Лев Лайнер - Веселая троица - Вицин, Моргунов, Никулин
Много трагических эпизодов было на войне. Однажды Никулин и многие его товарищи заболели куриной слепотой. И тогда те солдаты, которых, к счастью, минула эта болезнь, водили их на ужин за веревочку.
А Победу Никулин встречал в Прибалтике. И опять домой попасть не пришлось. Демобилизацию проводили в несколько этапов, а до Никулина очередь дошла только через год после окончания войны.
Собирать анекдоты Юрий Владимирович начал в 1936 году, когда ему стукнуло пятнадцать лет. Запомнить их все, конечно, трудновато. И он записывал их в тетрадь в клеточку, но обычно не весь анекдот, а опорные слова. Были в тетради и политические анекдоты. Их Юрий записывал в зашифрованном виде. На ключевые слова из политического анекдота придумывал свой анекдот. Чтобы увернуться на допросе, если арестуют. Но политические собирал мало. Все больше про мужей в командировках, про животных…
Мне стало интересно, какие же политические анекдоты могли существовать в 40-х годах, в эпоху, когда за один анекдот давали пятнадцать лет. Нашел несколько. Вот один из них.
Лектор говорит:
— В городе А. построена электростанция…
Его перебивают:
— Я только что оттуда. Никакой электростанции там нет.
Лектор продолжает:
— А в городе Б. построен новый химический комбинат…
Его снова перебивают:
— Я там был неделю назад. Никакого завода там нет!
Лектор не выдерживает:
— Я вам так скажу, товарищи, нужно поменьше разъезжать и побольше газеты читать!
За время службы в армии и годы войны Никулину так и не нашлось равных по коллекции анекдотов. Да и рассказывал он их отменно.
Юрий был уверен, что с такими способностями и опытом участия в художественной самодеятельности его возьмут в любое творческое заведение Москвы. Ведь однополчане были просто в восторге от его комического таланта. Во ВГИКе он прошел два тура. Но неожиданно на третьем туре ему сказали:
— В вас, конечно, что-то есть, но для кино вы не годитесь. Не тот у вас профиль, который нам нужен. Скажем прямо: вас вряд ли будут снимать в кино. Это мнение всей комиссии. Если вы действительно любите искусство, то советуем вам пойти в театральный институт.
Однако Никулину не повезло и с театральными заведениями. Он подавал заявления в два института, и в оба не взяли: пи в ГИТИС, ни в училище имени Щепкина при Малом театре. И тут…
«ВЕЧЕРНЯЯ МОСКВА» ПОЗВАЛА В ЦИРК
Приходит артист к директору цирка и говорит:
— Берите меня клоуном! Я мертвого рассмешу!
Директор:
— К сожалению, у нас другая клиентура…
Анекдот от Никулина.Клоун должен казаться глупее тех,
кто над ним смеется. Казаться, но не быть!
Карандаш — Михаил Румянцев.Прочитали Никулины — отец и сын — в «Вечерке» от какого-то сентября 1946 года объявление о наборе в студию клоунады при Московском ордена Ленина государственном цирке на Цветном бульваре. И на семейном совете отец сказал:
— А что? Пусть Юра рискнет. Работы — непочатый край. В театре что? Полная зависимость от режиссера. В цирке многое определяет сам артист.
Юрий согласился с логикой отца. И благополучно поступил в студию Несмотря на то что это было не так уж и просто: из почти трехсот желающих приняли всего лишь восемнадцать человек. А первое его выступление состоялось на манеже цирка уже 25 октября 1948 года. Юрий Никулин и его напарник Борис Романов разыграли клоунаду «Натурщик и халтурщик». Придумал номер отец Юрия.
Сам Никулин считает, что выступление прошло средненько. Однако руководитель студии и сами студийцы посчитали, что клоунада состоялась на вполне приличном уровне. Зрители смеялись, хотя, может быть, и не так, как хотелось бы партнерам по клоунаде.
Заметил начинающих клоунов и самый известный тогда клоун — Карандаш — и после получения диплома 25 ноября пригласил Никулина и Романова к себе партнерами. Вскоре Романов от Карандаша ушел, и вместо него у Никулина появился новый напарник Михаил Шуйдин.
Произошли изменения и в личной жизни. Юрий встретил девушку, которая вскоре стала его женой. Звали девушку Татьяна Покровская. Она училась в Тимирязевской академии и увлекалась конным спортом. В академии имелась отличная конюшня. А в конюшне смешной жеребенок, с нормальной головой, нормальным корпусом, но на маленьких ножках — карлик. Звали жеребенка Лапоть. Узнал об этом Карандаш и приехал лошадку посмотреть. Лошадка Карандашу понравилась, и он попросил Татьяну научить его самым незамысловатым трюкам. Потом лошадку привезли в цирк, и Карандаш познакомил Татьяну с Юрием. Никулин в номере стал «подсадкой» — то есть якобы зрителем, выходящим из зала. Карандаш вызывал из зала любого желающего и уверял, что научит его ездить на лошади. На одно из представлений Юрий пригласил Татьяну. И надо же так случиться, что именно в этот вечер он попал под лошадь. Она его так избила, что Никулина увезли в больницу Склифосовского. Татьяна почувствовала себя виноватой и стала навещать Юрия.
Через полгода они поженились. Родственники Татьяны сначала были в шоке: как, выйти замуж за клоуна? Но потом все обошлось.
Ну а самое забавное воспоминание о женитьбе Никулина у актрисы Нины Гребешковой: «Мы с Таней учились в одном классе. И обе жили в Гагаринском переулке. И вот иду я однажды по этому переулку, навстречу мне Таня с молодым человеком. Она мне говорит: «Познакомься, это мой муж». И я вижу нелепого, некрасивого, странного молодого человека (а Таня — очень красивая женщина). Кто бы мог подумать, что я буду играть его жену в фильме «Бриллиантовая рука»?..»
Вы не забыли, Нина Гребешкова стала женой Леонида Гайдая? Тесен мир, тесен…
Случилось так, что в 1950 году Михаил Шуйдин ушел от Карандаша. Прославленный клоун не смог или не хотел пробить ему более высокую ставку зарплаты. Между партнерами был давний уговор: если уходит один, то уходит и другой. Поэтому Юрий Никулин тоже подал заявление об уходе.
Семейная жизнь не очень располагала к длительным разъездам. И Никулин вместе с Шуйдиным стали работать в постоянной группе клоунов при Московском цирке. Первый успех пришел в 1951 году. Отец Юрия написал клоунаду «Маленький Пьер».
Маленький мальчишка (сначала его играл двенадцатилетний акробат Слава Запашный, потом его заменила жена Юрия — Татьяна) расклеивает листовки, его замечают полицейские и пытаются поймать. Но незадачливым полицейским (Никулину и Шуйдину) так и не удается это сделать.
Детвора в цирке очень переживала за маленького Пьера. Своих чад, естественно, поддерживали взрослые. Интермедия имела оглушительный успех. В прямом и в переносном смысле. Стены цирка содрогались от криков детей.
14 ноября 1956 года Татьяна родила мальчика. Счастливые родители назвали его Максимом.
Между тем в апреле 1958 года Никулин впервые в жизни появился в одной из западных стран. Это была Швеция, куда Московский цирк отправился с обширной гастролью, причем выступления дуэта Никулин — Шуйдин зрители воспринимали наиболее восторженно. Именно тогда у Шуйдина родилось его коронное:
Ю-ри-и-и-ик!
По-моему, вне всяких сомнений, Шуйдин был достойным партнером Никулина. Даже не так. Партнеры были достойны друг друга. Михаил Шуйдин не был «подыгрывающим», не был «ведомым». Потому, наверное, так горячо и полюбил народ этот клоунский дуэт.
А путь Михаила Шуйдина к вершинам мастерства был далеко непростым. Пожалуй, не менее сложным, чем у Никулина. Михаил Иванович рассказывал, что мечта стать клоуном пришла к нему в детстве, когда дядя впервые привел его, сына пастуха из тульской деревни Казачье, на цирковое представление. Но вначале были годы ученичества в фабрично-заводском училище, где будущий комик освоил специальность слесаря-лекальщика, а также занятия в драматических и акробатических кружках, и лишь весной 1941 года юноша поступил в Государственное училище циркового искусства. А летом началась война…
Первокурсник цирковой школы Михаил Шуйдин в ноябре 1941 года пришел в военкомат и добровольно попросился на фронт. Он был послан на учебу в танковое училище. Весной 1943 года выпускнику, успешно освоившему курс, была вручена грозная боевая машина — танк «Т-34». Шуйдин принял огневое крещение на Орловско-Курской дуге. В августе того же года Михаил был тяжело ранен. В башню его танка попал вражеский снаряд, и пламя опалило руки, грудь, лицо. Он чуть не ослеп. Шесть месяцев Михаил был прикован к больничной койке. О возвращении в строй не могло быть и речи. Не работала рука, кожу стягивали рубцы ожогов. Теперь танкист вступил в бой с недугами. Многие, в том числе и врачи, сомневались в успехе, но Шуйдин был упорен. Он истязал себя бесконечными упражнениями, стремясь вернуть былую ловкость и силу рук. И добился своего.
