Shellina - Эйлин
Хихикнув, она поздравила себя с тем, что догадалась искать газеты, а не выход в интернет.
Такая разница во времени не смутила Эйлин. Сказалось то, что она находилась в Великобритании, и все различия можно было списывать на разницу культур, хотя по большому счету ей было на все это наплевать.
Углубившись в изучение цен и предложений по аренде жилья, Эйлин с удивлением обнаружила, что в заначках у Тобиаса была вполне приличная сумма. Учитывая, что средняя цена на довольно хорошее жилье составляла тридцать фунтов в месяц, она сейчас обладала очень даже неплохим обеспечением. Оставалось только гадать, почему ее предшественница в этом теле не воспользовалась деньгами и не привела в порядок ни себя, ни дом, ни сына. Хотя сама Эйлин поставила бы сына на первое место в этом списке.
Ее выбор пал на местечко Гилморхилл, где располагался университет. То ли из-за большого количества студентов, то ли по какой-то другой причине, но цены здесь были еще ниже, чем в самом городе.
Так, отдельный флигель в коттедже, принадлежащем пожилой бездетной паре, обойдется ей в пятнадцать фунтов в месяц. На выбор Эйлин повлияла еще и близость университета. Чтобы найти приличную работу, ей необходимы были хоть какие-нибудь бумаги об образовании. Она плохо представляла себе отношения между магами и простыми людьми, но подозревала, что диплом об окончании какого-то Хогвартса, бережно хранившийся среди других бумаг, вряд ли ей пригодится, тем более что колдовать она толком не умела.
Окончательно утвердилась она в принятом решении, когда прочитала объявление от имени самого университета о том, что им требуется перевести какую-то беллетристику с древнегреческого на русский через промежуточный английский. Зачем подобное кому-то понадобилось, Эйлин не очень интересовало — скорее всего, какие-нибудь дополнительные задания для студентов, чтобы не расслаблялись. Она помнила, что-то подобное было и у них, когда давалась куча рассказов, чаще всего совершенно бессмысленных, и их нужно было переводить. Вся прелесть этого задания состояла в том, что один и тот же текст выдавался разным людям на разных языках, а затем переводы сравнивались. Профессуру не волновала ни образность перевода, ни красочность — главное, максимальное соответствие оригиналу. Желаешь вольностей — ступай в литературный, там как раз недобор. Почему этим бессмысленным и свято ненавидимым всеми студентами делом не занялись сами сотрудники университета, было очевидно. Цена вопроса составляла двадцать пенсов за печатный лист. Негусто, но Эйлин решила не привередничать. Хотя, если она сможет получить эту довольно кропотливую работу, то придется разоряться на словари, но она подумала, что можно будет попросить парочку на первое время из университетской библиотеки.
Эйлин уточнила, что время следующей остановки составляет полчаса, и кинулась искать телефон, чтобы созвониться с хозяевами коттеджа.
Запихнув последнюю мелочь в аппарат, она поняла, что совершила очередную глупость, когда услышала в трубке сонный женский голос.
— Алле.
— Простите, пожалуйста, но я звоню по объявлению, — жалобно проблеяла Эйлин, решив, что нужно будет поискать другое жилье.
— Девушка, вы вообще в курсе, который сейчас час?
— Извините, ради бога, но я еду в поезде и сейчас он остановился, а я совсем потеряла счет времени.
В трубке воцарилось молчание, затем женщина осторожно спросила.
— С вами что-то случилось?
— Можно сказать и так, — Эйлин вздохнула. Она терпеть не могла, когда ее жалели, но сейчас это могло сыграть ей на руку. — Понимаете, миссис…
— Хадсон.
— Как? — невольно вырвалось у Эйлин. — Ой, простите, пожалуйста.
— Вам не надоело извиняться? — женщина хихикнула. — Вообще-то я уже привыкла к такой реакции. Так что с вами произошло?
— Так получилось, что мне с сыном некуда идти. Но мне не хотелось бы обсуждать подробности по телефону.
— Сколько вашему сыну лет?
— Три.
— И вы сойдете с поезда с трехлетним ребенком в городе, где вас никто не ждет?
— Так получилось, — пробормотала Эйлин.
— Это просто верх безответственности, милочка!
— Я…
— Во сколько прибывает ваш поезд?
— В десять утра. Из Бирмингема.
— Джон… Мистер Хадсон встретит вас на вокзале. Думаю, вас легко будет узнать. Не так уж и много молодых леди путешествуют с маленьким ребенком.
— Спасибо, миссис Хадсон.
— Спасибо вы мне скажете, когда мы сойдемся в условиях и в цене. Просто я не могу позволить ребенку страдать из-за безголовости его матери.
— И все-таки, спасибо.
— Как вас зовут?
— Эйлин. Эйлин Снейп.
— Хорошо, я запомнила. До встречи, милочка, — Эйлин перевела дух и осторожно повесила трубку. Затем выгребла сдачу из приемника монет и поспешила обратно в купе.
На этот раз ее не было достаточно долго, чтобы Северус почувствовал отсутствие матери и проснулся.
Когда Эйлин вошла в купе, он бросился к ней и заплакал.
— Тише, маленький, не бойся, я тебя никогда не оставлю, — Эйлин укачивала ребенка и думала, что ей просто невероятно повезло. То ли судьба, наконец, начала проявлять благосклонность к ней и этому малышу, который так внезапно ворвался в ее жизнь, то ли это Игрок вмешался, чтобы не проиграть свой спор, но впервые за двадцать девять дней Эйлин решила, что все действительно в итоге будет хорошо.
Покачивание поезда и сопение сына, который уже перестал всхлипывать, подействовали на нее лучше снотворного. Эйлин сама не заметила, как уснула, прижимая к себе хрупкое тело ребенка.
Проснулась Эйлин за полчаса до конечной остановки. Наскоро посетив туалет и умывшись, она разбудила Северуса и также провела с ним элементарные гигиенические процедуры. Эйлин едва успела привести себя и сына в относительный порядок, как поезд начал замедлять ход.
Северус вертелся, выглядывая в окно, но все равно вел себя очень уж тихо, что не могло не беспокоить его новоявленную мать. Насколько знала Эйлин, такое молчаливое спокойствие не было нормальным для трехлетних детей.
Поезд остановился, и она решила не забивать себе голову проблемами, которые не могла решить прямо сейчас.
Чемодан оставался все таким же легким, и Эйлин подумала, что будет гораздо быстрее, если она понесет Северуса на руках — по крайней мере, до перрона.
Однако далеко идти не понадобилось. Не успела она выйти из вагона, как ее окликнули.
— Эйлин? Эйлин Снейп? — она обернулась. К ней, улыбаясь, подходил высокий худощавый пожилой мужчина.
— Мистер Хадсон? — мужчина кивнул и обратился к Северусу.
— А это у нас кто? — мальчик засмущался и прижался к матери, испуганно глядя на незнакомца.
— Моего сына зовут Северус, извините его, но он побаивается мужчин, — Эйлин не была уверена насчет женщин, но тех, кто напоминал его ублюдочного папашу хотя бы просто половой принадлежностью, Северус явно боялся.
— Хм, — мистер Хадсон слегка нахмурился, затем шепотом поинтересовался у Эйлин, — я так понимаю, его обижал какой-то мужчина?
— Этот мужчина по какому-то недоразумению называется его отцом, — вздохнула Эйлин.
— Понятно, — мистер Хадсон ненадолго задумался, а затем протянул Северусу руку. — Меня зовут Джон, молодой человек, а вас?
Мальчик посмотрел на мать, затем на раскрытую ладонь стоящего рядом с ними мужчины и, робко протянув маленькую ладошку, дотронулся до протянутой руки.
— Сев.
— Очень приятно, — Джон широко улыбнулся. — Ты очень храбрый юноша, Сев, настоящий воин. — Ребенок застенчиво улыбнулся, а мужчина спохватился. — Что же мы здесь стоим? Давайте сюда ваш чемодан и поедем. Миссис Хадсон сейчас делает восхитительную овсяную кашу и будет очень недовольна, если мы заявимся, когда она уже остынет.
— Не нужно, — вспомнила про облегчающие чары Эйлин, но Джон уже подхватил чемодан. Недоуменно посмотрев на легкую поклажу, он, видимо, пришел к выводу, что кроме самого чемодана у этой парочки ничего нет, и, покачав головой, двинулся в сторону здания вокзала.
На стоянке их ждал довольно старенький, но шустрый форд, в который Джон и загрузил Снейпов и их странный чемодан.
Ехали они минут сорок. Эйлин успела задремать за время поездки. Когда они наконец остановились, и она выбралась из машины, то с изумлением стала оглядываться по сторонам.
Коттедж Хадсонов был небольшим, но находился посреди очень красивого сада, невдалеке виднелось маленькое озеро. Самое невероятное, что было представлено здесь — это растения. Каких цветов и кустарников здесь только не было.
— Этот сад — проект докторской диссертации миссис Хадсон, — Джон улыбнулся, заметив восхищение на лице Эйлин. — Она раньше преподавала в университете, да и сейчас время от времени консультирует биологов.
— Но зачем вы тогда сдаете флигель? — невольно вырвалось у Эйлин.
— Бог не дал нам детей, — печально произнес Джон. — Однажды мы решили, что в этом саду обязательно должен расти, кроме цветов, еще и ребенок, поэтому мы в объявлении и написали, что отдадим предпочтение жильцам с маленькими детьми.
