Ян Маккей - Черчилль шутит. Лучший юморист британской политики

Взирая на свои потери, открыто и трезво, вы не должны забывать в то же время о награде, за которую боретесь.

Борьба будет тяжелой, риски многочисленны и потери жестоки, но когда придет победа, она воздаст нам за все (1915).

Общим долгом прессы, по большей части верно исполняемым, является поддержание общественного духа в дни войны. Это не означает, что вы не должны смотреть в лицо фактам.

Мы противостоим врагу, который не колебался бы ни минуты, если бы мог уничтожить каждую живую душу в нашей стране нажатием кнопки. Мы имеем дело с врагом, который изничтожил бы все наше население столь же мимолетно, как садовник вытравливает осиное гнездо в саду.

Я приучился, за последнее время, судить о мировых событиях и тенденциях как о большевистских или антибольшевистских (1920).

Социалисты строят теории о человечестве и не заботятся о человеке.

О лейбористском правительстве, 1924:

Нынешнее правительство берется говорить от имени народа, представляя менее одной трети избирателей и едва удерживаясь у власти посредством игры на противоречиях двух старших партий.

Можно соглашаться с принципом, можно соглашаться с безотлагательностью, не соглашаясь при этом с методом.

Наши экономические проблемы требуют от нас пребывать в тесном и постоянном контакте с реальностью.

Мы часто слышим, что золотой стандарт прикует нас к Америке. Я скажу вам, к чему он нас прикует. Золотой стандарт прикует нас к реальности, хороша она или плоха.

О возврате к золотому стандарту:

Мы были бы безумцами и преступниками, если бы не сопроводили этот шаг должными мерами предосторожности.

О субсидиях для угольной промышленности:

Как можно оправдать, что целая страна принуждена платить такого рода налог бесконечно, при отсутствии перспектив разрешения вопроса?

Этот парламент, представляющий 45 миллионов человек, единственная инстанция, могущая судить о соотношении различных интересов в обществе.

Газеты два месяца требовали опубликования документов англо-французского соглашения, и когда документы были опубликованы, газетчики с возмущением обнаружили, что в них нет ничего такого, с чем можно было бы поспорить.

Тогда они принялись жаловаться, что документы не были опубликованы раньше.

Зачем смерть всегда проходила на волосок от меня, как не для того, чтобы я сделал что-то?

Пока индуист оттачивает аргумент, мусульманин точит меч.

Возьмусь утверждать, что в будущем чехословацкое государство не сможет сохранить своей независимости. Думаю, мы увидим, как в ближайшие годы или в ближайшие месяцы Чехословакия будет поглощена нацистским режимом.

Быть может, она присоединится к нему из отчаяния или из мести. В любом случае, история эта закончена и рассказана (5 октября 1938 г.).

Беспроводная связь позволит каждому слышать и принимать участие в беседе в любой точке мира, будто просунув голову в окно комнаты (1931).

География и климат станут послушны человеческим указам.

Количество дождя, выпадающего ежегодно на эпсомский ипподром, будет достаточным, чтобы растопить льды в Арктике и Антарктике.

Изменение одного элемента в другой посредством температуры и давления изменит нашу жизнь неописуемо (1931).

Я чувствую, Франция де Голля будет более враждебна к Англии, чем была когда-либо со времен Фашоды.

Я убежден, что Гитлер и его сторонники используют первую возможность прибегнуть к военной силе (1930).

Когда мы дегенерируем, что в конце концов неизбежно, когда мы утратим наше внутреннее превосходство, другие расы, согласно закону жизни, придут занять наше место…

И дряхлый дрожащий европеец научными своими машинами сметет с лица земли доблестных дикарей, которые нападут на него (1899).

Стоит лишь Германии начать войну в Европе, можно быть уверенным, что Япония немедленно разожжет второй пожар на Дальнем Востоке (1936).

Пусть не думают ни секунды, что опасность второго взрыва в Европе миновала. На некоторое время ступор и коллапс, последовавшие за мировой войной, принесли угрюмую пассивность, и ужасы войны, ее бойни, ее тирания глубоко проникли в душу Европы и определили образ мыслей каждого класса в каждой стране. Но причины войны не устранены. В самом деле причины эти были в некоторых аспектах отяжелены так называемыми мирными договорами (1924).

В прошлых войнах все решали эпизоды. В этой войне куда важнее тенденции. Не добыв никаких потрясающих побед, мы можем выиграть войну… Поражение Германии может быть гораздо более тяжелым на второй или третий год войны, чем если бы мы вошли в Берлине 1914-м (1915).

Если мы не победим, мы не желаем жить. Но мы победим (1914).

Намек на вегетарианство Адольфа Гитлера, 1940:

Эту войну выиграют плотоядные.

Нет причин думать, что эта война закончится, когда ее исход станет очевидным.

Битва при Геттисбурге провозгласила конечную победу Севера, но гораздо больше крови пролилось после битвы при Геттисбурге, чем до нее.

Я всегда ожидал, что война станет более жестокой, когда провинившиеся нацисты почувствуют кольцо фатума, сжимающееся вокруг них (1942).

Быть может, нас ждет еще более ужасная война. Война Востока против Запада.

Война монгольских орд против либеральной цивилизации (1947).

Высоты величия не были достигнуты внезапным полетом. Пока их компаньоны спали, великие мужи упорно взбирались по ночным скалам.

Я нахожу, что ожидание куда утомительней, чем действие.

Сегодня мне 25. Ужасно думать, как мало времени мне осталось.

Будь проклято безжалостное время! Будь проклята наша смертность! Как жестоко короток наш час (1906.)

1945 г., в возрасте 71 года; потерпев поражение на выборах в 1945 году, Черчилль вернется на пост премьер-министра в 1951-м.

Я вижу, партийные боссы раздают инструкции, что никто старше семидесяти не должен участвовать в выборах. Я естественно хочу знать, относится ли это ко мне.

Я мог бы пойти в церковь и возглашать проповеди в духе дерзновенного противостояния современности. Я мог бы пойти в город и сделать состояние. Я мог бы даже пойти в адвокаты, и кого-то могли бы повесить после моей защиты.

Черчилль был болен пневмонией после Тегеранской конференции, 1943:

Можете взять кровь у меня из пальца, из мочки уха, и, разумеется, у меня есть почти бесконечный простор задницы.

Пули для философа, дорогая мама, не стоят внимания. К тому же я столь высокого о себе мнения, что не верю, что боги могли бы сотворить столь могучее существо, как я, для столь прозаичного конца (1897).

Когда я был молод, меня обвиняли в непостоянстве взглядов и склонности меняться. Теперь меня бранят за упорство в тех взглядах, которые я имел в юности, и даже за повторение речей, которые я произнес задолго до того, как большинство из вас родились.

Я не уподоблюсь тому святому, который отказался поступить правильно из-за того, что к этому его подталкивал дьявол.

Я всегда извлекал пользу из критики в мой адрес и никогда не имел в критике недостатка.

Шелковое белье чрезвычайно важно для моего самочувствия. У меня очень хрупкий и чувствительный эпидермис. Взгляните на текстуру моего эпидермиса – нет ни пятнышка, за исключением того места, где я пожертвовал полоску кожи для моего раненого товарища во время суданской кампании.

Я нисколько не возражаю, чтоб меня называли гусем. Ко мне обращали и куда худшие слова.

Смерть приходит рано ко многим из тех, чей дух так изувечен, что лишь в бою они находят отдых, удовлетворение только в опасности и мир только в хаосе.

В моей стране политики гордятся тем, что они слуги государства; им было бы стыдно быть его господами.

Все говорили, что я был наихудшим канцлером казначейства за все времена. И теперь я с ними согласен. Так что мир теперь единодушен.

Мистер Ганди собирается приехать в Лондон, как только его уговорят, и здесь, в центре империи, обсуждать с нашими министрами лучшие способы расколоть ее.

Я придерживаюсь правила, насколько это мне удается, не говорить тех вещей, которые могут быть еще неизвестны военным штабам других государств.

Адресовано сыну:

Рандольф, не перебивай меня, когда я тебя перебиваю!

Просить меня удержаться от произнесения речи – как просить многоножку пройти по земле, не касаясь ее ножками.