Стас Иванов - Вестник Хаоса
Трость Нидзы была прислонена к ручке кресла, позади него словно с неба падал столб света, очерчивая на камнях идеально правильный круг.
— А где остальные? — безжизненным голосом спросил первородный.
— Ты хотел, чтобы я пришел один.
— И ты правда пришел один? — проявил некоторый интерес Нидза и, начав оживать и снова напоминать самого себя — сильного, безжалостного и непреклонного мага, — состроил кислую мину. — Я что, зря старался, погружая это место в ложное пространство?
— Зачем? — ляпнул Егор, чувствуя, как по спине пробежали мурашки — первородный опять упредил действия своих врагов и его ловушка оказалась хитрее и сложнее, чем можно было ждать.
— Как зачем? — притворно удивился Нидза. — Чтобы никто не сбежал и чтобы я мог разом избавиться от всех вас. И чтобы никто не смог прийти тебе на помощь, если ты вдруг окажешься настолько туп, что явишься ко мне без своих дружков и этого болвана Рикиши. Хотя… мне уже давно стоило привыкнуть к твоим выходкам. Я бы мог догадаться, что из двух вариантов действия ты обязательно выберешь самый идиотский. Ты что, совсем меня не боишься?
— Боюсь. Очень боюсь, — признался Егор. — И всегда буду бояться. Это нормально. Только я больше никогда не позволю страхам и сомнениям управлять моей жизнью. Это глупо.
Нидза поставил склянку у своих ног.
— Похвально. Если тебя не взять страхом, тогда, возможно, ты захочешь прислушаться к доводам разума. — Первородный ткнул пальцем себе за плечо. — Позади меня Портал в твой мир. Сделай мне одолжение — убирайся прочь. Проваливай отсюда, сейчас. Или если тебе надо подумать, можешь немного подумать. Я прикрепил заклинание к пространству, и Портал продержится открытым еще час. А чтобы тебе проще думалось, разреши мне поведать тебе, — он ткнул пальцами ног склянку, — что находится внутри этого сосуда.
Егор повнимательней всмотрелся в кусочек металла, и в голову закрались смутные подозрения. Металл по виду напоминал свинец, но почти наверняка не являлся им.
— Знаешь, что происходит, когда вещество материи мгновенно распадается на составляющие ее частицы? — спросил Нидза.
— Высвобождение энергии. То есть взрыв.
Первородный поднял перед собой руку со сложенными для щелчка пальцами.
— Правильно. Я остановился в одной формуле от завершения запретного заклинания горных — разложение частиц. Стоит мне щелкнуть пальцами, как этот кусочек металла взорвется. Его вполне хватит, чтобы разнести здесь абсолютно все. Ты никоим образом не сможешь пережить взрыв. Уцелею лишь я. — Нидза победоносно улыбнулся. — Выбор за тобой, человек. Или убирайся домой, или сдохни.
Не колеблясь, Егор упрямо покачал головой.
— Не-а, не уйду. Я обещал вернуться.
Нидза кивнул.
— Вот и отлично. Рад, что ты… — Смысл слов Егора дошел до него, и первородный резко выпрямился. — Что?!
— Да-да, ты правильно все расслышал. Я остаюсь.
Вскочив, Нидза со злостью пнул склянку, и она покатилась, подпрыгивая, к ногам Егора. Вне себя от ярости, первородный прошипел:
— Объясни! Ублюдок, я совсем не понимаю тебя! Объясни мне всё! Объясни мне, почему ты так сильно хочешь помешать мне, что даже готов сдохнуть?!
— Может, хватит, а? Заканчивай со своей местью всему миру. Ты уже отомстил ему, ты уже изменил его. Прямо сейчас Замбага стоит на коленях и вымаливает у людей прощение за грехи всех первородных.
Нидза брезгливо скривился.
— Полу-меры! Ими ничего и никогда не решить. Пока первородные не искупаются в своей крови, пока не вырежут всю их знать — ничего не изменится! В один прекрасный день малыша Замбагу убьют, и всё станет как прежде!
— У Замбаги есть друзья, которые защитят его, — возразил Егор. — Оставь всё на него, он справится. А ты натворил уже достаточно, пора остановиться.
— У моего названного брата Корникса тоже были друзья, которые без раздумий предали его! А все потому, что этот мягкотелый кретин был таким же, как его сынок! Корникс тоже верил в полу-меры и никак не мог решиться стать жестким и сильным! А я его предупреждал, что тупые идеалы и вера в добро не способны изменить мир. О справедливости вопят лишь ни на что не годные слабаки, которые не могут взять свою жизнь в свои руки и самостоятельно переделать окружающую их реальность! Все, что им остается, — это бесконечно выть о какой-то там справедливости и надеяться на других! — Нидза сплюнул, криво ухмыльнувшись, одарил собеседника мрачным взглядом исподлобья. — Остановиться, да? Это ты пошутил? Чтобы он не мог помешать мне, я собственноручно убил единственного первородного, который заслужил мое уважение. Я лично убил своего единственного друга Корникса. Ради того, чтобы переделать этот грязный мир, я добровольно стал настоящим чудовищем. Разве теперь у меня есть право остановиться?
Егор тяжело вздохнул. Первородного не переубедить. Несмотря ни на что, Нидза был в чем-то прав, а когда сталкиваются две разные правды, одна из них должна уступить.
— Я все еще не услышал ответа! — напомнил Нидза. — Почему ты, чужак, так сильно стремишься помереть за этот грязный мир?!
Егор пожал плечами.
— Мне нет дела до всего этого мира. У меня не хватит здоровья, чтобы спасти всех и каждого. Зато здесь есть те, кого я хочу и могу защитить. За время своего путешествия я повстречал очень много достойных людей и демонов. — Начиная закипать, накручивая себя, он принялся перечислять: — Замбага, Камия, два придурка-шутника на границе с землями Вольных и их собачка, Ленни, его служанка, правитель Эктабана, старик-первородный из Казавы и девчонка Дарина, Фугадзи, Глик, Йодер и даже этот идиот Рикиши — они никому не желали и никогда не пожелают зла. Я не позволю тебе тронуть никого из них, они не будут жить в мире твоей мечты! В нем будет слишком много крови!
Щелкнув шершавыми пальцами перчатки, Егор высек искру, и пропитанные горючей смесью кончики пальцев вспыхнули. Вытянув и направив в сторону Нидзы ружье, он коснулся огнем углубления на конце ствола. Едва не разорвавшись от набитого в него пороха, ружье с глухим хлопком выплюнуло из ствола облачко серого дыма. Однако сделанная из зуба пуля лишь чиркнула, слегка пошатнув его, по спинке кресла позади первородного.
Одновременно с хлопком выстрела свой ход сделал Нидза. Ослепительно-яркая вспышка, мощный, глухой щелчок — и все потонуло в бурлящем пламени ядерного взрыва. Не слишком сильного, но вполне достаточного, чтобы на несколько секунд превратить территорию поместья с прилегающим к нему участком в рукотворный ад.
Когда пламя взрыва, мгновенно пожрав весь кислород и задушив само себя, угасло, все вокруг изменилось. Черный пепел хлопьями висел в воздухе, заволакивая тускло-серое солнце, стена, кресло, трава и камни исчезли, оставив после себя обугленную, дымящуюся землю, все деревья оказались сметены к границе ложного пространства, не позволившей им разлететься еще дальше. Черные, обожженные стволы, торча во все стороны, грудами валялись друг на друге, сложив подобие баррикады высотой с трехэтажный дом и очерчивая круг радиусом в сотню метров. И в центре этого круга рядом со льющимся с неба столбом света в клубах черного пепла стоял целый и невредимый Нидза.
Сложив несколько знаков, первородный отогнал пыль подальше и уставился на место, где несколько секунд назад стоял Егор. Завихрения воздуха коснулись обожженной земли, черный пепел струйкой потянуло в сторону. В небольшую воронку от взрыва с шорохом осыпалась земля. Но кроме пепла и земли, больше ничто не смело шевельнуться рядом с первородным, рядом с ним не осталось вообще ничего — человек просто испарился.
Губы мага изогнулись в печальной ухмылке.
— Ну вот и все. А гонору-то было…
Пепел шевельнулся, и, как пробка из бутылки шампанского, Егор с ускорением вылетел из-под земли, приземлившись на самый край ямы позади него. Его ружье на ремне болталось за спиной, кончики пальцев перчатки горели, в другой руке был сжат кулек из плотной серой бумаги, из которой торчал огрызок фитиля.
Рядом с ним из пепла вынырнула черная голова из земли и мелких осколков камней. За головой показались плечи, торс с руками, бедра и ноги Сквота, который и спас Егора, за миг до взрыва затащив его под землю, а после выкинул его на поверхность.
Запалив фитиль гранаты, Егор швырнул ее в беззвучно бормотавшего заклинание Нидзу и тут же сорвался с места, прикрывая зажмуренные глаза рукой. Не сговариваясь, следуя заранее продуманному плану, Сквот также понесся на убийцу своего хозяина.
Короткий фитиль сгорел, и, не долетев до Нидзы пары метров, граната взорвалась. Но вместо пламени и хлопка взрывной волны, на уровне глаз первородного с тихим шелестом стремительно сгорающего магния сверкнула ослепительная синяя вспышка холодного света, которая обожгла сетчатку глаз первородного.
