Дэвид Черчилль - Декоратор
УОЛТЕР. Нет, нет… Я ещё не закончил…
ДЖЕЙН. Нет никакого смысла впадать в хандру из-за этого…
УОЛТЕР. Нет! Пожалуйста, позвольте мне сказать… В конце концов лучше бы я родился бездомной собачонкой, без семьи, чем так страдать… (Запускает палец под воротничок рубахи). Проклятая химчистка вечно издевается надо мной. Этот крахмал так колется… Вы не возражаете, если я переоденусь во что-нибудь менее официальное?
ДЖЕЙН. Я не возражаю, Реджи, но разве вы не собираетесь пойти на ужин с каким-то министром?
УОЛТЕР. Я вынужден отменить ужин. Я — не в форме. (Набирает номер. Говорит, плотно прижав трубку ко рту). Сэра Джеймса Оттвеля, пожалуйста. Уолтер. (Спохватившись). Реджи Хорнбим. (Пауза). Привет, Джимми… К сожалению, придётся отменить наш ужин. Семейный кризис. Да, я получил десятимиллионный заказ в Бахрейне. Всё подписано. Спасибо за поздравления! Обсудим позже. (Кладёт трубку. Обращаясь к ДЖЕЙН). Сделано. Отныне — я в вашем полном распоряжении… Пока вам это не надоест.
ДЖЕЙН. Как это любезно! Да…. нам надо устроиться поудобнее, чтобы обсудить будущее наших разбитых браков. Можно, я сниму туфли?
УОЛТЕР. Как раз то, о чём я подумал…
Направляется в ванную. Она подходит к окну, всматривается на улицу, затем возвращается к дивану. Садится, стараясь принять как можно более кокетливую позу. УОЛТЕР возвращается. На нем шелковый халат, на шее изящный шарф.
ДЖЕЙН. Вы всё ещё любите её, Реджи?
УОЛТЕР (Кладёт обе руки в карманы, пальцами наружу). Всецело…, бесконечно…. горько! (Постепенно входит в образ. Медленно и вальяжно подходит к бару, наполняет фужер). И буду любить всегда, до самого последнего моего дня. (Поворачивается к ДЖЕЙН). Я полюбил её сразу, как только увидел!
ДЖЕЙН. О, дорогой! Извини меня, Реджи. Ты выглядишь таким несчастным. Я чувствую себя такой отвратительной.
УОЛТЕР. Не стоит, дорогая. Я всегда буду благодарен, что ты открыла глаза слепому глупцу! Можно, я ещё раз наполню твой бокал? (Наливает ей).
ДЖЕЙН. Ты знаешь, Реджи… Я чувствую, ты — такой же романтик, как и я…
УОЛТЕР. Да. Романтичный осёл!
ДЖЕЙН. Как ты впервые встретил её?
УОЛТЕР. На одной домашней вечеринке в Норфолке. (Подходит к окну). Она выглядела просто восхитительно в этом дьявольском лунном свете!
ДЖЕЙН. Как здорово, что ты все ещё помнишь тот лунный свет! Бьюсь о заклад, ты также помнишь ваши первые слова?
УОЛТЕР. Могу ли я их забыть?
ДЖЕЙН. Что же это за слова? (Он на на мгновение округляет глаза, затем прикрывает, пытаясь припомнить).
УОЛТЕР. Она стояла в одиночестве и смотрела куда-то вдаль, поверх балкона… И выглядела такой прелестной… Я наблюдал за ней довольно долго, собираясь с духом…. потом наконец подошёл и сказал: «Очень скучный Норфолк.» Она полуобернулась, улыбнулась и прошептала: «Не смотрите на меня так. Я еще скучнее!»
ДЖЕЙН. В самом деле? (Несколько обескуражена. Разговор явно принял не тот романтический поворот, который она ожидала).
УОЛТЕР. Я был очарован ей с этого момента. (Неспешно подходит к пианино). Мои нервы в таком ужасном состоянии… Надеюсь, вы не будете возражать, если я немного помузицирую? Музыка всегда успокаивает меня.
ДЖЕЙН. О, да! Пожалуйста, Реджи. Меня музыка тоже расслабляет.
УОЛТЕР (Садится за инструмент, наигрывает некую мелодию. Затем, по-прежнему играя, пристально смотрит на неё). Вы всё ещё любите…. как его зовут?
ДЖЕЙН. Я люблю его так сильно, что, наверное, не могла бы его так ранить, как он ранил меня.
УОЛТЕР. Как раз то, что я думал о… м-да, пожалуй… (С нажимом). Вы буквально выхватили слова с кончика моего языка! Разве не удивительно, что простая мелодия так могуществленна?! (Начинает играть фальшиво, спохватывается и концентрируется на музицировании).
ДЖЕЙН (Деликатно-предположительно). И всё-таки, Реджи… Я думаю, они должны быть проучены. Наказаны, не так ли?
УОЛТЕР. Я… э… (Встаёт, подходит и останавливается у барной стойки).
ДЖЕЙН. О пожалуйста, не останавливайтесь, Реджи. Вы так замечательно играете. И так щемяще. И вы играете именно эту мелодию. Она всколыхнула в моей памяти так много счастливых моментов начала нашего романа с Брайаном… (Он возвращается к инструменту, садится на банкетку. Начинает играть ту же мелодию с самого начала). Я не знаю, конечно, что вы чувствуете, но я лично считаю, что мы… для самих себя… должны что-то сделать в ответ, что-то… эдакое.
УОЛТЕР (Бросает на неё беглый взгляд). В самом деле! (Играет ту же мелодию. Опять смотрит на неё).
ДЖЕЙН. Но что? (Теперь она смотрит на него). Полагаю, я могла бы отомстить за моё унижение, завязав какую-нибудь грязную любовную интрижку. Это наверняка заденет Брайана.
УОЛТЕР. Пожалуй.
ДЖЕЙН. Но это не залечит ваши душевные раны, не так ли?
УОЛТЕР. Извините?! (На мгновение перестаёт играть, потом продолжает).
ДЖЕЙН. Это не поможет вам отомстить Марше? (Несколько поспешно). Не то, чтобы я мечтала что-нибудь сделать только, чтобы отомстить!
УОЛТЕР. Понимаю.
ДЖЕЙН. Мы оба не хотим простое отмщение. Но я считаю, они должны пострадать некоторым образом…
УОЛТЕР. Пожалуй… Особенно Марша. (Перестаёт играть точно на той же ноте, что и прежде).
ДЖЕЙН. Согласна. Пожалуйста не останавливайтесь, Реджи. Вы играете с таким чувством. (Он опять начинает играть и опять с того же самого момента. Становится ясно, что он знает мелодию только до этого фрагмента). Тоже и для меня, если вы просто пойдёте на сторону и, только с целью отомстить Марше, заведёте роман. Это не накажет Брайана, так ведь?!
УОЛТЕР. В любом случае, я — в проигрыше. Я совсем не привлекаю внимание женщин. (Она пристально смотрит на него, в то время как он пристально вглядывается в ноты).
ДЖЕЙН. Как вы можете так говорить, Реджи?! Непостижимо! (Как бы устраиваясь поудобнее и поправляя одежду, слегка приподнимает юбку, подчеркивая длину ног). Мужчина вашего статуса! Глава крупнейшей транспортной мусорной компании страны! И не знает, что мужчины подобного уровня совершенно неотразимы для женщин!
УОЛТЕР. Могу только заметить, дорогая гостья, что за последние 20 лет я не могу вспомнить ни одной женщины, которая смотрела бы на меня взглядом, в котором хотя бы отдалённо читалось физическое влечение.
ДЖЕЙН. Но они его обязаны были ощущать, Реджи!
УОЛТЕР. Нет. Женщины смотрят на меня как на некоего мясника, доставляющего им утром свежую печёнку.
ДЖЕЙН. Этого просто не может быть, Реджи! Вы — богаты, успешны…. владеете целой бизнес-империей! Конечно женщины увлекаются вами! Они — без ума от вас!
УОЛТЕР (С печальной улыбкой). Вы льстите мне, дорогая.
ДЖЕЙН. Уверена, сотни самых прекрасных женщин были доступны для вас!
УОЛТЕР. Могу только заметить, если это так, они могли показать своё влечение более явно. Не так замаскированно.
ДЖЕЙН. О, Реджи… вы такой славный! Никогда не думала, что вы такой!
УОЛТЕР. Какой такой особенный?
ДЖЕЙН. Лишенный мании величия, тщеславия. Ваше положение в обществе… деньги, тот факт, что от вас зависят судьбы тысяч людей… Уверена, вы легко могли бы стать мировой знаменитостью. Сильный влиятельный мужчина, уверенный в себе…. властный…
УОЛТЕР. Вся моя уверенность в себе улетучилась сегодня.
ДЖЕЙН (Встаёт и кладёт руки ему на плечи). Вы знаете, Реджи… это только потому, что вы такой неуверенный в себе, такой скромный. Настолько лишенный самовлюблённости и нарцисизма, что даже не замечали, как сотни женщин готовы в экстазе упасть к вашим ногам. Я очарована этой вашей чертой, Реджи. (Подходит и облокачивается на пианино).
УОЛТЕР. Клянусь вам! Ни одна женщина не предлагала мне себя со времён летнего фестиваля в Ковентри.
ДЖЕЙН (Несколько недоумённо). Какого фестиваля?!
УОЛТЕР (Спохватившись). Ах-да… Я был в командировке в Ковентри на одном из наших складов много-много лет назад. Я был молод, небогат, экономил на всём. Я даже снимал меблированные комнаты вместо гостиницы.
