Приспособленцы - Артур Гаскаров

Я очень сильно удивился и сказал:

‒ Жаль! А то я хотел спросить, какого она цвета.

АУЕнная глава

АУЕнная глава

Мы подъезжаем к пункту назначения. Об этом сигнализирует GPS в телефоне Эйприл. Слева от нас кованная арка набекрень с выпавшими через раз буквами и портретом бессмертного вождя. На его залысине сидит зажиревшая ворона и громко и чётко каркает, что всё это правда, арка не лжёт, что это действительно бывший советский человейник, и что старая власть тут давно умерла, а новая жизнь так и не настала. Мы с боем прорвались через ров на въезде. Ров был естественным. Его создала талая вода и текла по нему же с полей в какую-то тухлую яму. Ров этот защищал не деревню от врагов, а внешний мир от деревни. Об этом говорили покошенные избушки из трухлявых брёвен да зомбаки, шатающиеся меж этих избушек. Мы поехали куда-то в направление центра и наткнулись на магазин с гордым «1989» по центру фронтона. Рядом обитал смотрящий. Мы сразу догадались о его статусе по заношенному лицу и беглому взгляду. Я вышел из машины, распинал чеку́шки и подошёл. Смотрящий лежал на картонке и высокомерно глядел на меня. Впрочем, как и на весь мир. Я же смотрел сверху вниз, но уважительно:

‒ Уважаемый, как пройти в библиотеку?

Сначала уважаемый показал мне интересную фигуру из пальцев в виде пузыря, а потом указал на магазин. Я зашёл в магазин, прошёл на кассу и поинтересовался у ни в меру упитанной, но приятной женщины:

‒ Как пройти в библиотеку?

Женщина сначала приступила есть меня взглядом, а потом им же раздела.

‒ Контурные карты что ли нужны? Давай лучше я тебе новый мир открою ‒ кокетливо ответила ни в меру упитанная и поправила свои сиськи.

‒ Мне целого мира не надо ‒ отвечаю я ‒ я столько не вывезу.

‒ А сколько вывезешь?

‒ Ну… пузырь точно вывезу.

‒ Лучше у бабы Глаши самогон возьми. Отличный самогон! А у нас сивуха.

‒ Я знаю – говорю – я не себе.

Я беру бутылку и отдаю её смотрящему. Уважаемый сделал одобряющую рожу и указал мне направление в никуда. Я же его жестикуляцию понял и пошёл нахуй. Вытираю остаток коровьей лепёхи с кеда о колесо и сажусь в машину.

‒ Ну? Что говорят? ‒ Спрашивает Толстый.

‒ Говорят надо прокатиться, посмотреть.

Эйприл понимающе хихикнула и мы двинули дальше. Дома́ стояли разношёрстные. Классовое неравенство присутствовало и здесь. Отдельные личности доказывали сами себе о своём классовом превосходстве неоправданно высоким забором и красивым почтовым ящиком на замке. Хотя почти наверняка никто тут почту не разносил. А красивый почтовый ящик на замке для завести соседей. И те реально завидуют, как им – высокостатусным, не кладут почту в красивый ящик. Хотя действительно позавидовать можно было только смотрящему. Он единственный наебал систему и почту ему не клали потому что ящика нет, а не потому что всем не клали.

Библиотеку нашли. Она была недалеко от школы. В общем-то здесь всё было недалеко. Но школа, библиотека и здание бывшего общежития стояли треугольником в одном огромном дворе с картофельной плантацией. Табличка на библиотеке гласила что откроется она в десять утра.

– Что делать будем? – Спрашиваю я.

– Надо где-то заночевать – говорит Толстый – предлагаю в общежитие.

Через побитый окна невероятно старого двухэтажного барака было видно что жизни в нём нет, а хлама полно.

– Неплохая идея – одобряет Эйприл – хостелов то тут нет. Но надо ещё купить поесть.

– Ну да. Кафе тут тоже нет – говорю я, и добавляю – ещё надо разжиться баб Гла́шином самогоном. Рекомендовали.

Мы вернулись к нивмеру упитанной и начали затариваться. Наверняка можно было найти комнату на ночлег. И наверняка она бы стоила копейки, но заночевать в брошенном старом здание было интересней. Стоим в очереди на кассу. Перед нами ссутулившаяся женщина сует нивмеру упитанной надорванную, как её спина, купюру. нивмеру упитанная отказывается принимать рваные деньги и сильно рискует получить пиздюлей не только морально. А в это время женщина, что с какого-то бока встала между нами, берёт из нашей корзинки бутыль молока. Махинацию конечно же палят все и первая возмущается Эйприл:

– Вы что, женщина, положите на место.

– А что? – Невозмутимо интересуется женщина.

– Положи молоко обратно – говорит Круглый.

Женщина не думала что мы вместе и надеялась в случая разоблачения раскатать Эйприл как деревенская корова городскую соплячку. Молоко она всё ровно обратно не положила, а вместо этого выдала:

– Вон у вас ещё одна бутылка, вам хватит – а затем посмотрела на Чупа-чупса и добавила – много жрать вредно!

Мы дошли до кассы, а нивмеру упитанная смотрит на меня и спрашивает:

– Расплачиваться будем натурой?

Я такой наглости не ожидал, застеснялся и говорю:

– Нет. Мне мама не разрешает к незнакомым тётям ходить.

Эйприл с Круглым ржут в голос и я спрашиваю:

– А где бабу Глашу найти?

***

Мы поехали в соседней посёлок потому что в этом негде было снять деньги. Толстый вовремя догадался что баба Глаша торгует за наличку, и мы успевали в магазин, который закрывается в 21:00, в котором есть банкомат. Про банкомат мы узнали от невмеру упитанной. Мы приезжаем за пятнадцать минут до закрытия, снимаем наличку и едем обратно. А Чупа-чупс сидит на заднем сиденье и так громко хрустит чипсами, что аж бесит, и я сворачиваю самокрутку.

Наша троица стоит перед калиткой. Уже порядочно стемнело. Лает плешивая болонка. Тощий котяра сидит на заборе и светит на нас огромными зелёными глазами. К нам выходит девочка лет двенадцати в платье как у ведьмы или вампирши.

– Девочка, позови бабу Глашу пожалуйста – говорит Эйприл.

А девочка отвечает:

– Бабы Глаши нет. Она к соседу ночевать ушла. Вы самогону хотели?

– Да-да – говорит Айвенго – именно его!

– Ты можешь нам продать? – Спрашиваю я.

– Да – отвечает девочка – именно за этим я и вышла.

Девочка вернулась в дом