Дмитрий Пучков - Братва и кольцо
Довольная харя Бульбы возникла посреди комнаты самым невероятным образом – стянув с пальца кольцо, он помусолил его в ладонях и, удовлетворенно хмыкнув, упрятал свое сокровище в карман жилетки. Что-то напевая себе под нос, он принялся расхаживать по дому в превосходном настроении – пока в одной из комнат не наткнулся на насупленного Пендальфа.
– И чё это было? Амаяк Акопян и его ляськи-ма-сяськи???
– Да ладно, Пендальф! видал, как всех заколбасило? – не мог остановиться Бульба.
– Полегче с волшебным кольцом, дружище Сумкин. Иногда проще просто курнуть… а то может и башню сорвать.
– Да, ладно, расслабься!!! Я только разок-то и попробовал. Пригляди за хлопцем. За Фёдором.– Несмотря на взвинченность, Бульба явно понял, к чему клонит его кореш, и всячески пытался «слезть с темы».
– Отдыхай, дружище. Всё будет ништяк.
– Я ему всё оставляю.
– А золото, бриллианты?
– Да, да. Кольцо в конверте, на каминной полке,– Бульба оглянулся на Пендальфа, шагнувшего к камину, и понял, что попался.– Ой, ошибочка вышла. Оно у меня на кармане. Вот тебе раз! Хотя… это ж подарок судьбы. А подарки не передаривают.
Пендальф насупился:
– Есть мнение, и не только мое, что кольцо надо оставить.
Бульба ринулся в атаку, неуклюже и со всей дури:
– На это я пойтить не могу! Да. А придётся! Надо было сразу его в ломбард сдать, как только нашёл. Я теперь придется за так отдать!
– Спокуха, без пены,– давил коротышку авторитетом Пендальф.
– Я что ты меня заводишь? – дернулся Бульба, отвернулся от приятеля, сунул руку в карман, словно ища поддержки, и пробурчал себе под нос: – Колечко, колечко, выйди на крылечко…
– Знакомый базар, где-то я такое уже, это, слышал… Вышел Бульба на крыльцо почесать свое кольцо… Хе-хе…
Не стерпев издевательства, Бульба снова завелся не на шутку:
– Мое кольцо! Хочу – отдам, хочу – золотые зубы вставлю!
– Будешь упираться – тебе и вправду зубки вставлять придется… Ладно, не гоношись… Я тебе и так денег дам – хоть в три ряда вставь, как у акулы.
И тут Бульба окончательно потерял разум:
– Ааа, я понял – ты кольцо себе закрысить хочешь!
Пендальф решил, что пора брать быка за рога и давить на психику. Он словно стал на две головы выше, в комнате потемнело и запахло вазелином.
– В этот раз разозлил ты меня, Бульба, по-настоящему. Гляди, как бы чего не вышло. Плетнём придавит или авария какая случится. Не зли меня, крысёныш. Отдай кольцо по-хорошему от греха подальше. Не кривляйся, давай уже.
Бульба моментально растерял остатки геройства, сник, но быстро сумел собраться, да так умело, что Пендальф был вынужден признать свою школу – коротышка не оставил надежд выкрутиться:
– Ты прав, Пендальф. Была не была, отдам кольцо Фёдору. Что-то я засиделся, пора валить. Пора.
Бульба подошел к столу, вытащил драгоценность из кармана, подбросил на ладони и со вздохом разочарования… сделав вид, что оставляет кольцо, одновременно ловким движением опытного напёрсточника в последнюю секунду смахнул его себе в карман.
Пендальф аж крякнул от удовольствия – мелкий гаденыш знал свое дело крепко.
– Бульба. Ты колечко-то – тово, оставь. Будешь деревенщину на базаре разводить такими фокусами, хотя мой тебе совет: проще и выгоднее официальный пятирублевый лохотрон поставить.
– А, ага.– Бульба с сожалением выложил кольцо на стол и демонстративно отошел к двери. Вариантов у него больше не было, на него накатила тошнотворная тоска, он стоял, уставившись в одну точку. Многосекундную паузу, повисшую в воздухе, он прервал, будто выдохнул:
– Знаешь, я только что придумал окончание для моей книги: «и жил он, жил, пока не помер».
– Очень свежая концовочка! В «Майн кампф» оно неплохо смотрелась бы… – Пендальф сегодня был в ударе.
Бульба не оценил юмора, он был разгромлен, подавлен, смят:
– До свидания, Пендальф…
– До свидания, дорогой Бульба,– Пендальф снял с руки и протянул коротышке свой именной компас.– Держи, пригодится!!!
Бульба сунул подарок в карман и, подхватив тревожный чемоданчик, шагнул за порог, напевая себе под нос:
Цыганка с картами, дорога дальняя,
Дорога дальняя, казённый дом…
Глава третья.
ВЕРБОВКА
Кто не с нами – тот против нас.
Народная мудрость
Кто не с нами – тот противный.
Борис Моисеев, народный артист
Пендальф смотрел в спину коротышке до тех пор, пока приземистая фигура путника не скрылась за поворотом. Выпустил напоследок пару дымных колечек, он вернулся в дом. И, поплотнее закрыв за собой дверь, принялся расхаживать по комнате кругами, все ближе и ближе подходя к столу. Оказавшись от него на расстоянии вытянутой руки, он попытался сгрести кольцо в свою пятерню, но неожиданно его ударило током по пальцам, посыпались искры и крепкие словечки:
– Ну, блин, никакой техники безопасности.
Он отодвинул стул, уселся на него верхом и принялся гипнотизировать кольцо взглядом, пытаясь усилием воли сдвинуть его себе в карман:
«Ты хочешь ко мне в карман! У меня в кармане классно! У меня в кармане здорово! Карман же находится возле ж… Тьфу черт, не то… Иди ко мнееee… идииии ко мнееее… Блин, где-то я это уже слышал!!!»
Кольцо явно не собиралось сдаваться и перешло в ответную атаку. Пендальфу почудился противный голос Голого:
– Оно моё. Моё. Отдайте кольцо, волки позорные!
– Загадки во тьме…
Пендальф расслабился, набираясь сил для новой атаки, когда в дом вбежал оживлённый Фёдор, вопя со всей дури:
– Экстази, где экстази??? Тьфу ты!!! Бульба, где Бульба???
Его взгляд остановился на кольце, и ни секунды не раздумывая, смышленый паренек сгреб его потной ладошкой.
Пендальф удивленно проворчал себе под нос:
– Смотри-ка… а его не звездануло… Колечко-колечко…
Фёдор вспомнил, что искал Бульбу, и вперился взглядом в Пендальфа:
– Он ушел, да? Он давно собирался съездить в отпуск. Только не говорил куда.– Тут он задумался на секунду, потом открыл кулак и показал Пендальфу кольцо: – Видал, что нашёл?
Пендальф поднялся и двинулся, казалось, к нему навстречу. Фёдор еле успел спрятать руку за спину, укрывая находку, но Пендальф обогнул его и направился к выходу.
– Колечко Бульбы. Он ушёл, но он обещал вернуться, милый шалун. Кстати, он оставил тебе хозяйство – скотину и все такое. Кое-что из золотишка. Притырь подальше, пока не упёрли,– кивнул он в сторону кольца, остановившись у самой двери.
– А ты-то куда, на ночь глядя? – из вежливости осведомился Фёдор.
– Надо сгонять в библиотеку.– Пендальф, казалось, был не в себе.
– Макая би-би-билиотека в три часа ночи? – изумился Фёдор.
– Надо обратиться к Марксу. Пороюсь в первоисточниках.– Может, Пендальф хотел запутать Фёдора еще больше, а может, просто издевался.
– Что, даже чаю не попьёшь? Не понял!
«Такой же настырный и тупой, как Бульба»,– подумал Пендальф. Он посуровел взглядом, наклонился к коротышке и просвистел ему на ухо:
– Береги кольцо, Фёдор. И пусть это будет наша с тобой маленькая тайна. Да и об остальном не слишком-то распространяйся.
Он потрепал коротышку по плечу и шагнул в темноту. Опешивший Фёдор услышал, как во дворе хлопнула дверь уазика, завелся двигатель, и машина сорвалась с места с проворотом колес. Фёдор еще минут пять тупо пялился то на кольцо, то на дверь, пока его голову не посетила редкая гостья – мысль. Возможно, в силу своей редкости показавшаяся ему гениальной. «Пойду, нажрусь,– решил карапуз.– Вот только колечко надо припрятать…»
GПосреди угрюмого леса, закрывая собой от чужих глаз все и вся поверх протянувшейся по всему периметру колючей проволоки, высился трёхметровый глухой забор, утыканный по углам камерами внешнего слежения. Чья-то заботливая рука вывела по всему забору обыкновенной краской аршинными буквами: «Не влезать – убьет» и «Территория охраняется злыми». За то, что скрывалось многометровым забором от посторонних глаз, действительно можно было убить, и явно одним убийством тут не обошлось – по всему выходило, что бабок в домик было вбухано немало – фазенда выдалась на загляденье. Один только зал для приема гостей, где собирались вокруг стола очень серьезные ребята, покрывал бюджет Молдавии на два года вперед, впрочем, ребят, собравшихся в гостиной тем вечером, мало волновала Молдавия – во главе массивного стола сидел главный авторитет, еще несколько человек сидели поблизости, вокруг толпились пацаны попроще. При свете свечей, положа руки на фарфоровое блюдце, вызывали они духов. Блюдце металось по алой плюшевой скатерти с золотыми кистями, выписывая причудливые пируэты, обозначающие буквы, и когда наконец оно остановилось, все собравшиеся выдохнули в один голос:
– Шир! Сумкин!
Главный авторитет не успел поднять головы, как несколько фигур отделились от стола и тотчас выскочили из гостиной. Тремя минутами позже скрипнули петлями трехметровые ворота, и небольшой отряд всадников исчез в темноте.
