Дмитрий Черкасов - Реглан для братвы
Звездный час для Лиходея наступил в тот момент, когда его шефа случайно пристрелили на углу улицы Рубинштейна и Невского проспекта *. Муркевича хотели просто попугать, но водитель неудачно дернул машину и прошившие крышу служебной «вольво-940» пули поставили жирную точку в короткой и далеко не праведной жизни председателя городского КУГИ.
Окрыленный внезапно открывшимися перспективами Андрей Никифорович бросился хапать.
Он за бесценок распродал склады морского порта и капониры железнодорожной станции Горская, являвшейся одним из наиболее перспективных транспортных узлов Санкт-Петербурга, наподписывал массу распоряжений о передаче фиктивным конторам подвальных помещений и чердаков в центре города, довел до конца начатое еще его покойным боссом дельце «Ленфинторга», в результате чего бюджет северной столицы потерял огромные деньги. А личные счета Лиходея пополнились на семнадцать с половиной миллионов долларов, размещенных в банках Бельгии, Великобритании и в пресловутом "Бони *".
Правда, долго в начальниках КУГИ он не засиделся.
Хлебное местечко предназначалось другому приятелю ставшего уже московским чиновником Рыжего, и Лиходею в качестве отступного сунули пост главы «Питер-Энерго». Андрей Никифорович для порядка поотказывался, получил строгое внушение со стороны своих негласных хозяев, вступил в должность и принялся активно разваливать систему энергоснабжения города, опять ошибочно посчитав себя «талантливым организатором» и восприняв словосочетание «повышение тарифов» за единственный способ деятельности.
При «Питер-Энерго» мгновенно возникло множество фирм и фирмочек, единственной задачей которых была перепродажа весьма дешевого электричества с ЛАЭС и направление маржи на счета оффшорных компаний в Грецию и на Кипр. С каждого рубля прибыли «Питер-Энерго» Лиходей имел свои семь копеек и его это очень устраивало.
Но не устраивало губернатора, акционеров промышленных предприятий, среди которых присутствовали и заслуженные питерские братки, комендантов военных объектов и простых горожан.
На разных уровнях Андрея Никифоровича стали предупреждать о том, чтобы он не борзел и подумал о снижении аппетитов своего ведомства. Разок ему даже отвесили по хлебалу в подъезде его собственного дома двое угрюмых майоров из мотострелковой бригады, чей военный городок по милости Лиходея вот уже три месяца сидел без света. И это несмотря на то, что счета были оплачены на полгода вперед. Однако суммы были так «проиндексированы» в расчетном отделе «Питер-Энерго», что бригада из добросовестного плательщика превратилась в злостного должника.
Но Лиходей уже не мог остановиться и, вместо того, чтобы правильно понять вынесенное порицание в виде сочного бланша под правым глазом, закусил удила, переехал на дачу, обзавелся дополнительной охраной и опять заверещал о повышении тарифов. В третий раз за прошедшие с начала года семь месяцев.
Плюс ко всему в его буйной головушке родилась идея баллотироваться в губернаторы, коей он поделился с опекавшими его москоскими бонзами.
Неожиданно идея была одобрена не только покровителями Андрея Никифоровича, но и Рыжим и его прихлебателями.
Самому «приватизатору» на выборах ничего не светило, электорат прокатил бы его со свистом, Лиходей же был управляем, как томагочи. Главное, нужно было его вовремя подкармливать и подчищать выделения в виде постоянно оставляемых им следов незаконных коммерческих сделок. А в остальном – губернатором он бы мог стать ничем не хуже пристнопамятного Толика Стульчака, при котором растащили по сусекам почти половину городского имущества.
Продвижение Андрея Никифоровича на пост питерского градоначальника взяли на себя московские политтехнологи, совершенно справедливо полагая, что, ежели за дело возьмется сам Лиходей, то он непременно провалит всю избирательную кампанию и ухнет в никуда направленные на нее деньги.
Однако самонадеянный гендиректор «Питер-Энерго» не пожелал быть просто пешкой в руках Рыжего и К. В тайне от приставленных к нему политтехнологов экс-математик развил свою собственную предвыборную деятельность, должную, как ему казалось, «поспособствовать» успеху и привести к «неоспоримой победе». Лиходей проплатил тупые агитки на страницах газет «Секретный советчикъ», «Невское семя» и «Час треф», в которых повышение тарифов на электричество выдавалось за путь к процветанию города, несколько раз выступил в прямом эфире региональных каналов, критикуя все выдвинутые действующим губернатором программы строительства жилья и ремонта дорог, и подписал договор с типографией на печать десяти миллионов нужных ему листовок, текст которых ему пообещал сочинить знакомый автор бардовской песни.
Но всё вышеперечисленное было довольно стандартным и, по мнению Андрея Никифоровича, мелковатым. Так действовали все кандидаты.
Устроив мозговой штурм, в процессе которого Лиходей сосал виски «Johny Walker red Label» и атаковал свое собственное серое вещество, гендиректор «Питер-Энерго» пришел к показавшейся ему гениальной мысли зафиксировать свой образ в большом кино и тем самым обставить других претендентов на губернаторское кресло.
Андрей Никифорович поводил жалом, быстро обнаружил кинокомпанию «Акын-фильм», снимавшую телесериалы по заказу ОРТ, и вступил в контакт с ее владельцем Никодимом Авдеевичем Подмышкиным.
В общем, два придурка нашли друг друга.
Подмышкин с энтузиазмом воспринял предложение Лиходея и тут же предложил тому ввести персонаж «супермужественного главы питерской энергетической компании» в сюжет снимаемого им боевика с незатейливым названием «Герои русского спецназа». Сценарий фильма был так же прямолинеен, как и рабочее наименование фильма – группа чеченских террористов по заказу лидера "Талибана *" шейха Омара ибн Гюльчатая собиралась взорвать в центре Санкт-Петербурга украденный с близлежащей военной базы ядерный заряд, и тем самым срывалось празднование трехсотлетия города. Разумеется, что главным объектом покушения был Президент России, прибывший на берега Невы для участия в торжественных мероприятиях.
Прогиб перед кремлевской властью был настолько очевиден, что фильм заранее обрекался на успех и прокат по всем центральным телеканалам. Причем, не по одному разу.
Герой, прототипом которого должен был послужить гражданин Лиходей, срывал все планы террористов путем отключения электропитания центра города и тем самым обесточивал цепи детонаторов бомбы. Террористы были столь тупы, что аккумуляторов и иных запасных источников энергии не предусмотривали, и подсоединяли ядерное устройство к обычнейшей бытовой розетке.
Вернее, тупым был сам Подмышкин, выступивший в качестве автора сценария «Героев русского спецназа».
Андрею Никифоровичу задумка понравилась и он согласился частично профинансировать съемку «блокбастера». При условии того, что тот появится на экранах не позднее, чем за год до выборов губернатора…
– А вот там помчаться аква-мотоциклы со спецназовцами! – владелец «Акын-фильма» широко взмахнул рукой, указывая на водную гладь между стрелкой Васильевского острова и Петропавловской крепостью. – Потом – ба-бах! Взрывы, спецэффекты, дым. И тут мы показываем вашего героя – в белом костюме, наблюдающего за этой картиной из окна розового «роллс-ройса»!
– «Роллс-ройс» не надо, – поморщился Лиходей. – Не стоит бесить зрителя.
– Хорошо. Тогда – «кадиллак» или «линкольн», – Подмышкин, сам не представлявший, где взять «роллс-ройс» столь необычного колера, легко пошел на попятную.
– И розовый цвет…, – Андрей Никифорович замялся.
– Розовый – обязательно! – коротышка-продюсер подпрыгнул на месте. – Это подчеркнет чистоту ваших помыслов!
– Ну, если подчеркнет…
– Несомненно! – воскликнул Никодим Авдеевич. – Это мое ноу-хау! А теперь пройдемте к воде, я вам покажу место, с которого ваш герой в финале будет смотреть на праздничный салют…
***Вазелиныч проследил взглядом за направившимися к спуску гранитной набережной Подмышкиным и Лиходеем, и повернулся к задумчивому Клюгенштейну.
– Поэт в России больше, чем поэт в Корее, утверждают антропологи, – бархатным голосом сказал диктор «Азии-минус». – В связи с этим предлагаем вам послушать новые стихи постоянного участника нашей вечерней программы «Антимусор-шоу» Васи Кувалды. Итак, встречайте…
Аркадий уменьшил громкость магнитолы и выщелкнул сигарету из пачки.
– Когда с Кугелем, блин, вопрос решим, надо Лиходейчиком заняться, – молвил достопочтенный братан. – Он нам еще должен остался…
– Много? – заинтересовался Паша.
– Им Антифашист * занимался, – Глюк пожал широченными плечами. – Он точную сумму знает. Тонн двести зелени, по-моему. Надо, блин, напомнить. И настоять, чтоб расплатился.
