Луи Бриньон - Московский наследник
— Олег, — сквозь сон пробормотал Александр.
В ответ раздался звонкий смех Яны:
— Не знала, что у Олега появилась привычка гладить тебя по голове!
Яна ещё не сняла короткий фартучек, в котором обычно работала в кафе. Вид у неё был радостный. Она стояла рядом с кроватью и изображала на лице разные гримасы.
— Веснушки пытаешься удалить? — открыв один глаз, поинтересовался Александр и тут же спохватился. Она же не любит, когда про веснушки говорят.
Яна мгновенно посерьёзнела. Она опустила голову и направилась к выходу.
— Я пошутил, — крикнул ей вслед Александр, — Яна, я пошутил.
— Я тоже, — раздался ответ, а вслед за ним и заразительный хохот. Яна бесцеремонно отодвинула его к стенке и улеглась рядом, положив ему голову на грудь.
— Я с самого утра хотела это сделать, — призналась она, — целый день про тебя думала не переставая.
— В смысле, что приходилось делать за меня работу?
Яна толкнула его в грудь. Александр ойкнул.
— Прости, — вырвалось у Яны, — я забыла про твои…
— Всё в порядке, — остановил её Александр, он обнял Яну за плечо, чувствуя тепло её тела, — я тоже о тебе думал. Даже во сне видел. Ты пришла в таком симпатичном фартучке, легла со мной рядом, положила голову на грудь, а потом почему-то приподнялась и поцеловала в губы.
— Ну и обманщик ты, — Яна сощурила глаза, лукаво поглядывая на Александра.
— Ну, значит, сон был не вещий, — вздохнул Александр.
— Вещий, не вещий, — передразнила его Яна, — хочешь поцеловать, так поцелуй.
— Я думал, ты хочешь!
— А ты не хочешь?
— Хочу!
Яна приподнялась и приблизила свои губы к губам Александра.
— Я сделаю то, что мне хочется, а ты — то, что тебе, — прошептала она.
— Соломоново решение, — не мог не признать Александр, а в следующее мгновение ему было уже не до слов.
Губы Яны пьянили, дразнили и соблазняли. Он не мог и не хотел от них оторваться. Он чувствовал, как страсть волнами поглощает его, он чувствовал учащённое биение сердца Яны, но вряд ли осознавал, что и с ним происходит то же самое. Яна на мгновение оторвалась от его губ и прерывающим от страсти голосом прошептала:
— Я люблю тебя, Саша!
Он был счастлив, слыша эти слова, очень счастлив, но не знал, что ей сказать в эту минуту. Яна и не ждала от него слов. Она выражала свои чувства, говорила о том, что у неё на сердце, не прося что-то взамен. Они оторвались друг от друга и потом долго лежали молча, остро переживая возникшие между ними отношения.
Коротко поцеловав его в губы, Яна поднялась с кровати и поправила на себе одежду. Лёгким движением головы закинула копну русых волос себе за спину.
— Всегда бы вот так смотрел на тебя, — прошептал Александр, не в силах отвести от Яны восхищённого взгляда.
— Я бы тоже очень этого хотела, — призналась Яна. Александр видел, как светились любовью её глаза, когда она смотрела на него.
— Пора идти, — негромко произнесла Яна, — «Время» скоро начнётся.
— Время? — не понял Александр, — ты о чём?
— Программа «Время» в десять часов начинается. Мы любим все вместе сидеть и смотреть эту программу. Хочешь с нами? — неожиданно предложила Яна.
— Ты меня поражаешь, Яна, — Александр не мог скрыть удивления, — это же программа новостей, а не блокбастер от голливудских кинокомпаний.
— Ну и что? Посмотрим на президента, послушаем, что он скажет. Разве тебе не интересно?
— Нет, — отрезал Александр, — чего на него смотреть? Я лучше здесь полежу и поразмышляю.
— Тебе что, наш президент не нравится?
— А почему он должен нравиться? Сократил доходы нефтяных компаний с 50 % до 20-ти.
— И это всё, что ты видишь? — Яна возмущённо посмотрела на Александра и продолжала резким тоном, — а ты знаешь, куда пошли эти 30 %?
— Не знаю и знать не хочу, — отозвался Александр, — забрали и бог с ними.
— Да как ты можешь говорить такое, — возмущение Яны усиливалось, — он из сил выбивается, делает всё, чтобы таким, как ты, лучше жилось, а тебя беспокоят люди, которые сидят на трубах и считают, сколько тонн нефти из земли выкачано, при этом ещё и сокрушаются. Видите ли, у них деньги отбирают.
— Это расхожее заблуждение! Ты и понятия не имеешь, какой объём работ надо выполнить, чтобы эта нефть из трубы закапала.
— Может быть, и не знаю. Зато я знаю, что в 98 году мой отец потерял всё, что у него было. У нас почти все бедствовали. Люди по шесть месяцев зарплаты не получали. А когда получали, то только и могли купить что макарон и хлеба. Все колхозы вокруг нищенствовали. Ничего не осталось у людей. А сейчас посмотри, как люди живут. Наш городок, например. Мэр всё разворовывает, а люди всё равно вовремя получают зарплату, получают пенсии, всякие дотации. У них появилась возможность купить своё жильё. А представь, если б наша администрация честно выполняла всё, что планирует правительство. Как бы мы тогда жили? И, наконец, мы гордиться начали, что живём в России, а не в какой-нибудь другой стране. Только тот, кто понимает российский менталитет, может понять, какая огромная работа проделана. И благодаря ему в первую очередь. Впервые за последние сто лет Россию возглавил, умный, честный и порядочный человек. А ты 30 %. Да знаешь, что эти проценты пошли на детей, врачей, на молодых людей, у которых ничего не было, а теперь они могут спокойно пойти в банк и получить кредит, чтобы создать что-то своё.
— Сейчас, — насмешливо бросил Александр, — разбежались банкиры. Так и будут раздавать деньги.
— Ты прав, — неожиданно согласилась с ним Яна, — а знаешь почему?
— Ты мне скажешь, наверное, — с иронией предположил Александр.
— Да. Потому что во главе банков, во главе бизнеса стоят олигархи с такими же взглядами, как у тебя. Им плевать на общество, они думают только об одном — набить побольше свои карманы.
— Ну почему олигархи никому покоя не дают? — раздосадованный её словами, Александр сел на кровати и устремил на Яну неприязненный взгляд, — что, раз у человека много денег, значит надо у него их отобрать? А уж если родился богатым, то вовсе застрелить, по-твоему, так, что ли?
— Нет. Не так, — резко ответила Яна, отвечая ему таким же взглядом, — просто они должны понять, что есть не только они, богатые и умные. Есть государство, есть общество, есть миллионы людей, которые нуждаются в помощи. Они рядом с нами. Мы не можем, не должны делать вид, что их не существует. Это бесчеловечно. Вот ты, например, хоть раз думал о том, чтобы отдать из этих 800 рублей хоть один тому, кто больше тебя в них нуждается?
— Ты поэтому меня сюда привела? — с хмурым лицом спросил у Яны Александр, — увидела несчастного, бездомного нищего и пожалела?
— Дурак ты!
Не говоря больше ни слова, Яна повернулась и пошла к выходу.
— Иди, иди, — вслед за ней закричал Александр, и уже ложась на спину, на кровать, пробормотал, — Мать Тереза нашлась на мою голову!
Он не мог с ней согласиться в силу своих убеждений, но ссора оставила в его душе неприятный осадок. У него так хорошо складывались отношения с Яной и вот на тебе…
Впрочем, чего сожалеть, решил Александр, у меня есть невеста. В любом случае, эти отношения рано или поздно закончились бы. Так что всё может и к лучшему. Услышав шорох, Александр посмотрел на дверь. Там стояла бледная Яна.
Извиняться пришла, подумал довольный Александр, но, услышав слова Яны, вскочил с постели.
— Олега арестовали!
— Как такое могло произойти?
— Не знаю. Витя рассказал. Он сейчас у нас.
— Пошли!
Обеспокоенный Александр вслед за Яной направился в дом. Витю он застал сидящим в кресле с опущенной головой. Напротив, на диване, сидели Данилов и Раиса Петровна, у которой глаза были красные от слёз.
— Что произошло? — с ходу спросил Александр, присаживаясь рядом с ним.
— Забрали Олега в отделение, — не поднимая головы, ответил Витя, — я дома был. Отец приехал и велел к вам бежать, рассказать, что Олег в камере сидит.
— За что его арестовали, известно?
— Отец говорил, за драку!
— Бред какой-то, — Александр почувствовал, что начинает злиться, — но не могли же его просто так взять и арестовать. Должно было поступить заявление.
— Да они сами, что хочешь, напишут, — подал голос подавленный Данилов, — они могут что-нибудь подбросить, могут дело приклеить.
— Отец велел сказать, что если заберут заявление на Мишку, Олега отпустят, — подал голос Витя.
Увидев, что вся семья непонимающе переглядывается, Александр рассказал, что это он написал заявление на Зятчина.
— Зачем? — закричал на него Данилов, из-за тебя мой сын сидит в камере…
— По-вашему, лучше сидеть и делать вид, что всё хорошо? Или ждать, пока этим подонкам не вздумается сделать ещё чего-нибудь? — резко спросил Александр.
— Мы ничего не можем сделать, — слова Александра мгновенно охладили Данилова.
