Зеркало. Навеяно ОКРами - Игорь Михайлович Ройз
Федеральный закон от 26.06.2008 №102-ФЗ «Об обеспечении единства измерений»
Особо рьяные поборники этого закона понимают его слишком буквально. Если они, допустим, увидят линейку, валяющуюся на тротуаре, то предъявят претензии мэру за то, что в городе валяются средства измерения без свидетельства о поверке.
Часть 1
– Привет. Чего такой расстроенный? – спросил Петрович.
Опередив хозяина кабинета, первым поприветствовал Петровича сквозняк, сдув со стола несколько чертежей.
– Привет. Взбучку получил… Премии обещали лишить…
– …? – Петрович вопросительно посмотрел на Василия.
– Комиссия СМК6 вчера посетила, а у меня линейка на столе лежит… с органайзера штангенциркуль торчит. Сразу два «грубейших нарушения» – перебор…
– За линейку так сурово?
– Ну да, это ж замечание предприятию, пиши план устранений, отчет о выполнении. Куча геморроя…
– Вася, заболтать не мог?! Сказал бы, это не линейка, а предмет, похожий на нее. Помнишь, как в 90-е в бане был человек, похожий на прокурора, или как на приемосдаточных испытаниях мы предъявили изделие без маркировки, военпред даже смотреть не стал – сразу устранять. В данном случае он был прав, не написано, что это, значит, это не оно. Действовать надо такими же методами. Будем прогибаться под каждого клерка – опять страну просрём!
– Я по-другому попытался реабилитироваться. Типа использую их нетрадиционно. Линейкой спину чешу, штангелем сахар размешиваю. Не прокатило… С ними бесполезно спорить. В прошлом году никому не известный чел раком поставил две госкорпорации исключительно из-за особенностей личного понимания текста ГОСТа. И ничего не докажешь, хоть кол на голове чеши… Так что иди прячь линейку со штангелем. Завтра к вам заявятся.
– Значит, пытался нетрадиционно… Эту мысль нужно «углубить». Пойду готовиться к партизанской войне с бюрократией, – сказал Петрович и с таинственно-ехидным выражением лица ушел.
До конца рабочего дня оставалось полчаса. Петрович крутил на экране 3D-модель блока спектрографов, но мысли вращались вокруг «нетрадиционности» и «толерантности». К 17:00 план созрел. По дороге домой, собрав силу воли в кулак и отбросив предрассудки, Петрович решительно зашел в секс-шоп.
– Добрый вечер – поздоровался он с продавщицей. – Мне нужно некое изделие не менее тридцати сантиметров длинной с полостью внутри. Чтоб вот это влезло – и достал из сумки металлическую линейку и штангенциркуль.
У видавшей виды продавщицы глаза поползли на лоб. С такими фантазиями она еще не сталкивалась. Петрович прервал полет ее воображения: «Чехол для инструмента нужен. Ничего особенного…».
– Согласна, ничего особенного, обычный чехол. Вам счет и паспорт на изделие для оформления пропуска на внос нужен? – знакомая со спецификой производства, ехидно спросила продавщица.
– Спасибо, я как-нибудь пронесу. И подарочную коробку себе оставьте.
На следующее утро Петрович пришел в кабинет пораньше, чтобы без посторонних глаз подготовиться к началу рабочего дня.
Комиссия начала свое шествие с другого конца коридора и только к обеду добралась до кабинета Петровича. Первой из членов комиссии вошла девушка…
Петрович – приверженец минимализма почти во всем (данное исключение не рассматриваем – обстоятельства). В кабинете ничего лишнего: вешалка, книжный шкаф, два стола – письменный и для компьютера, кресло, несколько стульев для микросовещаний. Под оргстеклом на письменном столе производственный календарь, таблица допусков и периодическая таблица Менделеева. Там же два предмета: небольшой органайзер с карандашом, ручкой и скрепками и большой орган, точнее, его имитация, содержащий внутри запрещенные к использованию без свидетельства о поверке предметы: линейку и штангенциркуль.
По высоте орган соперничал с монитором. Производитель, усиленно подчеркивая свою толерантность и солидарность с мировыми трендами, выполнил его в цветовой гамме типичного афроамериканца. На фоне светлых обоев и мебели это был единственный предмет, который сразу бросился в глаза юной леди. Она непроизвольно выскочила из кабинета. Старшая коллега девушки, оценив степень смущения, спросила: «Он что там, голый?!» – и, не дожидаясь ответа вошла.
– Это что за безобразие!? – вместо «здравствуйте» с порога вскричала дама.
– Где? Идеальный порядок, ничего лишнего! – спокойно ответил Петрович.
– Вот! Торчит!
– А, это… У некоторых кактусы, а у меня вот. Поливать не надо… очень удобно. Один раз в неделю протер пыль тряпочкой и все, неприхотливая вещь. Кстати, материал приятный на ощупь, хотите попробовать?
– Что Вы имеете в виду?! – взвизгнула дама.
– Потрогать…– развернуто пояснил свое предложение Петрович.
– А-а-а как Вам пришло в голову это безобразие притащить на работу?!
К этому моменту в кабинете собрались все члены комиссии.
– Я его не притаскивал. Слышали такую гипотезу: «Мысли материализуются»? Похоже это правда. Видать кто-то из ваших, о-о-очень влиятельный, решил: «Х… им, а не линейка!» – он и появился. Вечером уходил, не было, а утром стоит. Простите за каламбур!
– Бросьте, просто кто-то пошутил!
– Я вечером дверь опечатываю. Утром печать была нетронута.
– Может через окно?
– Я Вас умоляю… Четвертый этаж, выход на крышу под сигнализацией. Ради такой ерунды никто не стал бы разворачивать спецоперацию.
– Давно он у Вас? – в разговор вмешался мужчина, чуть старше среднего возраста.
– Несколько лет. Примерно с того времени, когда запретили конструктору на рабочем столе иметь линейку без свидетельства о поверке. Поэтому я и связал эти два события с возможностью материализации мыслей. Нужно попробовать еще что-нибудь запретить с такой же формулировкой, тогда посмотрим. Правда вероятность события очень маленькая и где это проявится неизвестно. Возможно поэтому данная гипотеза не получила должной поддержки в научных кругах – с серьезным видом рассуждал Петрович – вероятность обнаружения эффекта мизерная.
Комиссия немного растерялась, забыв о цели своего визита. С одной стороны, они научные сотрудники крупного научно-исследовательского института и верить в чудо им не положено по должности. Но с другой стороны – не верить в чудо – отрицать существование Бога (а это сейчас не модно), хотя божьим промыслом это тоже трудно назвать. Чувствовалось – назревает серьёзная философская дискуссия, с глубиной темы не на один семинар.
Тут мужчина старше среднего возраста вовремя перевел разговор в плоскость культуры, народных традиций и межличностных отношений в трудовых коллективах.
– Позвольте… В нашей культуре как-то не принято… – нужные слова явно не находились – к Вам же приходят сотрудники… сотрудницы. Как это все? Вы сами не хотите от него избавиться? «Икебана» еще та!
– Вы знаете…– в глубокой задумчивости медленно произнес Петрович – хотел выбросить! Но сначала сдерживало его таинственное появление. Потом заметил, что прекратились опоздания на работу, отчеты о выполнения плана ложились на стол за две недели до начала отчетного периода. Сотрудники начали требовать план на следующий квартал еще в черновиках, до утверждения, чтоб начать обдумывать технические
