Рамон Гомес де ла Серна - Грегерии
Картины, по непонятной причине, не могут верно отражать действительность. Возможно, это происходит оттого, что земля не плоская, а круглая, неровная, и все на ней искривлено и изогнуто — все, что на ней находится, имеет совершенно нелепый наклон.
Разговор — это синий огонь человечьего спирта.
Осенью все листы в книгах должны опадать.
Нередко, ложась спать, мы норовим сбросить и ступни, отправив их туда, где лежат уже ботинки и брюки.
На Страшный суд овцы явятся во всем шерстяном.
В публичных библиотеках наши собственные книги отрекаются от нас и смотрят на нас как на чужих. Выродки!
Вельветовый ботинок — маска для ступни.
Было бы ужасно, если бы у пары зверьков, живущих вместе в одной клетке, не ладилась семейная жизнь. Судя по всему, так оно и есть, потому что вид у них, сидящих в глубине своего застенка, насупившийся и отчаянный.
Я вижу нового святого Себастьяна, утыканного авторучками коллег.
Ой-ой-ой! Шарик! — закричала девочка. Она смотрит в небо и видит свой шарик с белой ниткой летящим в немыслимые высоты. Весь парк от волнения впадает в детство, и даже небо проникается детством, слышится плач ребенка, упустившего шарик и ощутившего непоправимость и ужас, отсутствие необходимой для погони за шариком помощи, а в глазах всех детей, устремленных ввысь, появляется горькое ощущение высоты, загадочное чувство головокружения и эгоистическая жажда полета, трагизм которой им суждено нести теперь всю жизнь.
Кажется, что волы беспрерывно обсасывают леденец.
Трудно представить, что вычищенный и высушенный череп мог быть черепом женщины… Ведь вам и в голову не приходило, что хоть один из виденных вами черепов мог быть женским? Почти невозможно, не подвергая сомнению все людские чувства, прийти к столь дикой, несуразной и бесполой мысли.
Высохшие фонтаны — надгробные памятники воде.
Собачий лай кусается.
Что пугает в старости, в ее медленном и тягучем движении к закату, так это то, что нам предстоит стать профессионалами старости… Нет, нет, нет, нас ужасает не постыдная деградация личности, а то, что нет ни одного старика, который не был бы профессионалом старости, что все, так или иначе, становятся профессионалами. Где же выход?
Все Венеры внутри одинаковые.
Нелишне помнить, что в День потопа утонули и те, кто умел плавать.
