Юлий Ким - Юлий Черсанович Ким
Как так? А кому ж ты слово давала? Перед господом-то
богом?
Варвара
Сначала — брату твоему. А первое слово, знаешь, доро —
же второго.
Гаврила
Не пойму я, чем же я виноват.
Ох ты, бедная моя голова!
Слава господу, воскрес родный брат.
Он воскрес и всю мне жизнь поломал.
Варвара
Да за что же тут кого обвинять?
Ты судьбу или войну виновать.
Попрощаемся давай по-людски,
И к нему меня добром отпусти.
Гаврила
Нет!
Ты скажи, что мне делать, ты скажи!
Ведь теперь решаешь все ты одна.
Ты скажи, ты подумай, не спеши:
Что мне делать, чтобы ты не ушла?
Варвара
Ты пойми, прошу тебя, ты пойми:
Уж такая нам выпала судьба.
Все равно — хоть убей, хоть сам умри.
Нам с тобою не бывать никогда.
Оба
Неужели ты не видишь, как мне больно говорить?
Неужели ты не видишь, что иначе мне не жить?
Неужели ты не веришь слову сердца моего?
Неужели, неужели ты не слышишь ничего?
Хор
Гром по небу раздается — окна сыпятся в дому.
Войско во поле сойдется — крики, пламя, все в дыму,
А как сердце наше рвется,
А как сердце наше рвется —
И не слышно никому…
И не видно никому…
Послышались звуки «Красного марша».
Гаврила
Ну, Варя! Вот что. Думай, что хочешь, делай, как зна —
ешь, а я тебя не отпускаю. Не отпускаю!
(Исчезает.)
Музыка нарастает.
В село въезжает красный отряд.
Тем временем Бумбараш бежит по лесу на кордон. И внезапно слышится ему божественной красоты дуэт — мужской и женский.
РОМАНС
В белом платье с причудливым бантом
У окна, опустив жалюзи,
Я стояла с одним адъютантом.
Задыхаясь, шептал он: «Зизи!»
И на чем-то настаивал мило…
Был он в меру застенчив и храбр.
И тогда я сама потушила
Надоевший уже канделябр.
Как приятны интимные встречи.
Как приятна любезная речь…
Но тушите, пожалуйста, свечи.
Если пламя хотите зажечь!
На лесном кордоне расположилась банда Соньки. А дуэт она поет с молодым потасканным юношей — Студентом.
Сонька
Ну все, хватит. Не будем портить хороший романс.
Студент
Мадам! Меня Шаляпин слушал! И очень хвалил!
Сонька
Голос-то у тебя хорош. Студент. Но в романсе первое дело — чувство.
Мужик
