Фома Топорищев - Избранное

Топорищев Фома Евграфович

Избранное

Фома Евграфович Топорищев

Избранное

МОРАЛИСТ

(вместо предисловия)

Российские почвы хороши, оттого,

что удобрены талантами.

Ф.Е.Топорищев

Просвещенному читателю многие фразы и афоризмы, помещенные в настоящем сборнике, вероятно, покажутся хорошо знакомыми. Действительно, часть из них уже была опубликована в небольшом сборнике с довольно непритязательным названием: "Раздумья". Тем не менее, издание сие с удивительной быстротой разошлось в оригиналах и рукописных списках по всем городам и весям России.

Кто же автор этого небольшого по объему, но удивительно емкого по содержанию сборника?

Свое имя этот человек скрыл под псевдонимом "Моралист", и лишь небольшому кругу лиц было известно настоящее имя автора: Фома Евграфович Топорищев.

Появление упомянутого сборника буквально всколыхнуло передовую общественную мысль. Меткие изречения и глубокие афористические высказывания, которые до сей поры казались гербарием, собранным на культурной ниве передовой российской интеллегенции, явились на поверку плодом ума одинокого мыслителя, деревенского затворника, пребывавшего доселе в полной безвестности.

О жизни и творчестве Фомы Евграфовича мы знаем до обидного мало. Его произведения распространялись главным образом изустно, и только в конце жизни близким друзьям удалось подготовить единственный прижизненный сборник, содержавший лишь ничтожную часть литературно-философского наследия писателя, причем, автор не пожелал даже открыть свое настоящее имя.

Но и этого было довольно! Слава, которой он не добивался, явилась непрошенной гостьей, но самому Фоме Евграфовичу уже не суждено было вкусить ее плоды. Ровно через три месяца после выхода сборника в свет, автор скончался и был скромно похоронен на тихом деревенском кладбище в селе Нижняя Покровка Саратовской губернии. И только после его смерти псевдоним был раскрыт.

Мы не беремся в этом кратком предисловии раскрыть истоки и всю глубину таланта Фомы Топорищева - они еще ждут своего исследователя. Ограничимся лишь некоторыми пояснениями, могущими пролить свет на некоторые особенно блестящие грани таланта, и помочь вдумчивому читателю понять все значение творчества писателя для российской (и только ли?) культуры XIX столетия.

Еще современники отмечали, что стиль и форма выражения мысли Топорищева напоминают манеру творчества таких выдающихся моралистов XVII века, как Ларошфуко, Паскаль и Лабрюйер. И хотя автор решительно отвергал афористическую манеру, как средство выражения мысли, и не считал свои творения афоризмами, именно афоризм в прямом смысле этого слова был его стихией.

Здесь также уместно вспомнить более удачливого предшественника Топорищева - Козьму Пруткова. Но если последний был в большей мере литератором: мастером фразы, блестящим стилистом, то Фому Топорищева следует воспринимать в первую голову, как ярчайшего философа и просветителя своего времени. Не образ, но суть того или иного явления, характера - вот что являлось предметом его пристального внимания.

Топорищев глубоко понимал основные черты своей эпохи - во многом сложные и противоречивые. Весь свой богатый жизненный опыт, весь талант он употребил на то, чтобы по мере сил способствовать возрождению здоровых нравственных устоев общества. Лишенный дара политического видения главных причин общественного прогресса, он, тем не менее, чутко улавливал основные тенденции в общественной жизни того времени. Он не мог не замечать деградации моральных устоев и считал своим общественным долгом способствовать распространению проверенных многовековым опытом принципов общения между людьми и поведения в обществе, полагая, что только этим путем можно направить общественное развитие в нужное русло. Разумеется, он заблуждался, но это было заблуждение гения, характеризующее не только его самого, но и его время. Действительно, тогда было весьма распространено суждение, согласно которому стоит только поставить у руля государства людей высоконравственных и разумных, как оно тотчас двинется по пути прогресса, и наоборот, если чиновное сословие целиком состоит из дураков, то уже ничего хорошего в таком государстве случиться не может. Читателю следует обратить особое внимание на то, с какой страстью Топорищев обличает дурака везде, где только это возможно - понятно, ведь от них все зло!

"А только ли от них?" - усмехнется читатель, обремененный знанием тонкостей политической жизни.

Сейчас нам легко указать на ошибки Фомы Топорищева, но так ли это необходимо? Ведь произведения выдающегося художника слова и ныне не утратили своего воспитательно-дидактического значения. Мы уверены, что каждое следующее поколение читателей с удовольствием прочтет сборник его мыслей и изречений, попутно извлекая для себя много важного и поучительного. Каждый юный гражданин, вступающий в жизнь, нуждается в поддержке дружеской направляющей десницы, рискуя в противном случае то и дело спотыкаться и падать на скользкой жизненной стезе. Пороки всегда останутся пороками, а добродетель добродетелью. Важно не только указать на них, но и научить отличать одно от другого, ибо невежество, как отмечает сам мыслитель, - крестная мать всех пороков.

В этом и заключается высший смысл творчества Фомы Топорищева. И именно при таком на него взгляде раскрывается тайна псевдонима художника. Да, он именно Моралист в самом высоком и подлинном смысле этого слова. Понимание сего - есть ключ к пониманию природы творчества выдающегося мыслителя.

К несчастью, лишь небольшая часть личного архива Фомы Евграфовича Топорищева стала достоянием общественности. Основные же материалы, хранившиеся в библиотеке его усадьбы Покровское, загадочным образом исчезли, и до недавнего времени о них ничего известно не было. Считалось, что почти весь архив Топорищева безвозвратно утрачен во время сильнейшего наводнения, в результате которого библиотека была полностью затоплена.

Сам писатель в частных беседах с друзьями неоднократно упоминал, что незадолго до смерти "переворошил свою канцелярию и все лишнее выбросил на чердак". Но чердак при наводнении не пострадал, и, следовательно, есть надежда, что не весь архив был испорчен разбушевавшейся стихией. Кроме того, Топорищев еще задолго до наводнения предпринял попытку систематизировать свой архив с тем, чтобы, по его словам, "выбросить разную писанину, коей он занимался в молодости, и в старости совершенно ненужной". Есть сведения о каких-то девяти тетрадях, якобы прочитанных помещиком Н.И.Замовым - близким другом Топорищева. К сожалению, Замов, запутавшийся в долгах, продал свое имение и уехал в Сибирь - судьба его неизвестна. Но, о девяти тетрадях, упоминают в разной связи и другие лица, близко знавшие Топорищева. Судя по всему, они действительно существовали. Однако при разборке материалов, сохранившихся после смерти, были найдены многие рукописи, основательно испорченные сыростью, но ничего похожего на тетради среди них не обнаружилось.

Многие исследователи творчества Топорищева пытались пролить свет на загадочную судьбу упомянутых тетрадей, Выдвигались различные версии, ни одна из которых, впрочем, убедительными фактами не подтверждена. Так, биограф Топорищева г-н Матюхиевич выдвинул версию о том, что часть архива была похищена управляющим имением Топорищева, неким Сергвичем (либо Сергевичем), который бесследно исчез сразу после стихийного бедствия. Ему, однако, возражают известные литературоведы, утверждая, что у управляющего было немало иных причин скрываться от правосудия. Кроме того, он, по отзывам, был человеком весьма далеким от литературы и, следовательно, не мог подозревать заранее о истинной ценности рукописей.

Среди многих других фактов, свидетельствовавших в пользу того, что рукописи не погибли, выделялось сообщение г-на Феодосеева, будто он видел одну или две тетради среди книг знаменитого библиофила и специалиста в области поэтики В.Милина, который, как известно, состоял в переписке с Фомой Топорищевым и был его близким другом. Тетради, по отзывам г-на Феодосеева были писаны рукой Топорищева, и в них же были обнаружены несколько кратких заметок о поэтическом творчестве, принадлежащих перу автора настоящего сборника, что само по себе интересно, ибо никто прежде не упоминал о его интересе к поэзии. К сожалению, г-н Милин скоропостижно скончался, и все его имущество было продано с молотка. Сохранилось несколько писем Топорищева Милину, которые приводятся далее. В них имеются упоминания о каких-то тетрадях, но где сейчас упомянутые тетради - неизвестно.

Но вот, полтора года назад в Берне при описи местными властями имущества российского подданного г-на Шахиагметова всплыли какие-то загадочные рукописные тетради с текстом на русском языке. Присутствовавший при этом советник консульства г-н Донченков, знавший Топорищева лично еще будучи экспредседателем дворянского собрания Саратовской губернии, опознал его почерк и заявил об этом властям. Тетради были переданы российскому консулу в Берне и в дальнейшем попали в руки приват-доцента кафедры лингвистики и восточных языков Саратовского университета г-на Рыжакова, который и установил их подлинность.