Галич Александр - Александр Аркадьевич Галич
Гришко снова принялся колдовать у телефона.
Кирпичников. Все еще занято у вас? Гришко (нехотпя). Нет… н-наоборот. Кирпичников. Как — наоборот?
Гришко. Н-не занято.
Кирпичников. Телефон испорчен?
Гришко. Н-нет, телефон в порядке. Кирпичников. Любопытно!
Дедушка(с видом знатока). Это, конечно, бывает иногда, что телефон нормальный, а гудки — не то.
Гришко. Нет, гудки обыкновенные, длинные. Кирпичников. Очень любопытно, очень. Гришко (решительно). 3-знаете что — я сейчас н-наберу номер…
Кирпичников(с вежливой иронией). А потом повесите трубку, так?
Гришко. Нет, нет! (Хватает трубку, набирает номер, секунду колеблется и хочет положить трубку на рычаг.)
Кирпичников. Стойте! (Подбежал, выхватил у Гришко из рук трубку.)
Гришко(умоляюще). Положите… положите… положите т-трубку!
Кирпичников(протянул трубку Гришко). Тогда говорите сами.
Гришко. Я н-не б-буду…
Кирпичников. Да говорите же, несчастный вы человек, там подошли уже…
Гришко. Кто п-подошел?
Кирпичников. Я не знаю.
Гришко(в отчаянии). Спросите… с-спросите Л-любу… Но если это она сама — ради бога, повесьте трубку!
Кирпичников. Сейчас мы выясним точно — кто это?! Алло… Кто со мной говорит?.. Люба? Отлично. А фамилия?.. Попова? Прекрасно! Очень рад, товарищ Люба Попова… Одну минуточку… (Шепотом, к Гришко.) Ну, живей, кто такая эта Люба Попова и что я ей должен сказать?
Гришко(торопливо и сбивчиво). Это… одна девушка… геолог… я в прошлый раз, когда приезжал в Москву, год назад, читал у них в институте сообщение — о работе нашей разведывательной партии… А потом она ко мне подошла и спросила — не знаю ли я такого Сергея Семушкина? А Семушкин был как раз у меня коллектором, и я ей сказал, что я его знаю…
Кирпичников(иронически). Превосходно сказал! (В трубку.) Минуточку, товарищ Люба Попова, сейчас мы с вами поговорим… (К Гришко.) Скорей, что было дальше?
Гришко. А потом как-то так само собой получилось, что я пошел ее провожать… А потом мы условились в-встре-титься и не встретились…
Дедушка. Почему?
Гришко. Потому что мне пришлось срочно у-улететь в район Гудермеса… Но я ей писал… честно… Правда, не про главное, а про… вообще…
Кирпичников. Все ясно! (В трубку.)Так вот, слушайте меня внимательно, товарищ Люба Попова. Вы сейчас наденете самое красивое платье и приедете сюда: гостиница «Москва», тринадцатый этаж, общий номер… вам покажут… Кто говорит? Иван Иванович Кирпичников… Кир-пич-ников… Близкий друг… (Шепотом, к Гришко.) Как вас зовут?
Гришко. Андрей Николаевич… Но т-только…
Кирпичников(перебил). Близкий друг известного вам Андрея Николаевича! Да, он приехал… Почему говорю я? А вот вы придете, и мы вам все объясним! Да! Спешите! Я не прощаюсь. (Вешает трубку и торжествующе смотрит на Гришко.)
Гришко(в ужасе.) Что вы наделали?!
Кирпичников(гордо). Нет, нет, не благодарите меня! Каждый раз, когда я уезжаю в командировку, я даю слово жене, что не буду вмешиваться в чужие дела… Но скажите — могу ли я оставаться спокойным, когда я вижу, как рядом со мной гибнет человек, потому что он тряпка? Нет, нет, нет… Ведь это же надо додуматься: сам уехал в Гудермес, а девушку оставил в Москве… В Москве, вы понимаете! В Москве, где по каждой улице толпами ходят красавцы! Где на каждом шагу стоят красавцы, и держат в руках букеты цветов, и дожидаются вашу Любу Попову.
Гришко (б отчаянии). Что вы наделали?
Кирпичников. Не волнуйтесь — она скоро придет!
Гришко. Как же н-не в-волноваться, когда я должен бежать р-ровно через пятнадцать минут!
Кирпичников. Куда?
Гришко. На прием к начальнику управления.
Кирпичников(чуть озадаченный). Вот как? И нельзя отложить?
Гришко. Не-н-невозможно!
Из ванной, приплясывая и растирая голову полотенцем, выходит Дюжиков.
Дюжиков. Ох, хорошо! Дедушка, идите мойтесь.
Дедушка направляется в ванную. Дюжиков останавливается у окна, смотрит. Кирпичников подошел к подавленному Гришко, дружески положил ему руку на плечо.
Кирпичников(ободряюще). Не волнуйтесь, ничего страшного! Ваша Люба Попова вас подождет.
Гришко. Она не станет меня ждать.
Кирпичников. Нет, нет, это чудовищно, почему не станет?
Дюжиков. Как отсюда удобнее всего добраться до Крымской площади?
Кирпичников. На метро.
Дюжиков. Доходит?
Кирпичников. Да.
Дюжиков(вытащил из чемодана толстую записную книжку, раскрыл ее, отчеркнул что-то карандашом). Так… есть… благодарю!
Кирпичников(тихо, к Гришко). Почему она не станет вас ждать? Если уж вы надеялись, что она вас ждала целый год, то каких-нибудь два часа ровным счетом ничего не значат… А в крайнем случае, знаете что: любой из нас с удовольствием окажет вам дружескую услугу и все ей объяснит!
Гришко. Что вы н-наделали?!
Дюжиков. А к заводу имени Лихачева я попаду на метро?
Кирпичников. Попадете.
Дюжиков(отмечая в книжке). Так, благодарю!
Дедушка(выходит из ванной). Товарищ Кирпичников, идите.
Кирпичников. Иду! А вы не волнуйтесь, мой дорогой друг! Не волнуйтесь — все будет в полном порядке! (Скрывается в ванной.)
Дюжиков с трудом застегивает разбухший от бумаг пакетов портфель, встает и направляется к выходу.
Дюжиков. Если меня будут спрашивать, скажите, что вернусь поздно вечером.
Дедушка. Уходите уже, товарищ?
Дюжиков(улыбаясь). Да, хочу, понимаете, до всех дел успеть пробежаться по Москве. Хочу наконец-то взглянуть на нее — какая она!
Дедушка. Вы что же, никак тут в первый раз?
Дюжиков. В том-то и штука, что самый первый раз! Родился я в Сибири, а учился в Свердловске… когда кончил, хотели всем выпуском в Москву ехать — на экскурсию… Ну а тут как раз комсомольский призыв — все на целину! Вот я и уехал вместо Москвы совсем в другую сторону… Четыре года там проработал, получил медаль, премию… Опять собрался в Москву, и опять — в газетах письмо дальстроевцев: нужны люди! (Засмеялся.) И опять я в другую сторону укатил — на Крайний Север. Так что Москву я до сих пор только на картинках видел да
