Борис Леонтьев - Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица (Книги 1,3,5,7,8)
- Фантастика! - рявкнул Вальтер Шелленберг, сидевший на высоком кресле в дальнем углу мавзолея. Но на него никто не обращал внимания.
Элла принесла "Смирноффскую". Шировцы выпили по стопке.
- Что ж мы теперь c ним делать будем? - в нетерпении спросил генерал Калугин, потирая руки.
- Для начала, думаю, покажем его по телевидению, по-деловому ответил Дима, цедя из горла водку. - А там видно будет. Может и правительство заинтересуется.
- На хрена, Дим, он Гайдару сдался? - сощурясь, заметил Киселев. - Премьер же коммуняк ненавидит!
- Не коммуняк, а коммунистов, - поправил Владимир Ильич. - И вообще, что у вас здесь происходит?!
Потускневшая принесла ящик виски и раздала каждому по бутылке.
- Лавров рассказывал мне о перестройке, - наставительно продолжал вождь. - Это же, батеньки мои, черт знает что!
"Агитирует!" - подумал Дибров.
- Мы c товарищами делали революцию не для того, чтобы нынешнее поколение своим невежеством крушило общечеловеческие ценности. - Ленин открыл бутылку и выпрямившись, встал. Выдохнув, он через минуту осушил ее до основания. Чего-нибудь закусить... - щелкая пальцами хрюкнул Ильич. Остра! Остра, как самогоночка!
Кто-то поднес селедку.
- Никогда, слышите, никогда не думали мы, большевики, что революция придет к такому концу, - голос заикался и хрипел, пальцы вождя усиленно блуждали по карманам брюк. - Не для того я, батеньки мои, исписал столько бумаги...
- Господа, "Интернационал"? - воскликнул Дибров.
Все запели:
Вставай, проклятьем заклейменный,
Весь мир голодных и рабов...
Пьяные голоса протяжно тянули слова. Мавзолей гудел, привлекая к себе прохожих. Шировцы вышли на Красную площадь и прошли до Исторического музея. Впереди, обнявшись c Дибровым, шел Ленин. Из окон Кремля высунулась заспанная физиономия президента. "Опять бушуют! Ну, народ!" - подумал Борис Николаевич и сев в кресло, перевернул прочитанную страницу.
ГЛАВА 17. ПЕРЕД ВОЗВРАЩЕНИЕМ НА РОДИНУ
- Как же вы проглядели? - Максим Максимович сидел в кресле и курил "Беломор", напротив него стоял взволнованный Йода и отчаянно моргал глазками. - Вам доверили такой пост! А вы? Это же бунт! Это не лезет ни в какие ворота! Вы что, хотите вновь встретиться c пастором?
- Нет, о великий! Но вы же сами сказали, коммуняк не трогать!
- Да, сказал, - спокойно ответил Штирлиц. - Но это не означает, что надо терять бдительность!
- Но... - пролепетал Йода.
- Молчать, жаба! Ты своей шкурой ответишь за допущенные промахи!
- Готов понести самое суровое наказание.
- Я утром отъеду. Ненадолго. Неотложные дела на Земле.
Старый джедай облегченно вздохнул и затрепетал от радости.
- Я же сказал, не надолго. Смотри у меня, зеленая! Будет бардак на Эндоре, отправлю тебя на Землю в институт Склифософского. Нашим хирургам, ох как нужны подопытные жабы! - Разведчик нахмурился и затушил папиросу. - Ладно, ступай. Позови Айсмана и этих...
- А-а! Джедай! - воскликнул Штирлиц, подходя к Скайуокеру. - Бастовать?
- Тиран! - спокойно сказал молодой джедай ледяным голосом. Борман, стоящий рядом, машинально дернул его за рукав.
- Что-о? - зарычал Вождь как недорезанный кабан. - Да как ты, о мерзкий, смеешь?
- Смею...
- Ну ничего, я научу тебя родину любить! - Штирлиц подошел к молодому Скайуокеру и...
Борман же лишился последних трех зубов.
ГЛАВА 18. "ЖЕЛЕЗНЫЙ" БИЛЛ
Между тем Билл Клинтон после утренней пробежки по окрестностям Вашингтона принимал освежающий душ. C утренним кофе ему принесли свежие газеты. Взяв в руки "Вашингтон Пост", господин президент чуть не захлебнулся ароматным напитком. Заголовок на первой полосе гласил:
Война c русскими!
Почему молчит президент?
Клинтон дрожащей рукой нажал под столом кнопку и вызвал своего помощника.
- Почему я из газет, как последний дурак, узнаю о начале войны? - бешено вскричал он. - Да вы что, смеетесь надо мной? Немедленно найти всех и вся. Совещание сегодня же...
- Господин президент, для нас это тоже полная неожиданность. - растерянным голосом сказал глава ЦРУ Скат Джекобс. - Мы совсем недавно запрашивали наших агентов в России и...
- Свинья! - не стесняясь, закричал президент. Грязная, немытая свинья! Кто еще?
- Мы виноваты, - краснея до слез не унимался Джекобс. Но не все еще потеряно; войска русских только на подходе к границе.
- Я же вам сказал, что вы свинья! А что нам сообщит наш уважаемый министр обороны? - равнодушно задал вопрос Клинтон.
- Мы потрясены, - упавшим голосом сказал министр. - Кто бы мог подумать? Такие хорошие отношения и... Что я могу сказать? Ничего! Вот...
- Вы тоже свинья, - просто обронил президент. - Кто еще? Никого? Тогда скажу я: вы все свиньи! Грязные, немытые свиньи! Больше никто!
- Это все понятно, Билл! - смело сказал Джекобс. - Но что мне сказать парням из моего ведомства? Мы будем воевать?
- А вот что хочешь, то и говори! У меня нет слов!
ГЛАВА 19. СМЕХ ДО ПОБЕДЫ
- Классно мы их? Да? - заморгал глазками Егор Тимурович.
- Гош, но мы же хотели взять Билла? - c английским акцентом воскликнул Ельцин.
- Пока вы читали эту муру, - сказал Гайдар, тыкая пальцем в книгу "Похождений Штирлица", - наша разведка сообщила, что Клинтон не прибудет в Москву.
- Да?
- Что-то разладилось там у них. - Премьер махнул рукой в неопределенную сторону и близко подошел к президенту. - Нам точно известно, - ехидно улыбаясь шепотом сказал он, - что Клинтона хватил инфаркт.
- Как это кстати...
- Я думаю, что он надолго запомнит место, где у русских раки зимуют.
Борис Николаевич отложил книгу в сторону и приятно расправился в кресле.
- А как c каналами прикрытия? - устало спросил Ельцин. - Как партия? На кого все свалить? Все ли готово?
- Штирлиц уже в Москве. Некто Ленин - тоже в курсе. Телевидение под нашим контролем. Две передачи по СНГ уже транслировались. Третья - самая главная, где будет выступать лидер ШиРа, будет показана не далее, как завтра. Так что, все о`кей!
- Это хорошо! - буркнул Ельцин. - А что народ? Не бунтуют ли народные массы?
- Нет, господин президент, народ занят своими делами. Ему, как всегда, не до этого.
- Это очень хорошо.
В дверь постучали. Гайдар отошел в сторону и неохотно открыл "Тимура".
- Борис Николаевич, к телефону! - сообщил Руслан.
- Если это Клинтон, то меня нет дома, - быстро сказал президент.
- Борис Николаевич, на проводе Рязанов.
- На каком проводе? Ах, да! Хорошо. Соедините... Да... Слушаю...
- Борис Николаевич, я из автомата звоню, вы меня покорно извините... - простонал голос в трубке.
- Что вы хотите?
- Как по поводу фильма "Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица"? - продолжал голос.
Ельцин прикрыл трубку ладонью и молча подозвал Гайдара.
- Егор Тимурович, поговорите c ним. Это Рязанов, вы его знаете, режиссер. Я не знаю что ему сказать. Аллеу? Вы слушаете? Ну так вот, c вами сейчас будет говорить премьер правительства России.
- Аллеу? Эльдар Александрович? Какой, извините за грубость, фильм? На дворе война!
- Да, но причем здесь кино? - удивился режиссер. Воюйте себе на здоровье, а кино-то снимать надо. И тема отличная...
- Давайте сделаем так, - спокойно произнес премьер правительства России. - Мы отложим ваш вопрос на недельку. Хорошо? Но в любом случае - меня на роль!
- На недельку, так на недельку... До свидания, Егор Тимурович! А вообще, это черт знает, что! - мягко ругнулся Рязанов и повесил трубку.
Мария прижалась к углу бассейна и свалилась без чувств. Крокодилы наступали. Стефани начала закачивать воду.
ГЛАВА 20. "ВОСКРЕСЕНЬЕ СО МНОЙ"
Шелленберга Штирлиц нашел на телевидении. Вальтер был в туалете, когда туда спокойно вошел Максим Максимович. "Неужели опять будут бить?" - спросил сам у себя бывший шеф ШиРа.
Штирлиц спокойно подошел к умывальнику и как бы невзначай покосился в сторону Шелленберга.
- По-большому? - вежливо поинтересовался Отто.
Вальтер кивнул и отчаянно застучал зубами.
- Говорят, что тебя по телевидению показывали? Это хорошо. Сегодня я тоже выступаю. А вот тебе сейчас вмажу!
Штирлиц подошел к унитазу, на котором уютно расположился дрожащий Шелленберг и со всей силы нанес удар по голове несчастного. Старый соратник по общей борьбе закряхтел и безобразно провалился в толчок. Максим Максимович профессиональным движением руки нажал спусковой рычажок и вытер руки салфеткой. Послышался грохот, вода в бачке противно заурчала.
- Подмойся, друг! - сказал генерал Исаев, выходя из уборной. - Впредь, не будешь прикрываться моим именем.
- Господа! Приветствую вас на четвертом канале "Останкино"!..
- Простите, голубчик, "господа" это - вы. Я - товарищ, - поправил Владимир Ильич.
- Хорошо, хорошо! - небрежно сказал Дибров. - Уважаемые телезрители, мы благодарим вас, что вы остаетесь c нами! И вы не пожалеете об этом. Сегодня у нас в студии - сенсация века! - смотря в объектив телекамеры, торжественным голосом вещал Дима. - Я бы даже сказал: суперсенсация! К нам любезно согласился придти не кто-нибудь там... а штандартенфюрер CC фон Штирлиц. Разведчик, живая легенда, гениальный руководитель ШиРа и ШРУ и, наконец, мой непосредственный друг и начальник!
