, на скорости 40 миль в час, мой Кадиллак с лысыми шинами носит по проволоке, как на катке.

"Нью-Йорк - Большое Яблоко," - написано на постере при въезде в НьюЙорк-сити из Аэропорта Кеннеди. "Нью-Йорк - большой кусок гавна," кричу я из окна, съезжая по рампе под опоры Бруклинского моста, покрытые плесенью, к Ист-Ривер, воняющей, как гниющий пруд.

Урок истории: АНГЛИЯ: ОНА НАЗЫВАЛАСЬ БРИТАННИА. ПОТОМ ПРИШЛИ ЕВРЕЙСКИЕ ПЛЕМЕНА. ОНИ ГОВОРИЛИ НА ИДИШЕ. У НИХ БЫЛО МНОГО ВСЯКИХ ДРУГИХ ИШЕЙ. ОНИ НАЗВАЛИ ЕЕ БРИТИШ.

х х х

Каково определение ада для мужчины? Это место, где много пива и женщин, но все пивные банки с отверстиями, а все женщины без.

х х х

Каковы три наихудшие вещи, если стать членом? 1/ Ваш ближайший сосед - жопа. 2/ Ваш босс затягивает вас в резину. 3/ Каждый раз, когда вы волнуетесь, вас рвет.

х х х

БРАК - ЭТО ВЕЩЬ ДЛЯ ТОГО ВРЕМЕНИ, КОГДА ВАША ЖИЗНЬ НЕ СЛИШКОМ ХОРОША.

х х х

Граффити на автомате по продаже презервативов в мужском туалете: У ЭТОЙ ЖВАЧКИ ПРИЯТНЫЙ ВКУС.

х х х

Вы в одной комнате с серийным убийцей, террористом и юристом. У вас есть ружье, но патронов всего два. Как вы поступите? Выстрелю в юриста два раза.

х х х

Юдопия - это страна в Африке, где живут юдопианцы и откуда в Аэропорт Кеннеди летают Юдопиан Эарлайнз.

На прошлой неделе они остановили все рейсы Юдопиан Эарлайнз. У них перебои с углем.

Почему словарь юдопианского стоит так дешево? Он не в алфавитном порядке.

х х х

Сколько докторов нужно, чтобы вкрутить лампочку? Это зависит от того, какая у лампочки страховка.

х х х

Пастор и раббай живут на одной улице. Раббай все время наблюдает, что делает пастор. Однажды пастор покупает новую машину, и раббай тоже покупает новую машину.

Пастор выходит и кропит на машину святой водой. Раббай выходит с кусачками и откусывает у своей машины один инч от выхлопной трубы.

х х х

Каковы были первые слова, сказанные Адамом Еве? - Отступи назад. Я не знаю, насколько большой эта штука станет.

х х х

ЛЮДИ ДОБИВАЮТСЯ УСПЕХА. В ДЕЛЕ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ ТОГО, ЧТО ИМ ВРЕДИТ.

x x x

Репортер стоит на улице с камерой и микрофоном. По улице идут трое мужчин. Репортер останавливает их, предполагая, что они - интересные собеседники для интервью. Один мужчина - поляк, другой - русский, а третий - еврей.

- Извините, пожалуйста. Четырнадцатый телеканал проводит интервью, говорит репортер. - Каково ваше мнение по поводу грозящего дефицита мяса?

- Что такое "мясо"? - спрашивает поляк.

- Что такое "мнение"? - спрашивает русский.

- Что такое "извините пожалуйста"? - спрашивает еврей.

х х х

НИКОМУ НЕ ДОВЕРЯЙ. ТЫ ДОЛЖЕН ПОЛУЧИТЬ ВСЕ НАПИСАННЫМ НА БУМАГЕ.

х х х

На чью поддержку мы можем рассчитывать: ПЯТАЯ ЧАСТЬ ВСЕГДА ПРОТИВ ВСЕГО.

х х х

КЛУБНИЧНАЯ АЙРИШ ТРЕТЬЕГО МИРА. ПОЧТИ ПО БУКОВСКОМУ

Если я еще раз встречу в Нью-Йорк-сити васпа, я сразу сообщу ему, куда ему засунуть его происхождение.

В нашем Нью-Йорке васпы - редкая птица. Половина резидентов НьюЙорка, говорит статистика мэра Джулиани, родились вне Америки. У второй половины родители родились тоже в Бангла-Деш и Кот-Диоре . Остатки изначальных васпов Первого Мира переехали от нас в Калифорнию играть типичных американцев у "Ворнер Бразэрс". Индекс резидентов в "Желтых Страницах" Бруклина начинается так: Аарон, Аархус, Абочча, Абу-аббас-аль-сахав: Я спелингуюсь в билле за электричество как хиспаник "Валуез".

- Пардон ми, сэр:

Она клубничная блонди, около 25, узкие бедра и неправдоподобно большой бюст. На ней не сможет нагреть руки бизнесмен Мирза, я вожу его с бангладешского рейса до его шопа на Авеню Ю. Шоп Мирзы называется "Прайслес Бюстгальтеры из Бангла-Деш. Стандартный Европейский Размер". Все бюстгальтеры у Мирзы второго номера. Здесь тянет на тридцать восемь инчей. Среди тысячи женщин вам нет-нет да и попадется такая, которая своим бюстом вывернет вам душу наизнанку.

От нее пахнет Шанелью Номер Пять, духами Мерилин. Запах Мерилин перебивает даже запах моего пота и взопревших без кондиционера яиц. У блондинки, кроме сорока инчей, еще и клубничная кожа, розовые ресницы, губы цветочком. Ее губы накрашены красным, как марки для авиапочты. Она в пурпурном платье, туфли на высоких каблуках. Ньюйоркерки-лимитчицы одеваются как у себя в стране. Здесь настоящий дрэс . Здесь есть стиль. Она уже сидит на переднем сиденье.