Жан Ануй - Коломба
Мадам Александра (неумолимо). Прочтет десять, вот и все! Вы торгаш, Дефурнет! Мерзкий торгаш! Не понимаю, как мы вас еще терпим!
Дефурнет (сдался). Э, куда ни шло — будет ей семь франков, даже если она только четыре строчки прочтет, если даже вообще ничего не скажет! Идите на репетицию, Наша Дорогая Мадам.
Мадам Александра (поворачивается к Нашему Дорогому Поэту. Она в размягченном, состоянии духа, готовится уходить). Наш Дорогой Поэт! Великий поэт! Браво! Браво! Ваш финал великолепен.
Наш Дорогой Поэт (обиженно). Но ведь я прочел только самое начало, Наша Дорогая Мадам!
Мадам Александра. Это ничего не значит, ничего не значит… Я угадываю остальное. Это гениально. Это лучшее из того, что вы создали… Вы добавите мне четыре строчки для этой малютки, хорошо, мой великий друг? Пусть она прочтет их нам к концу репетиции. Жорж, подбери-ка ей какое-нибудь платье, нельзя же ей выходить на подмостки как чучело.
Дефурнет (со стоном). Но, Наша Дорогая Мадам. Они ждут вас уже два с половиной часа!
Мадам Александра (осматривает себя со всех сторон в трюмо). Хотя бы синее, оно мне всегда не нравилось в Розалинде. Оно совсем новое. Арман, ты специалист по дамским нарядам, проследи.
Арман. Хорошо, момочка. Момочка, вы удивительная женщина. (Коломбе.) Ну, идемте, юная звезда!
Дефурнет (злобно кричит Коломбе, которая растерянно стоит на месте). Да поторопитесь вы! Идите примерьте платье, раз вам велят! А я побегу, утихомирю их. (Выскакивает как оглашенный, громко хлопая дверью, пробегает мимо Жюльена, даже не заметив его.)
Мадам Александра (перед зеркалом). Хорошенькое дело!.. На пуделя я уже не похожа, зато вылитый морж. Люсьен, болван! Как вы уложили мне локоны? Теперь я просто лысая… Этого только не хватает.
Парикмахер (подбегает к ней). Но, Дорогая Мадам, это ведь вы сами…
Мадам Александра. Осел! Ничего вы не понимаете! Вас убить мало. Но, главное, нет времени. Займемся после репетиции. Наш Дорогой Поэт! Великий поэт! Ваша сценка превосходна!.. Но знаете, что бы я сделала на вашем месте?
Наш Дорогой Поэт (несколько встревоженный). Да?
Мадам Александра. Выкинула бы первые шесть строк.
Наш Дорогой Поэт (убит). Но, Наша Дорогая Мадам, вы же прослушали всего десять строк.
Мадам Александра. Верно. Я прямо так и начну с седьмой!.. «Кто проведет тебя, о сердце, сквозь терновник…» Так лучше пойдет.
Наш Дорогой Поэт (в отчаянии плетется за ней). Но тогда у меня пропадают туберозы!..
Мадам Александра (выходит решительным, шагом, перья на ней так и развеваются). Ничего! Я велю поставить в вазы настоящие туберозы. Будет куда эффектнее!
Проходят мимо Жюльена. Он, побледнев, встает со стула. Мадам Александра не замечает его или не хочет замечать.
Жорж (выходит из второй уборной и семенит по коридору). Все обошлось, мсье Жюльен. Наша Дорогая Мадам была очень добра. Велела мсье Дефурнету взять ее в театр. Но только благодаря мсье Арману. Вот уж действительно доброе сердце!
Жюльен (вскидывая голову, бормочет). Они заставят ее играть?
Жорж. Да. Все были такие милые. Мсье Наш Дорогой Поэт напишет ей четыре строчки для пятого акта, и она будет получать семь франков в день. Можете уезжать со спокойной душой.
Жюльен (вдруг). А кто будет смотреть за малышом?
Жорж. Да в этом возрасте, мсье Жюльен, больше спят. Вот попозже, когда они — ангелочки — пытаются вылезти из колыбельки… тогда нужен глаз да глаз. Вот мой третий, тот, что от чахотки помер, он, если его одного, бывало, оставишь, вечно постель обмочит. Такой был мальчик испорченный, ужас! Мне уж насоветовали: «Намажь, говорят, мол, ему горчицей!» Ну и орал он, херувимчик… Но я не сдавалась. Со временем у него вся кожа с задницы слезла. По-моему, с тех пор ему на грудь и бросилось…
Жюльен (раздраженно подымается). Оставь меня в покое, Жорж. Теперь-то я хоть могу войти? Там никого не осталось?
Жорж. Мсье Арман примеряет ей платье. Они хотят, чтобы она прямо сейчас репетировала! Считай, что семь франков уже в кармане. А за утренники двойная ставка! (Удаляется в полном восторге.)
Арман (выходит из уборной, кричит). До вечера, красотка! (Сталкивается на пороге с Жюлъеном.) Можешь войти, старик. Ты прямо не узнаешь собственную жену. Прости, я убегаю. Меня ждут у «Максима». Жорж тебе рассказала? Все улажено. Вечером увидимся?
Жюльен. Не думаю.
Арман. Тогда желаю успеха, вояка! И не волнуйся за малютку Коломбу: о ней позаботятся. (Исчезает.)
Жюльен входит в уборную и останавливается. Появляется неузнаваемая Коломба, в прекрасном платье. Бежит к зеркалу, даже не взглянув на мужа.
Коломба (восторженно вскрикивает). Жюльен! Жюльен! Скажи, это я?
Жюльен. Да, это ты. Голос, во всяком случае, твой.
Коломба (перед зеркалом). Если бы ты только знал, какие они забавные! Говорят все одновременно. Кричат, спорят, целуются. С ними не эаскучаешь. Они велят мне играть на сцене. Я буду музой в пятом акте. Буду читать стихи. Мне дадут костюм. И скоро дадут. А это пока… (Не отрывая глаз от зеркала.) Это я, я, скажи, Жюльен?
Жюльен (закрывает глаза, не шевелится; глухо). Я уже не уверен, Коломба.
Коломба (любуется собой в зеркало, даже не замечает, что Жюльен еще здесь. Улыбается. Восторженно шепчет). Это я, я…
Жюльен поворачивается и смотрит на нее.
Занавес
Действие второе
Пустая, слабо освещенная сцена. Несколько подставок для кулис, разбросанные в беспорядке деревья, фонтаны и нелепая в этом окружении дверь в стиле Людовика XV — все это создает какую-то фантасмагорическую картину хаоса. Посреди сцены рабочая лампа на кронштейне бросает скупой свет. В глубине кто-то разодетый опирается на зонтик — это мадам Александра.
Мадам Александра (кричит вверх к колосникам). Ну?
Голос машиниста (сверху). Никого еще нет, мадам Александра. Они, должно быть, думали, что репетиция, как и обычно, в половине третьего.
Мадам Александра (со своим неподражаемым умением твердо произносить согласные и тем облагораживать любое слово). Дэрмо! (Яростно шагает по сцене и рычит как львица в клетке.) Дэрмо! Сто раз дэрмо. Свиньи! Боровы! Коровы! Так со мной поступить! Дэрмо! Играют, как дэрмо, да еще смеют опаздывать. И еще хотят, чтобы им платили на сто су больше. Дэрмо! Я бы их всех пинком в эад повыгоняла. Дэрмо, дэрмо, тысячи раз дэрмо! Все эти дэрмовые свиньи, дэрмовейшие!
Меж двух кулис появляется чья-то тень. Это Коломба в театральном костюме. Она не смеет подойти к мадам Александре. А та, прокричав последний раз свое «дэрмо», оборачивается, замечает ее и сразу же меняет голос и повадки.
Мадам Александра (томно идет навстречу Коломбе, царственно опираясь на свой зонтик). Ах, это вы, крошка? А я здесь мечтала.
Коломба. Я пришла чуть пораньше, Наша Дорогая Мадам. Репетиция назначена в половине третьего.
Мадам Александра. Знаю, знаю, детка… А я вот люблю иной раз прийти раньше всех, побыть одной на пустынной сцене, побеседовать с великими тенями… Мечтаю, забываю себя, читаю нараспев старые стихи… Потом наступает время репетиции, на смену теням приходят живые люди, и волей-неволей спускаешься на землю…
Коломба. Простите, Наша Дорогая Мадам, что я прервала ваши раздумья. Пойду подымусь в уборную.
Мадам Александра. Ничего-ничего. Оставайтесь, маленький… Я уже достаточно намечталась сегодня. (Вдруг в упор.) В карты играть умеете?
Коломба. Нет, Наша Дорогая Мадам.
Мадам Александра. Жаль. Пока соберутся эти скоты, мы могли бы поиграть в пикет. Пройдите сюда, я вам сейчас погадаю, просто чтобы убить время… Сейчас узнаем ваше будущее. Как прекрасно иметь совсем новенькое будущее, милая моя плутовка.
Коломба. Иметь великое прошлое гораздо прекраснее, Наша Дорогая Мадам!..
Мадам Александра. Безусловно, безусловно, но оно, знаете ли, и обуза, плечи оттягивает. Снимите. Раз, два три, четыре, пять: трефы. Это очень хорошо, кошечка, лучше и быть не может. Опять трефы! Превосходно. Деньги… Деньги никогда не помешают. Известие от молодого блондина. Приятное, но мимолетное увлечение. Такие всего лучше. Снова вести от молодого блондина.
