Сборник 2019 года. Том 7 - Михаил Михайлович Жванецкий
Он бы меня остановил.
Почему его не пригласили?
Остальные ничего не понимают.
А что зритель?..
Они рады, когда на их глазах в петлю лезут.
Тут много таких, а почему шефа не было?..
Он ушёл и не остановил меня?.. Как?.. Надо было крикнуть:
– Стой, мерзавец, мать твою… Стой, гангрена проклятая… Стой, несчастье голодраное… Куда прёшься?.. Тпру! Бешеная…
Я б остановился.
Я б юзом пошёл, но стоп дал бы.
Сейчас я этому своему работнику:
– Алло! Ты слушал, что я тут нёс? Почему ты, мой друг и предатель, меня не остановил? Ты кровь любишь на подиуме?! А когда я про Совбез, про Сочи. Пятнадцать минут меня било об камни, при регламенте – пять.
Мы вообще договаривались не больше двух… И ты бы на мобильный мне…
Я не знаю, сколько несёт меня…
Дай вибрацию в карман.
Останови товарища – мы его теряем.
А как я влез в эту реформу – судебная реформа не помешала войне, а война помешала судебной реформе.
Ну как я туда влез?
Какое моё собачье дело?
Никто не хочет бороться с коррупцией, и я не хочу.
Я хочу жить со всеми!
Не давайте мне бороться с коррупцией.
А про гаишников со взятками чего вдруг?..
Более доброжелательных людей я вообще не знаю…
Чего я влез?
Я, что ли, хочу, чтоб по правилам?
Никто не хочет, и я не хочу.
Это мы, когда выступаем…
Но и тогда не хотим.
Мы выступать хотим…
Ну, все же понимают.
А врачи – как лечат, так лечат.
Как болеют, так болеют – все свыклись.
Кто хочет, тот умирает.
Кому надо, тот болеет.
Врач спросил – чем тебя лечить?
Ты ответил.
Он тебя этим и лечит.
Он же тебя спросил.
Никто не хочет по правилам.
Я, что ли, хочу?..
Я хочу выступать, но жить здесь…
Я уже себе кричал:
– Что ты выступаешь? Что ты выступаешь?
Но выступаю…
И надо останавливать, если понравилось…
Чтоб ещё чего-нибудь где-нибудь…
Когда-нибудь опять будем ловить наверху то ли ветер, то ли дыхание.
И первый поймавший – опять самый успешный.
Останавливайте меня.
Вы не возражаете против тех возражений, которые я здесь утверждал?
Значит, все возражения утверждены?
И даже то, что я возразил в утверждение всего, ранее мною возражаемого?
Всё! Линия ясна. Ветер пойман.
Каждый любит, чтобы ему приказали.
В каждой крупной личности есть что-то мелким шрифтом.
У нас в России не говорят: «Это запрещено законом».
У нас говорят: «Это опасно».
Стареть не страшно.
Просто надо следить за первой цифрой возраста.
Ко мне не надо присматриваться.
Ко мне надо прислушиваться.
– Дядя Миша, вы ещё растёте или уже стареете?
Артист-перелётчик.
В день два вечера.
Два завтрака.
Два раза по восемь утра.
Вылетел в семь, прилетел в семь.
Все ужинают, ты завтракаешь…
Ты сел рассказывать, а все пошли спать.
Ты забыл, что ты хотел рассказать и кому.
Ты вскочил – надо позвонить в Москву.
Здесь день, там ночь.
Ты звонишь.
Там тоже день – ты уже в Москве…
Ты на сцене, почему не смеются?..
Да потому что ночь у тебя внутри, а у них вечер праздничный.
Ты приехал.
Но им не смешно.
Потому что ночь у тебя внутри.
Кого ты хочешь смешить своей ночью?!
Хоть бы утром собрались, но твоим утром.
А кушаешь ты ночью, когда вокруг спят, и ты разогреваешь в горячей гостиничной воде.
И ты их веселишь ночами, а когда, наконец, сравниваются ужины – у них уже одиннадцать, кухня закрыта.
Всё, что ты не съел, они выбрасывают на свалку.
Ты у них не живёшь.
Только в самолёте ты соединяешься с едой.
От очередного разогретого лосося тебе дурно.
На трёх языках – «что угодно, только не лосось».
Вот кому начистить рожу при встрече!
Как они попадают в самолёт?
Из такой глубины.
Шпинат с лососью – его жена – даже внешне ничего хуже не бывает.
Перелёт и разница во времени ценою в жизнь.
Там лето. Тут зима.
А ты – как муха между рамами.
Похудевшая летняя муха.
Летняя муха, зимой в России не жравшая лосося, позавтракала коржом к стакану чая.
Чтоб силы поддержать, из блюдца виски попила.
И по Эйнштейну в самолёте туда-сюда.
А самолёт – в Россию.
Чтоб мухи траекторию понять – мехмат закончить.
Летим поужинать в Россию, чтоб спать, когда не хочешь, и встать, когда захочешь спать.
Без просыпу поел, поспал.
И ночью вдруг пошёл смешить.
Так точно, ярко, наизусть, глаза горят – а никого, все спят.
Опять не вовремя…
Давай, папашка, тишину.
Ложись, отец.
Не путай разницу во времени и разницу в мозгах.
Здесь это не смешно, во-первых.
А во-вторых, вчерашний день.
Ложись, отец.
Ты так уже пошутил вчера.
Здесь тоже двадцать первое, четверг.
Но у тебя уже второй четверг…
Второй четверг после четвергового концерта.
Не надо.
Не работай.
Спи…
Я потушу…
Да. Одежду можешь снять.
Ты прилетел.
Я двор предупредил.
На идущих ко мне – не смотреть.
Глазами не провожать.
Отзываться доброжелательно и лаконично.
Отзывы исключают внешность.
Джаз
Диета, ритм, пробежка, рюмка, танго… Особенно.
Это всего лишь я. Простите.
Здесь резко… Ах, это ваша?..
Там, сзади, далеко. Где белый туфель.
О! И сразу за ней моя.
Мой чёрный туфель… Ах… Ри-ри-ри…
Поёт, поёт на италь…
Чуть вправо… Раз… О! Они поменяли музыку…
Покоримся… Нежно… Медленно…
Воздух-вдох, и опадаю на вас.
Теряю вас и нахожу…
Те… ря… ю… вас и на-хо-жу.
Голубое… Синее… Это небо?
Это платье… А белое на нём?
Как облако… Моё.
Рукав из облака на вас.
Здесь хорошо… Как раньше…
Как раньше… Здесь музыка…
Фонтан… Трамвай… И вы…
Я захожу… Я справа, слева.
Прямо перед вами. Ах! Вы прижались… Спокойно.
Только без волнений… Нежно…
Нежно, медленно и… Ах! Они сменили музыку.
Стук и гром… Дерево и жесть… сюда… сюда…
И резко… резко…
И жарко, жарко по-венгерски…
Лалешти лежемен… Вы устали…
А я… всё по-венгерски…
Ка… кас… касаюсь вас…
Касаюсь и теряю… Вале-калею…
Прижимаю – не
