Рассказы - Тэффи Надежда Александровна
М и. Вот еще! - У меня контракт!
П о э т. (закрывает лицо руками и так стоит).
М у з ы к а н т (вполголоса банкиру). Я счастлив, что разговор об этом букете свел нас с вами вместе... сблизил., то есть я хотел сказать, что вообще ценю... (быстро). Не сможете ли одолжить мне небольшую сумму на короткий срок. На самый короткий, уверяю вас!
Б а н к и р (с досадой). Я положительно не понимаю вас, молодой человек! Это такая бестактность... Здесь, в присутствии дамы, вы позволяете себе... Нет и решительно нет. (Поспешно отходит к поэту).
М и (подходя к музыканту). Вы чем-то встревожены?
М у з ы к а н т. О, нет! Впрочем, все то же. Я люблю вас, Ми!
П о э т (не открывая лица). Не пойте! Я молю вас только об этом сострадании... Зачем вы поете?
Б а н к и р. О? Когда же я пел?
П о э т (открывает лицо, удивленно озирается). Ах! Это вы! (Трет себе лоб). Я хотел сказать вам что-то очень интересное...
Б а н к и р. О моем пенни?
П о э т. Гм... да... нет, вы можете петь... Ах, да - не можете ли вы одолжить мне до завтра пятьдесят..
Б а н к и р. О? Дорогой мой, что же вы не сказали раньше! Я только что отдал вашему товарищу все, что имел при себе! Какая досада!
М у з ы к а н т (Ми). Хоть бы они ушли скорее: я хотел бы побыть с вами вдвоем. Вы бы спели для меня. Для меня одного, Ми!
М и. А знаете, мне уже надоело все только петь да петь. Точно уж я не человек, я канарейка. Скучно.
М у з ы к а н т. Ми! Не говорите так. Ах, если бы вы знали! Вчера вы пели с распущенными волосами, они так колыхались, ваши волосы, как струны. Мне казалось, что они звенят и поют. Вы вся певучая, Ми!
Сегодня я не буду спать всю ночь. Я напишу музыку, новый романс для вас, Ми!
М и (указывая на поэта). На его слова?
М у з ы к а н т. Да, на его последние стихи к вам.
Уплыли мои корабли
Голубые в тумане...
(садится к роялю и берет аккорды).
Уплыли.. уплыли...
Г о р н и ч н а я (входит). Там пришел из магазина посыльный. Спрашивает, барышню.
Б а н к и р. О? Что такое? Пойдем, посмотрим. Может быть надо уплатить... (Все уходят. Тихо приоткрывается окно. Осторожно озираясь, влезает Вор, подкрадывается к письменному столу, шарит, пробует открыть ящики отмычкой. Слышатся шаги и голоса возвращающихся. Вор прячется за занавеску алькова).
М и (впереди всех. Идет к зеркалу. Держит в руках большое ожерелье из разноцветных камней). Да, это красиво!
Б а н к и р. О? Еще бы! Вот это я понимаю! Что там цветы и всякая э... дрянь! Вот это подарок, так подарок! Дай, я тебе застегну. Ты не умеешь. С такими вещами нужно уметь обращаться...
М у з ы к а н т. Бездна вкуса! Я предчувствовал, что его светлость окажется тонким знатоком!
М и. А я не люблю драгоценностей! Я никогда ничего не ношу. Если подносят, всегда продаю.
Б а н к и р. Ну, уж эту вещь продать не придется! Во-первых, завтра нужно непременно надеть ее на концерт. А в антракте пойти поблагодарить его светлость. Непременно! Иначе - скандал!
М у з ы к а н т. Ах, для карьеры это очень важно. Какой шик! Завтра весь город будет говорить об этом! Послезавтра вся Европа! Какой безумный успех! Они завтра взбесятся от восторга! Как будут на нее смотреть. А потом - портреты во всех газетах, описания! А я - я буду ей аккомпанировать. И на эстраде - я и она!
П о э т (тихо Ми). Он только о себе! Вечно о себе! Заметьте. О своей презренной маленькой карьере...
Б а н к и р. Жалко, что он послезавтра уже уезжает. Может быть, еще раскошелился бы.
М и (поэту). А вам нравится?
П о э т. Да... Ваше лицо может украсить даже бриллианты.
М у з ы к а н т. Эта фраза, кажется, уже напечатана вами?
П о э т. Что вы хотите этим сказать?
М у з ы к а н т. Только то, что сказал.
Б а н к и р. Превосходные камни!
П о э т. Что вы хотите сказать?
М у з ы к а н т. Я сказал, что эту фразу вы говорили уже много раз при других обстоятельствах, то есть другим женщинам, а потом, может быть, даже напечатали в книге, посвященной той старой плясунье... впрочем, мы поняли друг друга.
П о э т. Плясунье? Это той, для которой вы писали свою легенду вальса?
М у з ы к а н т. Потом. Потом мы поговорим подробнее.
П о э т. (пожимает плечами, подходит к банкиру). А как вы полагаете, это дорого стоит?
Б а н к и р. Эта штучка-то? Да, как вам сказать... Я бы ее купил тысячи за две, а с его светлости содрали и все три.
М у з ы к а н т. А я буду аккомпанировать. За здоровье его светлости! Ура! (Чокается с Ми). Но вам надо быть повеселее. Непременно надо!
П о э т (надменно). Откуда вы берете ваше "надо"? Я хотел бы знать.
М у з ы к а н т. Из своего сердца, господин поэт. Из своего сердца. Кажется, источник хороший. Ми! Вы царица этого источника. В нем вечно звенит ваше верхнее "до". Рыдает ваше глубокое "ля". Как жаль, что он не подарил вам цветов вместо этих камней. Я бы тогда мог попросить у вас один на память. А камни нельзя. (Наивно). Ведь, правда, нельзя?
М и (снова подходит к зеркалу).
Б а н к и р. (Ми). Неужели ты не можешь выпроводить этих двух жирафов? Возмутительно! Они, кажется, расположились ночевать здесь. О? Дай, я спрячу твое ожерелье в свой чемодан. У меня замок секретный.
М и. Оставьте меня в покое! Ведь не вы мне его подарили, так нечего ваМи волноваться. Вот, на зло оставлю его у себя!
Б а н к и р. О? А на ночь нужно же снять.
М и. И спать так и буду в нем.
П о э т. Божественно! Нет, вы всегда должны носить камни. Вы должны понимаете?
Б а н к и р. Я всегда это говорил. Сколько раз уговаривал. Мне самому неловко. Все знают, что я покровительствую медной артистке, а у артистки ни одного камушка. Это мне портит кредит! Отзывается на делах. Еще подумают, что у меня нет денег. Ну, если не хочет принимать в подарок, то может просто поносить, а я потом спрячу. У меня много прекрасных вещей еще от покойной жены. От второй. Она имела свое состояние. Я понимаю, что, если женщина влюблена, то она не требует ничего, но раз уже все равно вещи есть, то уж это глупо.
П о э т. Ми влюблена! Подвиньте мне лампу. Мне холодно! (Опускает голову).
Б а н к и р. Электрическая лампа плохо греет. У вас верно насморк. Нужно насыпать горчицы в носки...
