Григорий Горин - Хочу харчо (Рассказы, Монологи, Сценки, Пьесы)
Я говорю:
- Не смущайтесь, пожалуйста! Какие пустяки! Никто ничего не видел. Бог с ней, с тарелкой! Она - из сервиза! Антикварная. Саксонский фарфор!
Гость Куликов почему-то весь затрясся, бросился осколки подбирать, да от волнения скатерть зацепил. На пол посыпались бутылки, рюмки... Я губу закусил, но всем видом стараюсь показать, что ничего этого не замечаю. Я даже, наоборот, насвистывать что-то веселое стал, чтобы показать всем, как мне это все безразлично.
И тут, представляете, жена Куликова вскакивает и кричит мне:
- Что вы третируете моего мужа?
Я ей вежливо отвечаю:
- Никто вашего мужа не третирует! Наоборот, стараемся не замечать его хамства. Вот вы, например, своей вилкой в общий салат лезли, а я этого даже не заметил.
Тут она чего-то заплакала, а все гости стали почему-то возмущаться. Какой-то родственник жены вскочил, кричит:
- Уйдем отсюда! Над нами здесь издеваются!
Я говорю:
- Да кто же над вами издевается? Пришли, понимаешь, пол замызгали, пепел в тарелки сыплете, пьете неумеренно... Я стараюсь не обращать внимания, а вы еще что-то вякаете!..
Тут гости вскочили, бросились в переднюю за пальто.
Я им крикнул вдогонку:
- Ну и ладно! Валите отсюда! Попутного ветра!
Это, конечно, я уже грубо крикнул. Не надо бы этого!..
Мне бы им чего-нибудь из Чехова вдогонку послать, что-нибудь про соус или в этом роде, но как-то цитаты не подобрал...
Слава богу, бутылкой не запустил, сдержался...
Когда горит душа...
(Рассказ строителя)
...Про этот случай у нас в городе много глупостей рассказывали, но я-то чистую правду изложу, поскольку был всему случившемуся свидетель, если не сказать, соучастник...
Строило наше СМУ столовую. Обыкновенную столовую, типовую, одноэтажную. И вдруг кто-то слух пустил, что это, мол, будет вовсе не столовая, а "кафе-опохмелочная" и будто бы она будет работать с семи утра, и будто бы там будет отпускаться огуречный рассол, квас, пиво ну и, конечно, крепкие напитки.
В общем, все, за что пьющий человек поутру жизнь отдаст.
Кто такую глупость мог придумать, я даже и не знаю, только некоторые в нее поверили.
Во всяком случае, три дня слух в городе обсуждался, а на четвертый день в понедельник прихожу я рано-рано, часов в пять, на стройку и вижу что-то неладное - посторонние люди на площадке. Человек десять мужчин, а то и больше. Стоят хмурые, воротники подняли, ежатся на морозе.
- Вам чего, ребята? - спрашиваю.
- Да вот, - говорят, - пришли проведать, скоро ли "опохмелочная" откроется?
- Что вы, - говорю я, - сдурели, что ли? Какая "опохмелочная"? Обыкновенную столовую строим, типовую, одноэтажную.
- Ладно-ладно, говорят, ты нам не заливай! Ты давай строй скорее! Видишь, у людей душа горит...
Смотрю я на них, вижу - действительно люди, пострадавшие с вечера: глаза у них красные, лица серые, телом подрагивают.
И главное - уходить не собираются.
- Да вы что, ребята, - смеюсь я, - думаете здесь до открытия простоять, что ли?
- А чего же? - говорят они. - Можно и подождать. Чай, уж немного осталось...
- Да вы в своем уме? - спрашиваю. - Как так - немного? У нас только фундамент заложен да стены начали ставить. Здесь еще месяца на три, а то и больше, работы!
- Брось шутить, дядя, - говорят они. - Делов-то всего - дом построить! Ты лучше "ля-ля" не разводи, ты воздвигай скорей!
Плюнул я со злости, закурил. Они зашумели, папиросу вырывают.
- Ты что, - кричит один в шляпе, - здесь перекуры устраиваешь? Ты людей до инфаркта довести хочешь?! Я из загорода на первой электричке сюда приехал, а он, подлец, курит!
Вот ситуация! Понимаю, что люди не в себе, что им сейчас море по колено...
- Ах так, - кричу я, - тогда и воздвигайте сами, чтоб вам пусто было!
- А что ж, - говорят они, - можно и помочь для темпу!
Скинули они пальто на снег, поплевали на руки и взялись за кирпичи...
Честно скажу, я такой кладки даже в кино не видел. У нас и норм таких нету. Если б кто с секундомером тут стоял, то мы бы мировой рекорд зафиксировали. Мастерки стучат, кирпичи летают, раствор аж кипит от скорости. Не успел я и ахнуть, а они уж стены под крышу подводят...
- Стойте! - ору я им. - Чего зря стараетесь? Все равно балок нет, жести нет, окна не вставлены... Опомнитесь, люди!!
- Ничего! - кричат они. - Сейчас все мигом будет... Нам ведь дворец не нужен, нам самочувствие поправить - и ладно!
Кинулись - кто к телефону, кто на базу поехал, кто неизвестно откуда рамы принес... Гляжу, через пятнадцать минут грузовик подъезжаете материалами, за ним другой - со столами и стульями, за ним автобус маляров привез...
Я глазам не верю, но вижу - к концу дело идет! Один уже паркет положил, проциклевал да натирает, другой окна моет, занавески вешает, третий столы устанавливает, четвертый из меню ненужное вычеркивает...
- Все одно, ничего у вас не выйдет! - кричу я. - Персонала нет, смета не утверждена!
- Не паникуй, дядя! - говорят они мне. - Смету потом утвердим, а персонал уже ведут!
Смотрю - действительно ведут. Официанток где-то раздобыли, буфетчицу, кассира. Заведующую, толстую такую тетеньку, просто на руках несут. Заведующая смеется, отбивается, кричит:
- Отпустите меня, граждане! Я ведь еще не оформлена!..
- Оформлена, оформлена, - говорят они ей. - План выполнять пора!
А в это время какой-то малый в спецовке - бог знает откуда он взялся бочку с рассолом прикатил да пиво на самосвале привез. Короче, хотите верьте, хотите - нет, но только ровно в семь открылась столовая, сели они за столики, выпили, закусили, "беломорчиком" подымили и все разом встали.
- Прощай, дядя, - говорят они мне. - Извини, если что не так! Нам еще на свою работу поспеть надо...
И ушли.
Вот тогда я сел за столик, обхватил голову руками и заплакал. Грустно мне чего-то сделалось за них, за себя. И еще обидно было, что я им сдуру сказал, что столовая типовая, одноэтажная. Под горячую руку они высотное здание запросто могли махнуть...
Протекция
(Рассказ вахтера)
... И вот, гражданин следователь, разрешите, я расскажу вам все по порядку, а вы уж меня не сбивайте, не то я что-нибудь важное забуду, а потом стану переживать.
А переживаний тяжелых у меня и без того достаточно - в душе такой нарыв, что, ей-богу, уже нет никаких сил терпеть.
Все, как было, расскажу вам, гражданин следователь, и, коли я преступник, пусть меня в тюрьму сажают, а коли нет, так я сам в первый санаторий уеду... Нервы, они ведь не из проволоки сделаны.
Значит, начну с того, что я - Зенков Иван Сергеевич, шестьдесят два года мне, работаю сотрудником Медицинского института в должности вахтера.
Работа, сами понимаете, нехитрая, с утра до вечера сижу на посту в вестибюле, выдаю ключи от кабинетов, по телефону на звонки отвечаю - мол, институт слушает, и вообще слежу за порядком. На работе мною довольны, никаких замечаний - наоборот, благодарности по праздникам выносят за подписью всего треугольника,
И вот так текла она, моя жизнь, до того самого дня, пока это все не приключилось, не закрутило меня да не привело к вам, гражданин следователь, а видеть вас, сами знаете, радость маленькая. Извините...
Так вот летом у нас в институте, как известно, экзамены. Вступительные. Одним словом, абитуриентов принимаем. Народу к нам поступает много, все хотят быть докторами, иметь высшее образование. На каждое место человек десять поступает... можете представить, что творится.
В вестибюле летом не протолкнешься. Все ходят, волнуются, шепчут, в книжки заглядывают... Здесь же родители стоят кучками, тихонько пугают друг дружку... Этот, мол, доцент, страшный, а тот, мол, еще страшнее! Пропадут, мол, наши дети! Запугивают друг дружку до обмороков.
Я даже специально в столе бутылку валерьянки держу. Как кому плохо, так в стаканчик накапываю. Очень помогает от нервной системы.
Так вот в тот памятный день из-за валерьянки и началось. Стояла в вестибюле одна мамаша с дочерью - абитуриенткой. У обеих вид был ужасно перепуганный. Дочка дрожала, а мать ее по голове гладила. Гладила, гладила да вдруг за сердце сама и схватилась.
Ну, я свое дело знаю. Достал валерьянку, отлил в стаканчик и к ней.
- Выпейте, говорю, гражданка! Очень помогает от нервной системы.
Она выпила и говорит:
- Спасибо вам большое, а то мне что-то плохо сделалось.
Я говорю:
- Напрасно вы себя изводите. Сдаст ваша дочка.
Дочка говорит:
- Ни в коем случае! Я сегодня физику доценту Грачеву сдаю, а он же зверь!
Я говорю:
- Какое вы имеете, девушка, право оскорблять наших сотрудников? Товарищ, говорю, Грачев Виктор Георгиевич очень даже хороший человек. Я его прекрасно знаю!
Сказал и отошел к своему рабочему месту.
Только вскоре подходит ко мне эта мамаша и говорит:
- Уважаемый товарищ дежурный! У меня к вам интимный разговор. У меня дочка очень нервная. С ней вот-вот должна произойти истерика. Помогите, ради бога!
Я говорю: "Пожалуйста!" - и лезу за валерьянкой.
