Житейская Потеха - Максим Подозрительный
Потеха седьмая
«П-правда она такая классная?» — сказав это, Ярослав продолжал смотреть на меня своим пристальным взглядом, он либо просверлит меня, либо я превращусь в камень. «Ну, наверное, не знаю, самая обычная Евгения, что с ней не так?» — не понимая ответил я, но по лицу Ярослава было понятно, что он был не доволен моим ответом, однако, всё равно продолжил. «Ты погляди на эти движения, на неё саму, как она популярна и успешна, это же так классно, я тоже хочу, чтобы у меня было все так легко, как у неё» — сказав, он продолжил смотреть в сторону комнаты Евгении. Вообще, сам по себе не менее странный человек во всей нашей коммуналке, но, наверное, проще сказать, кто тут вообще в порядке, а это представляется почти невозможной вещью. Ярослав, наверное, завидует всему, что движется. Однажды он устроил чуть ли не лекцию, почему Алина Геннадиевна не имеет права покупать себе большое количество еды, ибо это унижает его мужское достоинство, и он не может позволить себе такие яства. И в эту же секунду он начинает хвалиться тем, что не так давно приобрел себе не менее крутые пирожные, которые продавались именно сегодня, в этот час, в эту минуту и секунду, и что даже сама Алина Геннадиевна не успела их ухватить. Но за место каких-то похвал и оваций, словно это была новая речь Мартина Лютера Кинга, прозвучала гробовая тишина, даже стереотипных сверчков не нашлось, чтобы разбавить этот неловкий момент. И тут зашла сама Алина Геннадиевна, и он быстро убежал в свою комнату. В один день, когда Лев уже благополучно снял бинты со своей руки, выходит уже Ярослав с гипсом на руке, когда его спросили что случилось он рассказал эпопею на уровне Илиады о том, как он защитил Евгению от какого-то мужчины, который до неё домогался, он благородно заступился и началась драка, в которой он спас Евгению. Реальность более жестока, к сожалению, и на самом деле, когда Ярослав поднимался в квартиру, он увидел, как Евгения общается со своим коллегой по работе. Ярослав, стоя на лестнице, крикнул что-то своего рода «Стой, извращенец!», вскинув перед этим руку, споткнулся и благополучно полетел по лестнице до первого этажа. Таким образом, он получил эту героическую травму защитника отечества, но никто его не стал, конечно, особо бояться как Льва, но, во всяком случае, он чувствовал себя на вершине Олимпа и вообще, он самому Зевсу руку жал. Во всяком случае, никто особо Ярослава не дразнит, только он сам себя дразнит, то он как-то оценивал, у кого комната больше и предлагал Валентину обменяться с доплатой, но Валентин не пожелал покидать свое философско-нигилистическое ложе и таким образом, Ярослав так и остался в своей комнатушке. Каждая его новая покупка сопровождается сравнением с другими, и потом самоутверждение, что именно его вещь самая лучшая. Даже мыло не прошло мимо, у него была шкала параметров по запаху, по тому, как оно пенится, как чистит руки и еще что-то, странный он парень иногда, конечно. Никогда не упустит возможности заглянуть и оценить твою комнату на богатство и имения разных вещей. Я устал слушать обоготворения Евгении со стороны Ярослава, если бы Евгения встречалась с Ярославом и кем-то еще, то, скорее всего второй возлюбленный закончил бы как Авель, ну это уже их дела житейские, а я направился в свою комнату, ведь уже и так начинаю опаздывать.
Конец потехам
Я вошел в комнату, снова увидел свой великолепный дворец пыли, уныния, апатии и отчаяния. Взяв свою сумку с крючка, которою я своровал с ванны, но все подумали, что это сделал Петр, а я остался безнаказанным, поставил сумку на кровать и начал думать, что в неё складывать. У меня валялась пара тетрадей на столе и на полу. Я посмотрел на тетради, которые лежали на столе и увидел, что там что-то даже написано и подумал, что это точно пригодится, поэтому кинул их в сумку. А те, что лежали на полу, так и оставил на своём месте, ибо они пали, а я выше всех этих бумажек. В поисках ручки мне пришлось применять свои дедуктивные методы аналитики, ведь я нашел только стержень ручки, а где было остальное, я не знал. Начался анализ, размышления и формулы летали вокруг меня, но что-то я устал, так что просто взял новую ручку из тумбочки и кинул в сумку, переодел джинсы на более приличные и рубашку тоже поменял, после чего немного прилег на кровать, закрыл глаза и вспомнил, что меня отчислили еще год назад.
