Жизнеописание оболтуса - Виктор Сапожников
— Что вы! Мы ради Ипполита в эту церковь ходим. Он такой красивый, а голос — просто заслушаешься! Дочка вон по какому-то Ди Каприо сохнет. А я говорю: иди в церковь, да посмотри на отца Ипполита! Сразу забудешь иностранца своего, — рассказывала одна женщина.
— А я на службах Ипполита молюсь. И всегда мои просьбы исполняются, — поделилась вторая.
— Прям всегда? — заинтересовалась прагматичная мама.
— Когда молюсь хорошо. Вот просила я, чтобы сын учебный год без троек закончил — так и получилось. Потом молилась о том, чтобы мужу зарплату подняли, но, видимо, я недостаточно хотела и плохо молилась.
— Как же можно недостаточно хотеть, чтобы мужу зарплату прибавили? — недоумевала мама.
— А вот я тоже об этом призадумалась и поняла. Начнет муж больше зарабатывать. Найдет любовницу. Бросит меня с детками. Получается, что Боженька правильно все рассудил и не дал благоверному зарплату побольше. Он мудрый, неисповедимы пути его…
Мы уходили домой немного озадаченными, но в целом довольными, что нам выделили надежного и профессионального батюшку с хорошей репутацией.
Через неделю наша семья приехала в церковь с большим коллективом родственников. Крестились четверо: мама, я, маленькая сестра Маринка и еще один заинтересовавшийся — то ли дядин сват, то ли тетин деверь. Кроме нас было еще восемь человек крестных и с десяток прочих родных и знакомых, приехавших поддержать это большое начинание.
После проведения таинства весь дружный коллектив отправился к нам домой, чтобы отпраздновать замечательное богоугодное событие. Не знаю, можно ли отмечать крещение «Советским» шампанским, но именно это делали родственники. Дело в том, что одну папину шабашку оплатили «натурой» — дали восемь коробок этого замечательного напитка. Собственно, не пропадать же добру. В своих тостах родственники желали нам почитать Библию и выучить хотя бы одну молитву. Мы обещали это сделать. Потом были танцы под песни Леонтьева и Киркорова. Расходились по домам в хорошем настроении.
Несмотря на такое бодрое начало, верующие из нас получились, прямо скажем, никудышние. Читать Библию — скучно. Учить молитву — некогда. Сходить в церковь — только по большим праздникам. В общем, я понял главное: в храм надо идти по велению сердца и зову души, а не потому, что это стало модным. А то, как говорится, ни богу свечка, ни чёрту кочерга.
Незаслуженная олимпиада
Однажды в седьмом классе математичка раздала нам какие-то листочки в самом конце урока.
— Вот вам очень важные задачи. Их надо решить самостоятельно до завтрашнего утра. Никто из родителей не должен вам помогать. Необходимо проверить исключительно ваши знания. Сделайте, как сможете, оценок за это задание не будет, — сказала учительница.
Придя домой, я решил посмотреть, что же нам такое задали. Опытным глазом «ударника» я окинул условия заданий. Оценив строгие формулировки, я сделал несколько совершенно точных выводов:
а) решить эти задачи я не смогу;
в) даже не понимаю их условия;
с) оценок все равно не будет, значит, можно не напрягаться.
Все-таки математика развивает аналитическое мышление, надо отдать ей должное. Быстро сделав остальные уроки, я сел смотреть телевизор. Через некоторое время с работы пришла мама.
— Привет! Домашку сделал?
— Привет! Да, сегодня немного задали.
— Ничего не забыл?
И на этом самом месте по причине своего природного недотепства и общего недержания слов в организме я совершил роковую ошибку.
— Математичка задала странную домашку. Сказала, что нужно только самостоятельно решать. Но там все такое сложное. У меня не получается. Ну и по фигу, сказали, что за эти задания оценку ставить не будут.
— Как это по фигу? Как ты можешь так относиться к школе, домашке и математике? — возмутилась мама, рьяно следившая за моей успеваемостью. — Ну-ка, неси сюда свое задание. Я посмотрю.
Понимая, что добром все это не закончится, я понуро принес листочек.
— Ага! Но это же легко! — обрадовалась мама и тут же опечалилась, — или нет? Уравнения, иксы, игреки… Но это же не задания для седьмого класса.
— Вот и я говорю, не стоит напрягаться. Сказали же, просто проверка знаний. Без оценок, — я попытался умиротворить маму.
— Что ты такое говоришь? Если не сделаешь это задание, то получается, что никаких знаний у тебя и нет. А потом не заметишь, как получишь трояк за четверть! Нет, так нельзя. Давай решать. Придет отец, тоже подключится.
Работа закипела. Мама что-то бубнила, безуспешно чиркала формулы в тетради и изредка требовала, чтобы я включился в этот математический угар. Вот кто меня тянул за язык? Эх, пропал вечер!
Пришел папа. Оказалось, что его познания в математике примерно равны моим, ну или немного их превышают в некоторых специфических областях.
— А знаете, как 0,5 литра водки ровно на троих поделить? Хе-хе! Бульками! Ну вот, бутылка же делает так: «бульк, бульк», — пошутил папа.
Обратив внимание на прожигающий взгляд мамы и мой опечаленный вид, отец неожиданно обнаружил и познания в некоторых специфических областях русского языка и литературы.
— Ну что сын, буки, веди, ижица — плетка к жопе движицца.
Мама пообещала приблизить сковороду к папиной голове, и ему пришлось срочно ретироваться подальше от родительницы и поближе к дивану и телевизору.
— Так дело не пойдет! Надо звать дедушку. Он — начальник цеха на заводе и с такими задачками в пять минут справится, — сказала мама и пошла звонить нашему патриарху с мольбами о помощи.
Жили мы недалеко друг от друга, а поэтому дедушка уже через двадцать минут читал мои задания. Он бормотал условия задачи, а его лысина покрывалась испариной. Но все-таки кого попало в начальники цеха не берут. Примерно через час дедушка покорил первую задачу. Оставалось еще четыре. А вот они никак не давались даже такому большому начальнику.
— Слушайте, надо позвонить дяде Грише, он ведь — архитектор. Математику точно должен знать.
В течение двух часов продолжались телефонные консультации с родственником. Дедушка читал ему условия задач, дядя Гриша их решал на своем конце провода и диктовал нам то, что нужно писать в тетрадке. Эпопея закончилась где-то в десять вечера. Все
