Чаудер (СИ) - Алина Ки
- Стой!!!
Выбежал в коридор и замер. Что я скажу? Отдай ведро? Верни пушку? Вот я попал! Я подошел к стене напротив и с размаху, не жалее себя ударился головой об стену, а потом еще и еще и еще... Ко мне направилась очаровательная блондинка.
- Ночные смены, да Кен? - крошка Сью и ее потрясная задница не могли поднять мне настроение.
- Не сейчас Сью, - простонал.
Та фыркнула и произнесла:
- Подойти на регистратуру. Там тебя ждут анкеты пациентов для осмотра. - Сью и ее шикарная задница удалились оставляя меян наедине с моими тяжелыми и печальными мяслями.
- Прощай шикарная задница, по всей видимости, это наша последняя встреча, ведь в скором времени я сяду в тюрьму, - шепнул тихонько вслед очаровательной блондинке.
***
Я неотрывно следил за уборщицей и ее ведром "с сюрпризом". Она то и дело останавливалась поболатать с сестрами, с врачами, мило улыбалась пациентам и совсем не спешила с уборкой. Когда же она заметит, что носит в ведре? Телега с ведром каталась по этажам, а уборщица не спешила пользоавться ведерком. Я психовал, злился, паниковал. Если бы был хоть единственный шанс - я бы схватил это ведерко и бросился бежать! Но скажите на милость - у кого такой поступок не вызовет подозрения? Да меня мигом остановят и арестуют!
Наконец мне представилсяя шанс. Уборщица принялсь протирать окно в одной из комнат, а ее телега осталась стоять снаружи палаты. Я осторожно подкрался, наклониляся, кивнул в знак приветсвия знакомому санитару, что с удивлением следил за мной и наконец,...да! Я схватил вердо. С озабоченным видом я направился прочь, в сторону муржского туалета. Санитар проводил меня долгим взглядом, но ни слова не сказал.
В зеркале туалета я наконец разглядел себя - встрепанный, красный, до того красный, что обычне синяки под глазами не были видны за густым рямянцем моих щек. И алые, словно в огне уши!
Я пинком ноги открыл кабинку и принялся выливать в бочок унитаза собержимое ведерка. Грохнулся ствол о кафель унитаза. Я сыл воду и с отвращнеием достал мокрую пушку из бочка унитаза. Как жаль, что она не может смыться вместе с водой по канализации!
Я схватил туалетный рулон и принялся протирать мокрый ствол. Он пах химией, остро пах тем самым средством для мылья полов, а из дула то и дело вытекали струйки воды. Я обмотал пушку толстым слоем туалетной бумаги и запихнул себе в штаны. До чего же резкий запах хлорки!
Черт! Может выкинуть ствол прямо здесь, в мусор? Но тогда его точно найдут! Уборщики там или еще кто ... и тогда меня поймают и арестуют!
- Фак! Фак! Фак! - от бессилия я затопал ногой.
Ну, вот где были мои мозги!? Почему я сразу не покинул палату при первом чувстве опасности, почему не позвал на помощь, почему едва вышел в коридор не побежал к охране?! Где я летал?!
Из туалета я выходил с пушкой. Поседняя была заправлена в ремень моих штанов сзади, ствол смотрел точно, ровно между моих булок. При ходьбе мне инстинктивно хотелось сгорбитья, согнуться, но сделай я это - ткань моей одежды натянеться и тогда все разглядят очертания пистолета позади меня.
Я просто выйду на улицу, дойду до ближайщей помойки и выкину ствол туда. Все просто. Выход-улица-помойка.
Но чтобы выйти из больницы нужно пройти мимо отделения хурургии, мимо той самой палаты с крестным отцом... Ну уж нет! Не пойду! Сделаю крюк, но выйду из клиники другим способом!
***
Уже впереди маячили двери больницы. Оставалось пройти метров сорок по коридору и я был бы на улице, как вдруг из-за угла на меня выплыл парень из палаты, племянник того Крестного папаши с пушкой между ног.
- Хей, Кен! - я замер с приподнятой для шага ногой. Остро захотелось сбежать, но не тут то было - парнеь в большой, широкой оджде подлетел ко мне и встал напротив.
- Йоу, бро, как дела? Утряс проблемки? - я наконец разглядел лицо парня.
Он не был похож на своего дядю - внешность южная, словно бы он мексиканец. Очень густые черные волосы и слегка узковатые глаза. Он был словно бы смесью американца и мексиканца, ростом чуть ниже меня, узкий, длинный, тонкиц и весь такой... танцующий. Он ни секунды не замирал в одном положении - всегда переминался на ногах, плавно махал руками, кивал головой. Но это не было болезнью, нет. Скорее это была манера поведения, будто он хочет быть похожим на крутых парней из гетто или типа того.
- Ты че, бро, оглох! - он коснулся меня за плечо.
Я отпрянул, от его касания, словно бы парень обжег меня.
- Нет, я ... я утрясаю вашу проблему.
- Отлчино, - обрадоваляся этот парень, - слушай, тут такое дело, - он коснулся пальцами носа, бровей, потом губ, - у нас две проблемы, сечешь?
- Две проблемы?! - я не понял ничего, но один только тон и то, как ссутулился этот тип, не предвещали мне ничего хорошего.
- Да, подойди
