Анатолий Софронов - Карьера Бекетова

Кутасин. А ты не следуй, остановись.

Привалов. Он был болен! Язва желудка, что ли...

Кутасин. Болен? Ты уверен?

Привалов. Да что тебе дался Бекетов?

Кутасин. Дался... Конечно, дался! Еще бы не дался! Тебе придется ему дела сдавать. Вот почему он мне дался.

Привалов (склонив голову над столом). Та-ак.....

Кутасин. Ты допустил серьезную ошибку. Вот приходится отвечать. Да ты это и сам понимаешь.

Привалов. Понимаю и не понимаю.

Кутасин. Но машины-то плохие? Машины не работают? А ты директор? Или сторожа у вас отвечать будут?

Привалов. При чем здесь сторожа?! Понимаю... Машины плохие. Не работают машины... Давай закурим. (Выходит из-за стола.)

Кутасин дает ему сигарету. Закуривают.

Значит, Ларя будет директором...

Кутасин. Пока исполняющим обязанности.

Привалов (усмехнувшись). Что ж, значит, завод попадает в родственные руки?

Кутасин. Вот даже как ты к нему относишься? Об этом я и говорю!

Привалов. Я здесь ни при чем, наши дети...

Кутасин. Бро-ось?!

Привалов. Да.

Кутасин. Твоя Танюшка выходит замуж?

Привалов. Да... Юрий Бекетов мне нравится.

Кутасин. Юрий-то парнишка хороший.

Привалов. Нам время тлеть, а им цвести...

Кутасин. Перемучаешься, Сережа, переболеешь... Это трудно. Понимаю, очень трудно. Но что делать? Заслужил, прямо скажу, заслужил. Но ты еще будешь работать... Я уверен, после этого будешь хорошо работать. Такие потрясения не забываются.

Входят Шатров и Бекетов.

Бекетов. Едва нашел Евгения Федоровича, в сталелитейном... Шестеренки рассматривал...

Привалов. Здравствуйте, товарищ Шатров.

Шатров. Здравствуйте, Сергей Иванович.

Кутасин (Шатрову). Я сообщил товарищу Привалову о решении министерства и о том, что обком согласен с этим решением.

Шатров. Вы облегчили мою задачу. (Привалову.) Видите ли, Сергей Иванович...

Привалов. Я уже все знаю. Готов к сдаче дел.

Бекетов (хрипло). Но кому, кому, Сергей Иванович, кому?!

Шатров удивленно смотрит на Бекетова.

Привалов. Тебе, Илларион Николаевич... тебе!

Шатров (Бекетову, сухо). Вы, как я уже вам сообщил, остаетесь исполняющим обязанности директора завода.

Бекетов (взволнованно). Нет, уважаемые товарищи, я не могу согласиться с этим решением. Конечно, я не могу его и изменить, но я готов ехать в Москву и доказать, что лучшего человека, лучшего директора — не найти. (Кутасину.) Если решение еще не принято — подумайте. Я клянусь вам! (Остановился.)

Все молчат.

Вот...

Привалов. Не волнуйся, Илларион, так лучше.

Бекетов. Ничего не лучше. Я не умею руководить, у меня нет административных способностей.

Кутасин. А желание есть?

Бекетов. Желание... (Запнулся.) Да как так можно ставить вопросы? Я долгие годы привык работать под руководством Сергея Ивановича... И потом... Знаете, когда летчик-испытатель разбивается, никто не обвиняет конструктора самолета в убийстве. А здесь, в конце концов, всего-навсего машина!

Привалов. Илларион, я тронут, но не надо. Не надо.

Бекетов. Товарищи, совершается огромная ошибка!

Шатров. Ошибка была допущена раньше. (Бекетову.) Я и забыл, письма у вас?

Бекетов. Пасквили? Стоит ли на них обращать внимание?!

Шатров. Стоит. Разрешите.

Бекетов вынимает из кармана письма и передает их Шатрову.

(Подает письма Кутасину.) Вот, те письма...

Кутасин. Почитаем... (Прячет письма в карман.) Что ж, пойдемте, нас в парткоме ждут. (Открывает дверь.) Прошу, товарищ Шатров, (Уходит вместе с Шатровым.)

Бекетов торопится выйти.

Привалов. Илларион, что за письма?

Бекетов. Да ерунда...

Привалов. Почему они были у тебя?

Бекетов. Дал... этот, Шатров, почитать... Пусть тебе их Кутасин покажет. Идем, опаздываем.

Привалов. Я догоню.

Бекетов уходит, закрыв за собой дверь.

(Тянется к звонку, затем, передумав, подходит к двери, открывает ее.) Анна Романовна, можно вас на минутку?

Входит Звенигородская.

У меня к вам просьба. Дело в том... Вы знаете все мои личные бумаги. Разберите их. Отдельно личные, отдельно заводские. Личные я возьму с собой, а заводские оставлю. Вы меня понимаете?

Звенигородская. Сегодня?

Привалов. Сегодня, завтра... Как сумеете...

Звенигородская. Что-нибудь случилось, Сергей Иванович?

Привалов. Ничего особенного, Анна Романовна... просто вам придется работать с Илларионом Николаевичем.

Звенигородская. Я не хочу переходить к главному инженеру.

Привалов. А вам не надо будет переходить к нему... Он сам перейдет к вам... Сюда...

Звенигородская. А вы?

Привалов. А я (жест за окно) туда... Но, право, это на имеет никакого значения.

Звенигородская. Для меня это имеет огромное значение.

В кабинет заглядывает Остроушко.

Остроушко. Я считаю, разрешите, Сергей Иванович. Анна Романовна, наверно, забыла. (Входит.) Считаю долгом напомнить, вентилятор готов... на полную мощность.

Привалов. Да ну?

Остроушко. Разрешите включить?

Привалов озорно подмигивает Звенигородской. Та отвернулась к окну.

Привалов. Включайте, Захар Ефимович. На полную мощность включайте!

Остроушко (включив вентилятор). Я считаю, здорово работает!

Привалов. Как мельница. Анна Романовна, так я прошу вас... (Уходит.)

Остроушко. Анна Романовна, я считаю, что с вами?

Звенигородская. В глаз что-то попало.

Остроушко. А вы под вентилятор... Я считаю — враз выдует!..

Звучно гудит вентилятор.

Действие второе

Кабинет Бекетова в его квартире. Посреди комнаты в три ряда полки, забитые книгами, в центре которых полный комплект Большой Советской Энциклопедии. Небольшой письменный стол с зеленым сукном и канцелярской лампой с зеленым абажуром. Есть в кабинете еще и кожаный старинный диван, возле которого стоит тумбочка, на ней — лампа с пестрым абажуром. Две-три фотографии висят на стенах.

На сцене Таня Привалова, Юрий Бекетов, Саша Мухин и Василий Балюрка. Книги и тетради с записями лекций лежат раскрытыми.

Юрий (закрывая книгу). Кончим?

Балюрка. Да, уже пора, бо памарки забиты, черти с хвостами в очах бегают.

Таня. Хуже бывает, когда студенты с хвостами бегают. Как ты считаешь, Вася?

Балюрка. Це хуже. (Потягивается.) Поспать бы...

Таня. Не высыпаешься?

Балюрка. Бессонница... Больше двенадцати часов спать не могу.

Таня. Вот Саше, наверно, с непривычки тяжело.

Саша. Привыкаю, Танюша.

Юрий. В общем, болеть не хорошо.

Балюрка. А чего ж не хорошо? Диэту дают.

Юрий. Если б тебе в диету вареники назначили, ты б всю жизнь болеть согласился.

Балюрка. Еще б подумал.

Юрий. Со сметаной?

Балюрка. Со сметаной и с вышнями — согласился б. А шо, братцы, вареники дюже гарна диэта... та еще б горилки.

Таня, Перед экзаменами?

Балюрка. А шо, ты против горилки?

Таня. Как будто ты за нее?

Балюрка. Та ни... Я ни против, ни за... Я держу нейтралитет.

Таня. А хвалишь ее?

Балюрка. Батька хвалит.

Юрий (Тане). Актуальную тему вы с Василием разрабатываете.

Балюрка. О влиянии горилки на моральное состояние студентов Института механизации сельского хозяйства.

Таня. Болтушка ты, Василий.

Юрий. Товарищи, товарищи, бросьте... Пройдет немного времени, и мы разъедемся... Разлетимся в разные стороны. А правда, хорошо звучит — механизаторы сельского хозяйства!

Саша. Я поеду на Алтай. Будет где развернуться.

Юрий. А Василий, конечно...

Балюрка. Угадал. На Кубань... Где быкам хвосты крутил, где баранку у трактора вертел.