Михаил Задорнов - Я НИКОГДА НЕ ДУМАЛ…
У нас в городе как всегда было? Те, у кого были способности к искусству, пошли работать в искусство. У кого к науке – в науку. У кого к производству – в производство… А кто в молодости ленился и у кого никаких способностей так и не обнаружилось, пошли работать в комсомол, в профсоюз и в партийные организации. И стали руководить теми, у кого эти способности были, пока они у них тоже не исчезли благодаря их руководству.
Одним словом, спасибо Вам за Ваш визит! Наш город стал красивым, зеленым, благоустроенным! В соседние колхозы стали летать самолеты. И, наконец, была восстановлена телефонная связь с другими городами, которую еще немцы обрезали при отступлении.
Конечно, после того как Вы уехали, из наших магазинов снова исчезли все продукты. Но за то время, что Вы у нас были, мы набрали их на три года вперед. Поэтому очень просим Вас – через три года приезжайте к нам еще!
Уже облупится краска на наших домах, загрязнятся памятники, снова отчалит от берега мост, народятся новые дети, которым понадобятся новые ясли… Конечно, мы понимаем, что Вы очень заняты. У Вас еще много таких городов, как наш. И все к Вам в очередь стоят. Но если сможете приехать, сообщите заранее нашим властям, что приезжаете. Тогда они снова будут вынуждены сделать что-то и для собственного народа.
Уважаемый товарищ Генеральный секретарь! Очень просим Вас: если не трудно, пускай кто-нибудь из Ваших людей перед Вашим следующим приездом пустит слух, будто Вы лично очень любите ходить по всем домам и проверять, есть ли горячая вода… Очень хочется помыться!!!
Не понимаю!
Должен сознаться, что чем старше я становлюсь, тем больше я не понимаю.
Например, я не понимаю, как люди попадают в пассажирские фирменные поезда, если за одиннадцать дней билеты на них не продаются ни в одной кассе, а за десять дней все билеты в этих кассах уже проданы.
Не понимаю, почему после сокращения штатов количество работников в учреждениях все увеличивается.
Я не понимаю – еще хоть в одной стране женщины жалуются одновременно на то, что нет продуктов и что они не могут похудеть? Еще я не понимаю многих наших названий. Например, что это за название у конфет – «Радий»? Или торт «Отелло»?! А пряники «Комсомольские»?! Их что, можно разгрызть только в комсомольском возрасте? И я не понимаю, какой запах должен быть у одеколона «Спортклуб»?
Но это далеко не все, чего я не понимаю. Иногда я не понимаю такого, о чем вообще лучше говорить шепотом.
Например, я не понимаю, почему у нас гегемоном считается пролетариат. В то время как у нас гегемон – сфера обслуживания. Причем чем дальше, тем гегемонистее!
И я не понимаю, почему мы все должны перестраиваться. Те, кто работал плохо, я понимаю, должен перестроиться и работать хорошо. А кто работал хорошо? Должен теперь работать плохо?
И я никак не могу понять, почему у нас всегда народ страдает от тех постановлений, которые издаются ради него. А те, против которых эти постановления направлены, живут еще лучше.
Кстати, я не понимаю, можно в наше время говорить то, что я говорю, или нет. Я вообще не понимаю, кто-нибудь понимает, что можно говорить в наше время, а чего нельзя?
Я искренне хотел это понять, начал смотреть телевизор, слушать по нему речи местных руководителей, но тоже ничего не понял. Потому что они через слово говорят: «так сказать», «в общем-то» и «где-то». А я не понимаю, что значит «так сказать, социализм», «в общем-то, перестройка» и «где-то гласность»…
Еще я не понял, как руководителями на местах могут работать люди, которые неграмотно говорят, несмотря на то что они называют себя «верными ленинцами». Я вообще не понимаю, что значит выражение «верный ленинец». Я понимаю так: если человек ленинец, то, значит, уже верный. А если говорят «верный ленинец», имеют в виду, что где-то есть неверный ленинец?
Словом, я понял одно: если бы я понимал, о чем говорю, то лучше было бы помолчать. Но поскольку я не понимаю, то могу сказать. Но на всякий случай – все- таки шепотом.
Я не понимаю, зачем нужен профсоюз. Нет, я понимаю, что нужен профсоюз, который защищает интересы трудящихся. Но я не понимаю, зачем нужен профсоюз, который защищает свои интересы от трудящихся.
И я не понимаю, чем занимается комсомол. И я не понимаю – они сами понимают, чем они занимаются?
Я ничего не понимаю в нашем народном хозяйстве! Например, я не понимаю, почему соцсоревнование – это хорошо. И как может конвейер по выпуску носков на правую ногу соревноваться с конвейером по выпуску носков на левую ногу?!
И я не понимаю, почему перевыполнение плана укрепляет нашу экономику. И что делать с ручками для дверей, если их выпустят втрое больше, чем дверей? Можно их, конечно, поставить на кастрюли. Может, поэтому мы и покупаем порой стиральные машины с авиационными двигателями, при включении которых создается ощущение, что сейчас взлетишь; пылесосы – в корпусах от бронебойных снарядов; портфели – с замками от сараев. А недавно, говорят, один завод выпустил чайники с милицейскими свистками. Теперь владельцы машин по утрам, когда закипает чайник, спросонья вынимают трешник.
И я совсем не понимаю, как один наш автомобильный завод выступил с лозунгом: «Станем законодателями мод в мировом автомобилестроении!» В то время как на прошлой международной выставке на последней модели этого завода посетители повесили плакат: «Вы бы еще лошадь выставили!»
Кстати, я вообще не понимаю многих наших лозунгов. Например, что это за лозунг: «Перестройка неизбежна!» Это что – наказание?!
А теперь скажу совсем шепотом, чтобы услышали только те, кто со мной согласен. Я не понимаю, почему у нас перестройка проводится людьми, которые довели страну до перестройки.
Еще я не понимаю: может, это и хорошо, что я всего этого не понимаю?! Ведь с кем ни разговоришься, они этого тоже не понимают. Или понимают, что лучше этого не понимать.
Вот когда понимаешь, сколько людей понимают, что этого лучше не понимать, становится понятным, откуда у нас столько непонятного!
Клип-пауза
* * *
Весомость литературного произведения определяется не по его весу.
* * *
Единственный способ заставить людей в России соблюдать законы, это узаконить воровство.
* * *
С тех пор, как Президент России каждый день стал думать о проблемах бюджетников, многое в жизни бюджетников изменилось: теперь их каждый день мучает икота.
* * *
Знаете ли вы, что никогда наша Родина не бывает такой беззащитной, как 23 февраля вечером. Беззащитнее она только 24 утром.
НАС ЭТО НЕ КАСАЕТСЯ /ПЕРИОД РАСЦВЕТА ОТЕКА/
Нас это не касается
Товарищи! Слушайте меня внимательно…Субботник мы будем проводить с вами во вторник, потому что в субботу мы работаем по среде, которая была присоединена к прошлым праздникам. Считалось, что это было сделано по просьбам трудящихся. Поэтому сама среда считалась воскресеньем. Поскольку в воскресенье мы работали за 8 Марта прошлого года, когда все праздники были совмещены, считались Новым годом и праздновались по 23 февраля включительно. Кроме одной субботы, когда мы работали, – естественно, по просьбе тех же трудящихся. Помните, тогда еще один наш товарищ отравился в нашей столовой, которая первой в стране перешла на безотходное производство?
Но нас это не касается. На субботнике мы будем с вами разгребать снег, который пойдет по накладным и будет считаться как опавшая листва. Поскольку эти накладные остались у нас от неотработанного субботника шестьдесят второго года. Помните, когда его вдруг заменили на встречу высокого гостя из Индии, который оказался высоким гостем из Канады. Но ничего страшного не произошло. Мы все равно встречали его с флагами ГДР, которые у нас остались от встречи высокого гостя из Японии. Но тоже все обошлось. Мы стояли не на той улице, по которой он ехал. И не в тот день, когда надо было.
Но нас это тоже не касается. На субботнике завтра по спискам нас будет тысяча двести человек. Но! Минус – начальство, общественные активисты, самодеятельность, доноры, женщины, считающие себя беременными… Словом, в субботнике будут принимать участие семь человек. Как и в прошлом субботнике. Помните, после которого мы праздновали с вами антиалкогольную свадьбу? Она еще считалась антиалкогольной, потому что на столе не стояло ни одной бутылки водки, а все перепились пивом, которое считается безалкогольным напитком. Поэтому все запивали им самогон, который был налит в супницы, разливался по тарелкам половником и назывался куриным бульоном. Этот бульон еще, помните, не пил только один человек. Он пил настоящий куриный бульон. Поэтому, дурачок, единственный, кто отравился…
Но нас это тем более не касается. Приказ о проведении субботника пришел к нам сверху, но мы, поскольку у нас теперь демократизация, будем считать, что проводим его по нашей инициативе снизу. Как принято считать в случае очередного подорожания продуктов, – по просьбам трудящихся!
