Виктор Шнейдер - Акынская песня с прологом и эпилогом
Всего два человека были сейчас на Невском с непокрытыми головами: Сид и Саня. Но шли они по разным сторонам и, поравнявшись, конечно, не заметили друг друга. Не узнал Саня и Альбину, пройдя мимо нее в двух шагах: у него не было настроения заглядывать под каждый зонтик. Она же, хоть и увидела Володиного проятеля, не стала его окликать. Ну, во-вторых, потому что не помнила его имени. А во-первых, она не хотела видеть кого-нибудь из друзей Володи, боясь, что они считают ее во всем виноватой...
... Прошлой весной к Альбине на остановке подошел какой-то тип с наглой курносой рожей. Нахальная его улыбка в сочетании с серьезными внимательными глазами выглядела страшновато.
- Альбина, - укоризненно произнес он (а смех едва сдерживал), - это же глупо...
Она страшно смутилась, покраснела и пробурчала:
- Ни о чем таком я не думала... (кстати, а как он узнал ее имя? )
- Врать можешь своей бабушке. Но я не об этом. Троллейбусы застряли в двух остановках отсюда, так что глупо ждать двадцать седьмой. В институт ты, считай, уже опоздала. Пошли лучше пить кофе, а то у меня нет денег.
Она настолько обалдела, что действительно пошла. Он назвался - Володя Зернов, - но от любых попыток узнать что-нибудь о его месте учебы или работы отделывался хохмами, по уровню которых в нем угадывался студент. Любые попытки Альбины рассказать о себе он обрывал одним словом: "Знаю", - а на вопрос: "Откуда? " - даже не отшучивался, а искренне смеялся. Но окончательно Володя ее заинтриговал тем, что, допив кофе, поблагодарил и, сказав на прощание то ли по привычке, то ли в насмешку: "Звони! " - вышел прежде, чем Альбина успела открыть рот.
Он действительно хотел просто попить кофе.
В институте Альбина рассказала этот забавный случай Аркаше, и тот сразу продиктовал ей Володин телефон. Она даже не удивилась - устала уже изумляться за этот день - и вечером позвонила, надеясь удивить теперь сама (ничего более! ), но Володя поднял трубку со словами: "Алло, Альбина? " Он, похоже, был хорошим телепатом, и почему бы ей было не сказать ему, что завтра в ДК Красного Флота открывается семинар по парапсихологии. Ее знакомые обещали провести, может, в принципе, попросить и о нем... Володя поблагодарил и сказал, что уже знает...
Доклад Зернова был в первый день. Альбина не поняла из него ровным счетом ничего. Впрочем, большинство маститых экстрасенсов, часть которых умела заговаривать простуду, часть - заговаривать зубы, а остальные вообще ничего не умели и поэтому назывались парапсихологами, уловило немногим больше, поэтому было страшно недовольно. В восторге остались лишь действительно серьезные специалисты, коих всегда и везде мало, и Альбина.
С этого времени она стала к нему относиться как к знакомой знаменитости: ученому, артисту, писателю. Но на самом деле Володя таковым не был, и, хвастаясь знакомством с ним, Альбине приходилось самой же объяснять, какой он умный и могущественный. Так впечатление, что она неравнодушна к Зернову, могло возникнуть уже тогда, когда это было абсолютной неправдой.
Потом был период, когда она его боялась. Кажется, он не прошел до конца и до сих пор, но тогда... Порой ей даже казалось, что он вообще нелюдь и не на Земле родился.
Она не помнит, как все получилось, но вдруг из шапочного знакомого Володи Зернова он стал просто Волькой. И тут оказалось, что она не только совершенно не знает, что он за человек, но и не понимает его мыслей, чувств и поступков.
Он же, наоборот, видит ее насквозь, все ее слова, поступки и мысли знает заранее. Даже те - нет, особенно те, которые она хотела бы скрыть. И вообще, все те качества, которые так восхитили ее в экстрасенсе Зернове, при близких отношениях пугали, да и просто мешали: в каждой женщине должна быть какая-то загадка, но о какой загадке может идти речь, если надо всей напускной таинственностью Альбины Володя поначалу смеялся, а потом она и вовсе стала его раздражать. Всерьез занимаясь парапсихологией, он почему-то не только потешался над ее занятиями оккультными науками, но и всячески им препятствовал. Ввел ее в довольно странную и неприятную компанию людей, не способных говорить серьезно и так беспощадно издевающихся друг над другом по поводу и без повода, что вполне можно было поверить их клятвенным заверениям во взаимной ненависти. Здесь никто не верил ни во что сверхъестественное, включая Володины способности. Его это, в отличие от Альбины, не обижало и не беспокоило. Более того, он и сам вместе с ними смеялся над "этими бреднями" и как о какой-то хохме рассказывал о том, что недавно в Питере прошел семинар пароапсихологов... Говорить тут было невозможно: все темы они делили на политику и романтику и не признавали ни того ни другого. Тем неприятнее, что в компании ее приняли как свою.
... А не они ли дали Володе наркотики? Может быть. На этого, ну, который сейчас прошел, похоже: подловил момент, когда Вовке было плохо... Недели две-три назад была у них небольшая размолвка, и Володя на нее сильно обиделся (что ему, в общем-то, не свойственно), вот тут-то, наверное... И Аркаша в связи с этой историей как-то этого их "гитариста" упоминал...
К экстрасенсам она уже обращалась. В ответ они набросали кучу запутанных терминов, из которых, в общем, следовало, что им тут ничего не поделать: для воздействия на Зернова нужен экстрасенс гораздо более сильный, чем он сам. Но, в принципе, стоит Володе самому захотеть, и...
А захотел-то он, судя по всему, как раз обратного, иначе бы не начал колоться. И виновата во всем она. Значит, и исправлять должна она. Но, убей ее бог, боялась она заводить с Володей разговор на эту тему. Оставалась последняя вожможность, не самая приятная.
Альбина нашла наконец исправный таксофон, даже с трубкой, в котором, к тому же, никто не прятался от дождя, набрала, постоянно сверяясь с бумажкой, номер:
- Але?
- Марину позовите, пожалуйста.
- Дык елы-палы...
- Здравствуйте, это... (как же представиться, господи? )
Несмотря на все свои экстрасенсорные, парапсихологические, телепатические способности, Володя так никогда и не смог понять, откуда Альбина узнала о Марине вообще и ее телефон в частности.
- 12
... И прикинулся плебеем...
М. Щербаков.
Марина медленно положила трубку, так же медленно взяла сигарету и закурила. Невесело ей было. Хиповала она уже давно, но наркотиков побаивалась и, когда приятели ее пускали "косячок" по кругу, отказывалась. А тут Бродяга не то что тянет анашу, а ширяется всерьез. Бродягу было жалко. Он у нее был, конечно, не первый и не последний, но уже во вторую встречу она почувствовала, что это для нее серьезней, чем обычно. Марина насмотрелась уже на людей, севших на иглу, и Бродяге такой судьбы не желала.
"Какая я дура! - осенило ее вдруг. - Ведь в первый раз, на Казани, его ломало, а я и не поняла, чего это его так колотит, елки-моталки, стормозила! Начал-то он, судя по всему, недавно, может, еще не поздно было, тут же лишний день-два - и все, самому с иглы не слезть... А может, не колется, колесами закидывается? Нет, вена-то исколота вся, прямо синяя, ведь видела же! "
Кровоподтеки на руках у Сида не были редкостью.
"Дура тормозная! Ежику ведь понятно было, в чем дело, а я проморгала, идиотка! Сама во всем виновата. А может, еще не поздно? Увезти его в Васкелово, на бабкину дачу, может, переломается и отвыкнет? "
Идея эта Марине понравилась, но тут ее мысли прервал звонок в дверь. "Вовка, - подумала она. - Что же ему сказать-то? "
Бродяга ввалился в дверь и, чмокнув Маринку в щеку, скинул куртку.
- Вовка, - сказала она, - тут какая-то герла звонила...
- Ну?
- Ты правда, что ли, ширяешься?
- Шимеру шоши! - не сдержался Сид.
"Ругается, "- подумала Марина.
- Что за герла-то? И чего она тебе наговорила? - успокоившись, спросил Бродяга.
- Черт ее знает, вежливая какая-то, сказала, что наркотики принимаешь...
"Санина работа, попросил кого-нибудь... "
- Имя у нее какое-то нерусское... То ли Алевтина, то ли что-то вроде...
Володе стало не по себе.
- Так что, Вовка, если действительно так, то я тебя отучу. Ты ведь недавно, еще не поздно?
Бродягу эта мысль тоже заинтересовала.
- Как, если не секрет?
- Увезу на дачу, переломаешься.
- Силой увезешь?
- А в крайнем случае силой. Возьму трех пиплов и...
- Трех? Мало, - Сид, подпрыгнув, ногой сбил со шкафа катушку с нитками.
Вспомнив о случае в метро, она решила, что таки да, мало.
- Тогда пятерых.
Сид призадумался. Конечно, ни трое, ни пятеро хипов, испортивших себе желудки плохой едой, печень - хорошими попойками, сердце - наркотиками, легкие - табаком и почки - ночевками на холодном полу, не были ему соперниками. Волновало другое. Судя по всему, звонила Альбина, в лучшем случае - Санина подруга, назвавшаяся так для издевки. Но ни первая, ни вторая версия не объясняет сам факт звонка - для этого надо знать телефон.
То, что говорила тем временем Марина, Володя слушал вполуха, автоматически делая выводы. Звонила, не продумав разговор, с кем говорит толком не знала, об отношениях - ни слова. В общем, так базарить можно и со своей соперницей, и со старой знакомой поплохевшего вдруг приятеля; ко второму даже ближе - наверное, тот, кто (а кто? ) сказал ей про Маринку, примерно так все и описал. Это Володю несколько успокоило.
