Shellina - Эйлин
Эйлин посмотрела на кровать, затем перевела взгляд на Тома. Сейчас, когда голова не была забита проблемами, а беспокойство за сына сделалось не таким острым, она почувствовала, как возвращается желание, ненадолго приглушенное свалившимися на нее переживаниями.
Перехватив пакет, она быстро пошла в душ.
Миссис Хадсон позаботилась обо всем. В пакете помимо одежды лежала зубная щетка и ароматизированное жидкое мыло. Эйлин разделась и оглядела себя. Восковую депиляцию она делала четыре дня назад, так что тело все еще было гладким. Возможно, существовали какие-нибудь заклинания для этого действа, но она их не знала. «У Августы спросишь», — зевнула уставшая паранойя и завалилась спать.
Душ Эйлин принимала долго, пытаясь собраться с мыслями. А те крутились вокруг одного вопроса: как именно она проведет сегодняшнюю ночь? Вчера ей нужно было только тепло, которое Том ей и предоставил, но сегодня этого будет мало.
Наконец выключив воду, Эйлин вытерлась и высушила волосы заклинанием. Его она выучила уже давно, а палочка лежала в специальном кармане в мантии, которую она сняла уже в ванной. Повинуясь порыву, она поднесла руку к носу и почувствовала, что кожа слабо пахла розами. Эйлин порылась в пакете и вытащила весьма фривольный черный шелковый халат: длинный, с длинными рукавами, узеньким пояском, и настолько тонкий, что казался полупрозрачным. Она точно помнила, что ничего подобного в ее гардеробе не было.
— Ну, Джейн, вот от кого не ожидала, так это от тебя, — пробормотала Эйлин и приняла решение.
Она накинула халат и убрала нижнее белье обратно в пакет. Оставила одежду в ванной и быстро вышла, чтобы не растерять решимость.
Том все еще сидел за столом, но мантию он снял, и сейчас на нем была только белоснежная рубашка с расстегнутым воротничком и брюки. Туфли и носки он снял, видимо, чтобы дать ногам отдохнуть.
— Я уж думал, ты утонула, — он закинул руки за голову и потянулся.
— Не дождешься, — пробормотала Эйлин и подошла к сидящему мужчине вплотную.
Том поднял глаза, задержал взгляд на полуприкрытой груди и не смог его отвести.
— Ты понимаешь, что это просто чудовищная провокация?
— Понимаю, — Эйлин кивнула, и от этого простого движения шелк халата колыхнулся, а Том невольно сглотнул.
Он протянул руку и развязал пояс.
— Однако, — Том резко поднялся. Теперь он был выше, и Эйлин, чтобы посмотреть ему в лицо, пришлось запрокинуть голову. — Ты уверена? — она кивнула. — Я не умею быть нежным.
— Во-первых, этому легко научиться, а во-вторых, мне сейчас нежность не нужна, — она говорила очень тихо. — Мне нужно почувствовать себя живой.
— Ты слишком много болтаешь, — Том рывком посадил ее на стол. Эйлин повела плечами, чтобы сбросить халат. — Нет, оставь, так безумно сексуально, — и он стянул через голову рубашку, отбросил в сторону и, притянув женщину к себе, втянул ее в первый поцелуй.
Глава 20.
Эйлин стояла в ванной перед зеркалом и рассматривала небольшой синяк под правой ключицей.
— Видимо, не только у меня давно никого не было, — сказала она вслух.
Тело немного болело, но Реддл сразу предупредил, что не умеет быть нежным. Хотя в излишней жесткости его тоже было грех обвинять.
— Интересно, а эти его предпочтения — это нормально? Или какие-то психологические заморочки? Любые горизонтальные поверхности, но только не кровать... Стол, потом пол, а когда все-таки добрались до постели, то просто уснули, — она продолжала рассматривать синяк. Затем потянулась, прикрыв глаза.
— Ты похожа на кошку, когда вот так потягиваешься, — Эйлин резко открыла глаза и посмотрела на Тома через зеркало. — Если хочешь умываться в одиночестве, нужно запирать дверь, — он тоже принялся рассматривать синяк, в народе именуемый «засос», который сам же оставил накануне. Затем протянул руку и провел ладонью под ключицей. По коже прошла теплая волна, и Эйлин увидела, как синяк исчезает.
— Без палочки? — она, наклонив голову, продолжала смотреть на него в зеркале.
— И невербально. Я вообще очень талантливый и трудолюбивый тип.
— Ты боишься кроватей? — внезапно задала она вопрос, который волновал ее в последний час.
— Что? С чего такие выводы? — Том явно удивился.
— Да так, подумалось почему-то.
— Если ты не хочешь оценить мою любовь еще и к ванным комнатам, то лучше оденься. Позавтракаем, сходим в больницу, и я тебя оставлю. Кристофер пообещал устроить встречу со своими друзьями.
— О чем вы говорили?
— О политике. Крис не настолько консерватор, как одна половина нашего общества, но и не настолько предан идеям Дамблдора, как вторая половина. Его действительно заинтересовала моя программа.
— А что именно предлагает Дамблдор? — Эйлин решила не рисковать и скрылась от нескромных глаз за шторкой. Ей все вчера понравилось, но повторять прямо сейчас она не рискнула бы.
— Вот в этом и заключается самое интересное. Я не понимаю, что именно он предлагает. С одной стороны, он на каждом шагу кричит о том, что маги и магглы — друзья и братья, а с другой стороны — закручивает гайки до упора. Все его действия на этот момент направлены на то, чтобы окончательно изолировать магический мир от маггловского.
— Ты об этом думал, когда говорил, что, несмотря на все свои поступки, какими бы они ни были, ты не лицемерил? — Эйлин натянула джинсы и водолазку и вышла из-за шторки. Том кивнул. — Ты его недолюбливаешь.
— Недолюбливаю? Нет, я им восхищаюсь, я сам еще не скоро смогу добиться подобного уровня манипулирования, не прибегая к вспомогательным средствам типа метки.
— Метки?
— Я потом объясню. Просто, понимаешь, когда на глазах у юного негодяя его вину перекладывают на другого, причем абсолютно необоснованно, а добрый и справедливый делает все для того, чтобы, нет, не попытаться отстоять того парня, но приблизить его к себе, после того как ему сломали палочку… Самое гениальное заключается в том, что тот паренек был настолько благодарен светлому и справедливому, что поставил его на алтарь, подозреваю, что он молится на великого Альбуса, — Том подошел к зеркалу и начал разглядывать свое отражение. — Я так не могу, наверное, мне не позволяют так поступать с людьми остатки совести. Не то чтобы совесть у меня была, но какие-то обрывки, скорее всего, сохранились. Мне проще убить, чем проворачивать подобные многоходовки. Я прикидывал, я могу просчитать последствия, но я не могу так.
— Что ты от меня хочешь? — Эйлин обняла его за талию.
— Просто будь рядом. Ты своеобразный тормоз, не позволяющий мне окончательно свихнуться. Странно, но ты и твой сын поставили передо мной цель, которой у меня, собственно, и не было.
— Северус?
— Этот мелкий отравитель, подлив мне веритасерум, заставил меня отвечать не столько на твои вопросы, сколько на свои собственные. Я далеко не святой. Не могу сказать, что в моей жизни больше не будет лжи, убийств и всего того, что сопутствует большой политике — тем более, что все это соответствует моим наклонностям. Но, по крайней мере, все это будет во имя чего-то, а не просто так.
— Что вы уже успели сделать?
— Очень многое. Самое главное, мы включились в предвыборную гонку.
— Кого ты планируешь баллотировать?
— Я решил попробовать сам. Удивительно, как могут меняться люди, получившие реальную цель и выполняющие реальные задачи. Долохов землю носом роет, он уже такого накопал, — Том усмехнулся. — Сейчас мои задачи: заручиться поддержкой колеблющейся части магического общества, заткнуть своих радикалов и грамотно организовать шантаж тех, кто не намерен расставаться со своими местами. В идеале нужно что-то сделать с Дамблдором. Но пока я рассчитываю только на то, что он пригласит меня поговорить. Выйди, я хочу принять душ — если останешься, я за последствия не отвечаю, — он ухмыльнулся.
В больнице их встретил хмурый Бэргман.
— Я жду не дождусь завтрашнего дня, — вместо приветствия сообщил он Эйлин, как только она вошла в кабинет.
— Что он опять покрасил? — Эйлин вздохнула и села напротив целителя.
— А что, твой сын что-то вчера покрасил? — в голосе Тома прозвучало неподдельное веселье.
— Палату, целителей, себя и Фрэнка Лонгботтома, — принялась перечислять Эйлин. Хмурый вид целителя поднял ее настроение на недосягаемую высоту. Когда взрослый человек говорит с родителями ребенка в таком тоне, значит, он уже не выносит этого самого ребенка, из чего в свою очередь следует, что тот абсолютно здоров.
— Я дам вам совет, Бэргман, — Реддл, похоже, тоже пребывал в благожелательном расположении духа. — Ни в коем случае не оставляйте в пределах видимости Северуса флаконы с зельями.
— Почему? — целитель нахмурился.
— Чтобы однажды не обнаружить это зелье в своем чае, — заговорщицки прошептал Том громким шепотом. — А то случались прецеденты.
— Может, хватит уже? — взвилась Эйлин. — У Северуса снова был выброс? — обратилась она к целителю, который заинтересованно смотрел на ее спутника.
