Валерий Хайт - Большая книга одесского юмора (сборник)
– Я не хочу, чтобы мои внуки жили в стране, в которой нет полезных ископаемых!..
* * *Местный композитор – бывший комсомольский работник давал интервью на телевидении. В частности, говорил следующее:
– Вы удивитесь, конечно, но я еще и пою… Пробую брать на себя, так сказать, ответственность певца…
* * *Юля Женевская подарила историю. Едет она в такси. Впереди женщина средних лет в платочке пытается перейти дорогу в неположенном месте. Мечется по мостовой – вперед, назад, от одной машины к другой. Шарахается от них. Машины, не снижая скорости, объезжают ее. Водитель такси, где сидит Юля, останавливается, опускает стекло и говорит женщине:
– Ну иди уже, комнатная!..
* * *Сотрудница моей жены, у которой была восьмилетняя дочь, придя на работу, рассказывала:
– Я вчера подралась с дочкой, и она меня заперла в ванной. Слава богу, муж случайно зашел домой, а то бы я всю ночь в ванной просидела!..
* * *Услышано на улице:
– В Николаеве народ жлобский. В Одессе народ попроще, побогаче…
* * *– Поверь мне, он рафинированный интеллигент!
– Ага, рафинированный… Как постное масло!..
* * *– Ой, Яша, как я рад, что я тебя давно не видел!..
* * *Объявление на столбе: «На 16-й станции Фонтана сдаются комнаты на сезон или на более меньший срок».
* * *Еще одно объявление на столбе: «Любовь нечаянно нагрянет!.. Звонить по телефону…» И – телефон.
* * *– Что вы подслушиваете, когда вас сюда поставили подсматривать!..
* * *Разговор после концерта известного артиста эстрады, юмориста:
– Между прочим, каждый уважающий себя артист эстрады должен иметь сегодня хотя бы один пошлый номер!
– Правильно. А если он себя по-настоящему уважает, то и два!
* * *Одна женщина о другой:
– Ящерица, ошпаренная кипятком!
* * *– Сижу я, значит, как-то бухой, как бумеранг…
* * *Женщина останавливает такси, подсаживается.
– Я прямо как меченый атом! С утра мечусь – туда-сюда, туда-сюда!
* * *Моя жена о знакомом:
– Большой нос на петушьей ноге!
* * *В проектном институте, где я когда-то работал, у нас в отделе были сотрудники с такими фамилиями: Бант, Шарф, Фрак, Щеголь… Самое интересное, что фамилия начальника отдела была Портной.
* * *На Привозе. Есть петрушка обыкновенная и есть кудрявая. Женщина приценивается:
– Почем ваша кудрявая?
– Одна гривня.
– Почему так дорого? Всегда было дешевле!
– Да?.. А вы знаете, сколько времени пришлось ее завивать?..
* * *Жена рассказывает мужу историю, будто бы какая-то женщина родила в шестьдесят два года. Муж:
– Может быть, она просто скрывает свой возраст?
* * *– Что это на вас за загар?..
* * *Три полных женщины садятся в машину на заднее сиденье. Волнуются, что не поместятся. Одна говорит:
– Давайте сядем черепицей!..
* * *– Я как увидела его, так сразу испытала чувство кокетства…
* * *Как-то в середине шестидесятых, когда звезда Жванецкого, Карцева и Ильченко только восходила, был объявлен их очередной концерт в одесском портклубе. У нас было два лишних пригласительных, и моя жена предложила их своей сослуживице по проектному институту с мужем. Те неохотно, но пошли.
Концерт прошел на «ура». Переполненный зал хохотал гомерически. После концерта жена спрашивает у подруги:
– Ну как, понравилось?
Та:
– Ну что ты! Что нам здесь может понравиться? У нас уже не тот уровень!..
* * *– Чтобы борщ получился, ему нужно полностью отдаться!..
* * *Врач сказала:
– Кардиограмма – как рыба. Она всегда должна быть свежей…
* * *Продавец мясного корпуса на рынке женился на своей постоянной покупательнице. Коллеги по работе ему говорят:
– Ну как ты мог на ней жениться?! Посмотри, какие у нее ноги!
Тот оправдывается:
– Откуда же я знал? Я всегда видел ее только из-за стойки!..
* * *Именины переросли в народное гулянье.
* * *В феврале 96-го Зиновий Ефимович Гердт снимался в Одессе у какого-то греческого режиссера и жил с женой в гостинице «Красная». Завтрак из любви и уважения к артисту приносила в номер сама метрдотель ресторана – видная, яркая одесская женщина. Она стучала в дверь и, когда жена Гердта ей открывала, торжественно входила в номер и спрашивала:
– Ну что, мой уже встал?
* * *В парикмахерской. Я пытаюсь как-то руководить процессом. Парикмахерша:
– Да не волнуйтесь, мы работаем без брака!
– Как это?
– А оно ж отрастает!..
* * *Объявление в местной газете: «Поклонница и знаток творчества Сафо жаждет встречи с другом по интересам…»
* * *Портной примеряет на даму пальто, которое он ей сшил. Смотрит издали. Заявляет:
– Ну, не знаю, как пальто, но пояс у нас получился шикарный!..
* * *Мой приятель однажды в сентябре позвонил в еврейский центр – ему какой-то документ был нужен. Телефон долго молчал, потом мужской голос ответил:
– Никого нет.
– А где все?
– Они там свой жидовский Новый год отмечают.
– Что?! Как вы… Кто вы такой?!
– Я сторож…
* * *На Привозе старушка продает живых кур. Покупательница рассматривает одну. Старушка:
– Возьмите ее. Вы не пожалеете. Хорошая курочка!.. Посмотрите, какая она тихая!..
* * *– Я заказал себе две пары свежих брюк…
* * *Диалог:
– Нет, это все-таки поразительно! Оказывается, у многих наших вождей были жены еврейки. У Молотова, у Ворошилова…
– О чем ты говоришь! Даже у Кагановича была жена еврейка!..
* * *– Молодой человек, вы не могли бы проводить меня до дому?
– Только взглядом!..
* * *Моим начальником в проектно-сметном бюро, где я работал после института, был Михаил Ефимович Зейгермахер. Тихий, скромный, но упорный и невероятно осторожный человек.
Как-то у нас прошел слух, что Михаил Ефимович добился телефона. Мы долго не решались спросить его об этом, настолько сам факт был по тем временам невероятным. А вдруг он обидится, решит, что над ним смеются? Но нашелся один смельчак и громко, так, чтобы все слышали, спросил однажды:
– А что, Михаил Ефимович, говорят, у вас появился телефон?..
Зейгермахер медленно повернулся (он сидел лицом к стене, к которой была прислонена его чертежная доска), улыбнулся как-то криво и сказал:
– Есть… но такой, знаете, маленький…
* * *Приятель с женой едут в поезде. Рядом в купе незнакомые люди. Жена приятеля забыла дома комнатные туфли и каждый раз, выходя в коридор, всовывает ноги в сапоги мужа. Когда она делает это в очередной раз, он свешивает голову с верхней полки и произносит:
– Говорил я тебе, возьми сапоги! Ну как мы теперь с тобой по Москве в одних сапогах ходить будем?!
Соседи притихли.
* * *Табличка: «Самоохраняемая платная стоянка».
* * *Из монолога старого одесского конферансье:
– Ну, что вы не смеетесь?.. А, старая шутка?! Что ж, значит, вы интеллигентные люди. Вы понимаете, что над старостью нельзя смеяться, старость надо уважать!..
* * *Разговаривают две женщины:
– Можно верить людям, как ты думаешь?
– Думаю, можно.
– А мужчинам?
– Ну если доказать, что мужчины – это люди…
* * *…с непосредственностью, достойной лучшего применения…
* * *Я остановил машину. Едем. На перекрестке чуть не сбиваем пешехода. Тот кричит на водителя. Едем дальше. Водитель:
– Тоже мне! Орет!.. Как будто он один испугался!..
* * *– Зачем ты это сделал?
– Чтобы сохранить лицо… Причем не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова.
* * *Он терпеть не мог громкой музыки. В ресторане всегда платил за то, чтобы играли потише. Однажды его пригласили в цирк на премьеру. Оркестр должен был играть «Парад-алле». Он дал дирижеру двести рублей – большие по тем временам деньги. За меньшую сумму дирижер играть тише отказывался. «Парад-алле» прозвучал как колыбельная. Был дикий скандал…
* * *Он и она.
Он. Ну, давай выпьем!
Она. За что?
Он. За нашу любовь к тебе!
Она. Как это?
Он. А так. Я тебя люблю, а ты себя просто обожаешь…
