Вишневский Владимир - Владимир Петрович Вишневский
Я ЖЕНЩИН НАШИХ ЛЮБЛЮ ГРОМАДЬЁ…
Лучано Паваротти
(авторизованный перевод Владимира Вишневского)
№ 3 (Эпиграф):
«…Понимаешь, Владимиро, из всех чувств важнейшим для нас является шестое. А может, и чувство юмора, черт его знает..»
Из переписки Лучано Паваротти и Владимира Вишневского
№ 4 ТЕКСТ ПОСЛЕСЛОВИЯ
От всей души, не по работе.
Не свой воссоздавая облик,
я расскажу о Паваротти —
и все, кто прав, меня одобрят.
А он, царь-тенор дон Лучано,
не просто исполнитель опер,
а просто всех начал начало,
король, короче, лидер, супер…
Как погостил я у гиганта —
и это было элегантно.
О том, как весело поели
один певец с одним поэтом.
О том, как плотно мы попели—
а что, попели с ним дуэтом.
И оценили все, кто честен.
мой вклад посильный в Дело Вкуса.
Дарить себя, помимо песен, —
для нас важнейшее искусство.
Нашлись и те, кто спит и видит,
нашлись и те. кому неймётся,
кого советские завидки,
берут рукою немигающей,
они предприняли попытки,
ага, отдельные товарищи, —
мол, это мы, а не Вишневский,
мы кайфовали с Паваротти!..
Ну да простит их дон Лучано.
Простите все, что я поехал
без визы силовых министров,
без наблюдателей, без рифмы,
без депутатов поп-культуры…
Но хорошо, что мы сидели
Так хорошо, приняв на веру,
и что не только с ним попели
но и — «А как у вас, к примеру?..»
И это было так нормально,
наш пир горой, а не «пирдуха»,
экстаз взаимопониманья,
взаимопения и слуха.
Он «соле», я. понятно, «мио»,
и дальше — выше, к нотам новым.
Он обещал меня с Доминго,
я обещал его с Буйновым.
Он жадно спрашивал и строго,
за весть любую благодарен,
он теребил: «Как там Серега
Крылов?.. Махмуд?.. Лолита?.. Бари?..»
Нет, нас уже не запугают…
И — чтоб вы все так пели дружно!..
Ведь если звезды зажигают —
нам. звездам, это тоже нужно?..
…Во дни тревог, в обломах смуты
и в трудных думах о народе
спокоен я
уже наутро:
я верю, с нами Паваротти.
И если снова свора грянет
над нами, что пока быть может,
то заграница нам не станет,
а Паваротти нам поможет!..
Лишь мы, работники Всемирной,
владеем публикой всемерно.
И наше пение всесильно,
поскольку верно.
ИЗ ДНЕВНИ К
Я оптимист. Уже вдвойне.
Весь, как один. — за Дело Вкуса!
Не пой, красавица, при мне
Ты «Гимн Советского Союза»*.
__________
1991**
Р. S. сноска—2000
Принято в первом пении и третьем вставании
ИЗ ДНЕВНИКА
* * *
Я был с собой в ладу.
А стал с собой в аду.
С собой не стать бы в ДУ.
Все знанье о себе же
Носить невмоготу.
На то не голос был — была Рука мне:
Я разбросал мной собранные камни.
* * *
Чтоб жить была, была б охота.
Подъёма хочется, полета.
Прорыва и прилива сил.
Но это нужно, чтобы кто-то
Тебя специально полюбил.
ПАМЯТИ Р. БЕРНСА
Когда померкло бытие,
Я не нашел ногой земли, —
Спасибо, жизнь взяла свое:
Меня девчонки довезли.
В открытый космос вышел я
И не узнал родной Земли.
И сам не понял ничего, —
Благодарю, судьба моя:
Меня девчонки довезли.
И пусть — разгул и торжество,
Ночной мазут, и скоро Суд, —
Шепчу и верю: «Ничего!..
Меня девчонки довезут».
Когда иссякну меж комет
В дали межзвездной и в пыли.
Мне вслед поймут: «Он был поэт.
Его девчонки довезли».
1990
ДЖАЗ НА БЛИЖАЙШЕЕ ЛЕТО
(почти венок — местами — одностиший)
…Как затекает шея в Интернете!..
Но есть свобода впасть в иные сети.
Я вышел в город (сильное решенье).
Кто ж знал, что так Москва похорошеет…
Люблю твои, столица, префектуры!
И супрефектов властные натуры.
Все СВАО я ношу с собою с детства.
Дорогу к Храму?.. ТЬлько не у местных!..
Случайных нет прохожих, вывод верный.
Товарищ встречный, вы у нас не первый!
Не знаю что, но это где-то рядом.
И лето отвечает моим взглядам.
Разрез у платья — это ль не открытье?!
И тост мой за развитие событий.
Как полюбил я разливное пиво!
(Уж вы меня простите, примитива.)
Но — чу! — звонок входящий, чист и ясен.
Какой оргазм сокрыт в мобильной связи.
Не пропадай, любимая, с
