Валерий Хайт - Большая книга одесского юмора (сборник)
Был у меня симпатичный гость из Москвы. Заходил несколько раз. Как-то пришел чуть навеселе. Сидел минут сорок, какую-то скучную историю рассказывал… Вдруг говорит:
– Простите, вам, наверное, неинтересно…
Я говорю:
– Поздно…
* * *Жена вспомнила. Наш младший сын Слава поступал со своим другом еще со школьных лет Лешей Барацем в московский ГИТИС. Я тогда был в Москве, болел за них. Наконец наступил день, когда должны были вывесить списки поступивших. И вот жена рассказывает.
– Я куда-то срочно должна была поехать. Еду и думаю: вот ты сейчас мне звонишь из Москвы домой (мобильных тогда еще не было), а меня нет. Как же узнать, поступили ли дети? Решила позвонить Лешиным родителям. Помню, даже двушки не было, попросила у кого-то. Звоню, трубку берет бабушка. Говорю: это Юля. Ну что, поступили наши мальчики?! Тут же слышу: дедушка танцует на балконе!..
* * *Возглас:
– Как жаль, что вы, наконец, уходите!
* * *Каламбур.
Любитель пива в Ирландии – пабник.
* * *О пожилом мужчине часто можно услышать: «Из него уже песок сыплется…»
Так вот. Один наш знакомый в день своего семидесятилетия, обращаясь к дамам, сказал о себе: «Я уже лет десять зимний кавалер…»
Как вы думаете, почему?
* * *Воспоминание сорокалетней давности.
Одесская команда КВН (я, кажется, даже был ее капитаном) вышла в финал всесоюзного первенства и ждала своего соперника. Он должен был определиться во встрече команд Москвы и Перми. Москву тогда представляла команда Первого московского медина, капитаном которой был обаятельнейший Матвей Левинтон, а руководителем – один из основателей передачи, Альберт Юльевич Аксельрод. Наша небольшая делегация приехала на эту встречу как бы для рекогносцировки…
И вот что мне сейчас вспомнилось. Московские медики блистали, их преимущество было явным. Наибольший же успех у них был, кажется, в домашнем задании. Я до сих пор помню, как они хором исполняли диагноз больному на волшебную музыку Россини из «Севильского цирюльника».
Мелодия арии Фигаро всем известна. А пели следующее:
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо!
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо!
Ах, атрофирована,
браво-брависсимо,
браво-брависсимо, ваша нога!..
* * *Встреча во Всемирном клубе одесситов. Посвящена первой одесской телеведущей Нелли Харченко, живущей ныне в Германии. Присутствует президент клуба Михал Михалыч Жванецкий. Тут же и одесские подруги Нелли Степановны. Когда чуть выпили, одна из них говорит:
– Я любила Жванецкого еще тогда, когда он сам еще не знал, что его есть за что любить!..
* * *Едем с моим товарищем Гариком Барацем. Толкуем об успехах наших детей – основателей, авторов и актеров московского комического театра «Квартет И». О том, что они имеют большой успех в Москве.
И тут Григорий Исаакович говорит:
– А ты знаешь, почему наши с тобой фраки не побила моль?
И сам себе отвечает:
– А потому что их у нас никогда не было…
* * *Застолье в Одессе. Среди присутствующих – гости из Швеции.
Приносят горячее. Тут же слышится бодрый возглас: «Швед, русский колет, рубит, режет…»
* * *Старый товарищ пригласил меня на свой юбилей и попросил быть ведущим. Говорит: «Чем не платить какому-то неизвестному массовику-затейнику, я лучше тебе не заплачу!» Ну как было не согласиться?..
* * *Зарубежную поп-музыку он предпочитал нашей. Говорил: «Там хоть слова непонятны!..»
* * *Шли с женой по переулку на Фонтане. Из палисадника вышли двое ребят. Первым – тот, что постарше. Говорит младшему: «Почему калитку не закрыл? Ты что, в лифте родился?..»
А вы говорите, не та Одесса!..
* * *Во Всемирном клубе одесситов отмечали 110-летие Ильи Ильфа. Присутствовала дочь писателя Александра Ильинична. Я, в частности, представил изданный в проекте «Антология сатиры и юмора России XX века» (Москва. Изд-во «ЭКСМО») двухтомник Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Слышу вопрос:
– Сколько стоит?
– Эти тома бесценны!..
Гарик Голубенко тут же:
– И это только стартовая цена!
* * *– Утром я выглянула в окно, а там, на асфальте, крупными буквами: «Я люблю тебя, Рита!» Причем прямо на том месте, где еще вчера вечером стояла моя машина…
* * *«Пока гром не грянет, еврей не перекрестится…»
* * *Зиновий Ефимович Гердт много ездил по стране со своими творческими вечерами. Рассказывал о жизни, о друзьях – поэтах, артистах и режиссерах, читал стихи. Отвечал на записки. Шутил, иронизировал. Как правило, над собой. Однажды в Одессе прочитал записку: «Расскажите о самом большом вашем творческом успехе». Я хорошо запомнил его ответ. «Ну, о самом большом успехе – с удовольствием, – сказал Гердт. – Помню, были у нас гастроли в Тбилиси. И вот идем мы с моим грузинским другом по проспекту Шота Руставели. Весело разговариваем. Я докурил сигарету и ищу, куда бы бросить окурок. Оборачиваюсь, вижу метрах в десяти сзади урну. Возвращаться не хочется, и я щелчком отправляю туда окурок. И что удивительно – точно попадаю. Друг мой уже в нескольких метрах впереди. Эх, думаю, жаль, никто не видел… Вдруг женщина, рядом на тротуаре, видимо заметив мое огорченное лицо, на всю улицу: «Я видела! Я видела! Браво!..». Так что это был не только мой самый большой в жизни успех, но и по достоинству оцененный…»
Гердт!
* * *В Одессу в ноябре приехал большой друг и, увы, нечастый автор нашего журнала прекрасный Резо Габриадзе. Работал над новым сценарием, много рисовал, гулял по Одессе. Заходил в редакцию, уморительно рассказывал о своем кутаисском детстве, о студенческих годах, об учебе на Высших сценарных курсах…
Вот я опять слышу его обаятельную неторопливую речь…
«Нет, Валэри, не умели мы ничего ценить… Помню, я – молодой, лекция по политэкономии, смотрю в окно – такое же прекрасное ноябрьское солнце, девушки ходят… нет, не умели мы ценить политэкономию!..»
* * *Перекресток. Люди ждут зеленый свет. Вместе с ними ждет возможности перейти улицу большая бездомная собака. Наконец напротив зажигается шагающий зеленый человек. Собака тут же ступает на мостовую, за ней все остальные. Какой-то лихой водитель, не желая уступать пешеходам, резко поворачивает и пытается проскочить перед ними. Собака бросается на машину с истошным лаем. В нем так и слышится: «Куда прешь?! Ты что, не видишь, что это нам зеленый горит!..»
* * *Были мы в гостях у славных людей, потомственных виноделов в селе Криничном. Праздник резки виноградной лозы там был, по-болгарски «Трифон зарезан» называется. Присутствовали и два гостя из Франции, тоже мастера виноделия: один из Бордо, другой из города Коньяк. В завершение праздника была дегустация местных отличных вин фирмы «Колонист». Французам они тоже очень понравились. После выступления одного из французов гость из Одессы высказался так: вот мы вино дегустируем, а коньяк, между прочим, тоже неплохой напиток. Вон в честь него даже город во Франции назвали!..
* * *В театре им. Евг. Вахтангова в Москве работала замечательная артистка – одесситка Нонна Гришаева. Популярность ее в последнее время связана и с тем, что она уже несколько лет играет в спектаклях и фильмах московского комического театра «Квартет И». Где, кстати, два основных автора и актера – Леша Барац и Слава Хаит – тоже одесситы. Так вот Нонна рассказала, что к ней как-то обратился ее молодой коллега по вахтанговскому театру со следующими словами: «Нонна, ну пожалуйста, возьми меня в свою одесскую мафию! У меня бабушка из Запорожья!..»
* * *Она заявила мужу:
– Поверь, моя любовь к деньгам абсолютно бескорыстна!..
* * *День рождения Михал Михалыча Жванецкого. Звучат тосты. Один из гостей, видимо, зная, как достали классика заявления некоторых критиков типа «Какой же он писатель? Пусть сначала роман напишет», сказал, в частности, так: «Дорогой Миша, запомни: то, что ты не умеешь, умеют многие. То же, что умеешь ты, не умеет никто!..»
* * *Услышал фразу:
– Говорю, как есть. Потому что говорить, как нет, у нас есть кому…
* * *Во Всемирный клуб одесситов пригласили знаменитого поэта Игоря Губермана. Все ждали, что он что-нибудь прочтет. Игорь Миронович недвусмысленно дал понять, что он во время отдыха не работает. Все сперва огорчились, а потом выпили и развеселились. Тем более в такой компании. Помню реплику ведущего: «Вечер отдыха поэта Игоря Губермана продолжается!»
