Сью Таунсенд - Страдания Адриана Моула

Получил открытку от Берта с видом центральной площади города Бредфорда.

Привет, шпингалет!

Старая гвардия не сдается. Церквей разных тут завались, на свадьбах каждый божий день гуляем. Харч сносный, только с выпивкой пришлось завязать, чтоб не вводить в искушение верующих.

Квини на той неделе домой привезут. Ты уж будь другом, заверни при случае и приберись там малость.

Твой старина Берт.

Пандора сдавала первый экзамен на управление байдаркой. Ее тренер Билл Сэмпсон сказал, что у нее “великолепный байдарочный потенциал”. Прилип к ней как репей. “Что за плечи, что за руки, что за ноги!” Экзамен она, ясное дело, с лету сдала, и Билл предложил ей “повысить квалификацию”. Это значит, чтобы еще один сдала, сложнее.

Пандора и меня с собой звала. Давай, говорит, будем вместе заниматься. Вежливо отклонил ее предложение, потому что жуть как боюсь, что лодка перевернется. Мне и на берегу хорошо – на свежем воздухе всегда самые интеллектуальные мысли приходят. И вообще, должен же кто-то ее полотенца и термос сторожить.

2 сентября, четверг

Мама уже такая беременная, что скрывать бесполезно. Ходит по-особенному, животом вперед, и нагибаться ей тяжело, поэтому я по полдня за ней хожу и поднимаю все, что она роняет.

Штаны ей уже здорово жмут. Надеюсь, она все-таки купит себе какое-нибудь миленькое платье для беременных, в цветочек. Принцесса Диана классно выглядела, когда принца Уильяма ждала. Моей маме тоже пошел бы такой широкий белый воротник. И еще морщины на шее не так видны будут.

3 сентября, пятница

Полнолуние.

Завтра Пандора с родителями уезжает на свою Ваю. Я сам предложил присмотреть за их рыжей кошкой Марли. Они приняли мое любезное предложение и доверили мне ключи от дома. На мои плечи легла огромная ответственность, потому что у Брейтуэйтов дом доверху напичкан всякой электрической аппаратурой и антикварными древностями.

4 сентября, суббота

Проводил любимую в дальний путь. Она махала мне в заднее стекло “вольво” и посылала воздушные поцелуи, пока машина не скрылась за поворотом. Полчаса подождал (на тот случай, если они что-нибудь забыли), пошел к ним домой, налил себе кофе и сел смотреть телик. Он у них такой классный, большой и цветной. Вечером сделал сандвич с тунцом (не забыть вернуть такие же консервы в холодильник!) и поужинал за письменным столом мистера Брейтуэйта.

На столе, на самом видном месте, лежало письмо:

Глубокоуважаемому председателю.

Артур, видит бог, с каким глубочайшим сожалением я обращаюсь к Вам с просьбой об отставке с поста вице-председателя Лейбористской партии округа.

В последнее время члены комитета так резко повернули вправо, что даже мои весьма умеренные взгляды, боюсь, расцениваются как “экстремистские”.

Вам известно, что во время фолклендского кризиса я выступал против отправки поздравительной телеграммы миссис Тэтчер, за что и заслужил от членов комитета обвинения в “сталинизме” и “предательстве”. Миссис Бенсон пошла в своих оскорблениях еще дальше, предложив мне “убираться в свою Россию, где мне самое место”.

При всем моем уважении к ее многолетнему членству в комитете и отличной службе на посту кассира, я считаю, что миссис Бенсон слишком увлекается речами в защиту королевской семьи, которым не место на заседаниях лейбористов, особенно в свете нынешнего уровня безработицы.

И наконец, последнее. Увы, дорогой Артур, Вы лично позволяли себе замечания в адрес Тони Бенна, которые я нахожу неприемлемыми. Отзываться о своем коллеге по партии как о “пучеглазом обалдуе” – согласитесь, это не дело. Тони Бенн немало послужил в прошлом на благо Отечества и, вполне возможно, когда-нибудь встанет у руля.

Я на неделю уезжаю в отпуск с семьей. По возвращении продолжим этот разговор.

Искренне Ваш

Иван Брейтуэйт.

Рядом с листком лежал конверт, уже надписанный и с наклеенной маркой. Должно быть, мистер Брейтуэйт в спешке забыл про письмо, так что на обратном пути я его сам отправил.

5 сентября, воскресенье

Только что вернулся из Центра досуга. Классную пьесу посмотрел, “Воза Альберт” называется, про Южную Африку, где жестоко эксплуатируют бедных людей, которые всю работу делают. В конце даже всплакнул немножко. Торжественно клянусь до конца дней своих не съесть ни одного яблока из Кейптауна.

6 сентября, понедельник

День труда в США и Канаде.

С утра до ночи поливал цветы у Пандоры в доме. И как только их семья живет среди всех этих растений? Давно должны были уже задохнуться от переизбытка кислорода. Лично я на их месте завел бы канарейку.

7 сентября, вторник

Ходил с мамой в женскую внутриутробную больницу. Два часа проторчали в комнате, где было полно толстых теток с красными щеками, сильно беременных. Мама забыла принести из дома анализ мочи, поэтому нянечка дала ей блестящее блюдце из нержавейки и велела “нацедить пару капелек”.

Перед выходом из дому мама как раз наведалась в туалет, так что ей туго пришлось. Просидела с этим блюдцем, пока наша очередь на весы не прошла. Потом еще сто лет дожидались, когда ей давление измерят. Словом, от врача мама вышла никакая. Сказала, что он посоветовал поменьше ходить и побольше лежать.

8 сентября, среда

С ужасом понял, что в следующий понедельник уже в школу, а я как один день позубрил, так больше об экзаменах и не вспомнил. Пошел к Брейтуэйтам, прихватил с собой историю. Кошку накормил и устроился в кабинете. Думал, может, на рабочий лад настроюсь, но ничего не вышло. Мне, наверное, без разницы, где зубрить, все равно скучища. Так до сих пор и не знаю полное имя эрцгерцога Фердинанда и точную дату битвы при Монсе.

9 сентября, четверг

Сегодня прибирался у Берта. В субботу привезут Квини из больницы. Надеюсь, индусы Берта не задержат.

До трех часов ночи зубрил все подряд к пробным экзаменам.

10 сентября, пятница

Луна в последней четверти.

Кортни Эллиот принес “billets-dous (22) для молодого хозяина”. Оказалось – письмо от Пэн!

Драгоценный мой Адриан,

Наше путешествие началось в субботу вечером с классного спуска по перекатам. Мамуля с папулей плыли в канадке, а я – в байдарке-одиночке.

На ночь разбили лагерь в Ланстефане. Там очень красиво. Я не стала застегивать палатку, а смотрела на звезды и думала о тебе.

Сразу за Ланстефаном начинаются сумасшедшие пороги. Это место называют Дырой Дьявола. Местные его боятся, а проводники присвоили порогам третью степень сложности и говорят, что здесь лучше волоком. Это значит, что на байдарках спускаться нельзя, а нужно тащить их на себе через брод.

Мамуле с папулей повезло, они на другой берег нормально перебрались, а меня течением понесло к Дыре Дьявола. Прямо как в “Избавлении” (23), Адриан, честное слово! Мне казалось, что сейчас на мост выскочит тот полоумный из фильма и затренькает на арфе.

Байдарка перевернулась, потом напополам разлетелась, но я все-таки вынырнула и сама доплыла до берега!

До встречи в воскресенье, любимый.

Всегда твоя

Пандора.

P. S. У мамули опять разыгрались нервы.

После этого письма мне стало плохо. Принял детский аспирин и лег.

11 сентября, суббота

Всю ночь ворочался. Мучили жуткие кошмары – будто бы бездыханное тело Пандоры всплывает из-под обломков пирса в Скегнессе.

12 сентября, воскресенье

Четырнадцатое после Троицы.

Вернулись все, кроме моего отца.

Выгладил школьную форму. Она мне мала, но делать нечего, на новую у мамы денег нет.

13 сентября, понедельник

Я теперь старшеклассник, так что имею полное право заходить в школу с бокового входа. Не могу дождаться того времени, когда смогу пользоваться главным входом (он только для выпускников и учителей).

Не знаю, что это со мной такое, может, я извращенец, только мне было приятно смотреть на малявок, которые с заднего входа топали.

Прямо с утра сообщил миссис Кларикоутс, что опять буду бесплатно обедать в школе. Наша секретарша – человек!

– Ничего, – говорит, – дружок, все обойдется.

Всегда она меня жалеет.

Сдал пробный экзамен по английскому. Закончил первым. Плевое дело.

14 сентября, вторник

У нас новый классный – мистер Ламберт. Он из тех, кто любит с учениками дружбу водить. Сказал, чтобы видели в нем друга и обращались с любыми проблемами – хоть школьными, хоть семейными.