Гарсон Канин - Крыша
Билли. Ты чего вдруг разорался? Наверное, потому, что всегда расплачивалась я.
Брок (раздраженно). Да ради бога!
Билли (ядовито-певуче). Продулся как миленький!
Брок. Заткнись.
Билли (сдержанно, как настоящая леди). Пятьдесят пять долларов и шестьдесят центов. (Он подходит к столу, достает из кармана скатанные в рулон купюры, расплачивается. Собирается уйти, но Билли вопрошающе смотрит на него, и он останавливается. Раздраженный, но не признавший своего поражения, отсчитывает шестьдесят центов, швыряет их через стол. Она ловит монеты.) Благодарю. (Брок подходит к лестнице, останавливается рядом с Билли, смотрит на нее хищным взглядом).
Брок. Давай наверх.
Билли (небрежно). Попозже.
Брок (поднимается. Поднявшись на вторую ступеньку). Сию же секунду!
Обоим ясно, что она сегодня «босс» и не подчинится.
Билли (тем же тоном). Попозже, я сказала! (Тасует карты. Брок медленно поднимается, уходит в свою комнату, закрывает за собой дверь. Билли откладывает деньги, расчищает себе место на столе и начинает раскладывать пасьянс. Поет, нежно, и в такт кладет карты. На этот раз мы слышим и слова песни, как бы исполняемые хором.
«Было время, вид чулок
Приводил кого-то в шок…
И один лишь знает Бог,
К чему это приведет.
Тата-тата-тата-тата, тинг!
Хорошие писатели
Писали хорошо…»
Раздается звонок в дверь. Она замолкает, смотрит наверх, прихорашивается, подходит к двери и открывает ее. Входит Пол, в руках у него несколько книг и две газеты.
Пол. Привет.
Билли (с притворным удивлением). Привет!
Пол. Утренние газеты. (Подает их ей).
Билли. Зря старался. Я газет не читаю.
Пол. Вообще?
Билли. Иногда, последнюю страницу.
Пол. А надо бы сначала первую.
Билли. Это почему?
Пол. Интересно.
Билли. Мне — нет.
Пол. Вы же ее не читали никогда, откуда вы знаете?
Билли. Слушай, будешь мне надоедать, я эту затею брошу. Прямо сейчас.
Пол. Извините.
Билли. Я их иногда просматриваю. Только понять ничего не могу. Какой смысл?
Пол. Мой совет такой. Просмотрите вот эти. (Подает ей газеты.) Если это непонятно, делайте пометки. (Достает из кармана красный редакторский карандаш и подает ей.) Ну, а завтра постараюсь объяснить, как умею. Договорились?
Билли. Ладно.
Пол (подавая книги). Думаю, понравятся.
Билли. Попробую прочитать. (Кладет книги и газеты наверх книжного шкафа).
Пол. Нет-нет, начинайте читать, не откладывайте. Если не понравятся, бросайте. Начните читать другую.
Билли (подходит к нему). Одна загвоздка. Зрение у меня ни к черту.
Пол. Ну, так читайте в очках.
Билли (в ужасе). В очках?
Пол. А что тут такого?
Билли. Но это же уродство! (Смотрят друг на друга. Замечает на нем очки и не знает, как загладить свою бестактность. Приближается к нему, еще ближе. Похоже, что они начнут танцевать. Кладет голову ему на плечо. Обнимаются и крепко целуются. Со знанием дела и долго. Отстраняются друг от друга. Билли как ни в чем не бывало.) Но мужчинам они вообще-то идут.
Пол (тихо). Билли, доброй ночи.
Билли. Доброй ночи. (Пол уходит, Билли смотрит ему вслед, затем, улыбнувшись, снова начинает петь. В ритм музыке подходит к выключателю справа от двери.
«Хорошие писателиПисали хорошо…»
Выключает свет в гостиной. Балкон пока освещен. Медленно поднимается по лестнице и напевает.
«А сейчас десяток словНа всё про всё.Тья-да…»
Останавливается, на последних словах поворачивается лицом к зрителю и спускается. Забирает газеты и книги, прижимает их крепко к груди, снова поднимается, напевая.
«На всё про всё…»
Поднявшись, подходит к двери комнаты Брока и насмешливо допевает две ноты.
«Тья! Да!»
Входит в свою комнату, напевая последние слова.
«А будь что будет!»
С шумом закрывает дверь. Свет гаснет.
Занавес быстро опускается
Действие второе
Декорации: те же. Прошло около двух месяцев. Гостиная преобразилась. Письменный стол стоит справа, близко к центру сцены. Он завален книгами, газетами, вырезками из газет, книгами издательства «Нью Рипаблик». На столе высокий стакан с карандашами, телефон, блокнот, корзина для бумаг. Справа на стуле — в глубине сцены — лежат пластинки и большая географическая карта. Напротив этого стула стоит на подставке большой глобус. Полки книжного шкафа заполнены книгами. Лежат они и на полу около шкафа. На стуле слева от шкафа — в глубине сцены — стоит помещенная в рамку репродукция картины Пикассо. На полу под стулом лежит целая стопка книг по искусству большого формата. Напротив балкона лежит четыре связки книг, в основном недавно изданных. На балконной тахте лежит карта и картины. По обеим сторонам входной двери висят небольшие, в рамках, акварели Джона Уоффа. На стуле справа от входной двери лежат конверты, один из них большой коричневого цвета, в нем документы. Полки за диваном заполнены книгами, много книг сложено поверх полок. Еще на книжном шкафу стоит серебряный поднос со спиртным (виски), стаканами, водой и ведерком со льдом. На маленьком столе слева лежит куча газет и журналов, таких как «Харперс», «Атлантик Мансли», «Кепьён Ревю» и т. д. На полу и ступеньке около окна — слева — куча других журналов.
Слева в глубине сцены на подставке огромный толковый словарь. На полке, прикрепленной к подставке, стопка газет «Нью-Йорк Таймс» и «Геральд Трибьюн» (воскресное приложение к газете). На полу под полкой еще газеты и книги. На краю стола, слева от дивана, лежат блок сигарет и пепельница, а также экземпляр «Дэвида Копперфильда» с закладками, стопка книг, большой с суженными краями бокал с карандашами, в том числе и красными редакторскими, и блокнотик. На диване лежат по экземпляру «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост».
На кофейном столике чайный серебряный сервиз с остатками чая и печенья. Под подносом черная записная книжка с карандашом и письмо, адресованное «Мисс Билли Дон». На полу около письменного стола лежат журналы. Три экземпляра «Флэр» — на стуле слева от письменного стола. Напротив камина справа установлен автоматический проигрыватель, на полу к нему прислонены пластинки. В секции для пластинок, что перед проигрывателем, пластинки с большим красными наклейками и несколько размером поменьше.
Занавес понимается: ранний вечер. Билли в слаксах, в свободной кофте, халате и в очках сидит на диване и читает первую страницу газеты «Вашингтон Пост». Переворачивает страницы, поднимает ее повыше и продолжает чтение. Первая страница вся в красных пометках. Как будто у газеты обнаружилась корь. Откладывает газету, потягивается, снимает очки, кладет их на кофейный столик и, прихрамывая, идет к проигрывателю — она явно отсидела ногу. Вынимает из секции три большие пластинки, подносит одну за другой к самым глазам, чтобы прочитать названия. Касается их носом. Помещает пластинки в проигрыватель, включает его, и, пока она возвращается на место, начинает звучать тихая музыка. Звучит «Анданте» из Концерта для скрипки с оркестром ре-минор op.47 Яна Сибелиуса. Садится. Надевает очки, берет газету и начинает ее читать. Тут же натыкается на непонятное место. Берет красный карандаш из бокала и делает пометку. Раздается звонок в дверь. Эдди выходит из подсобного крыла, на голове у него, как обычно, шляпа. Когда он входит, Билли как раз делает пометку. Он сочувственно качает головой и идет к двери, открывает ее и впускает Пола. Услышав его голос, Билли улыбается, откладывает газету, сдергивает очки и кладет их на край стола.
Пол. Эдди, ты как?
Эдди. Отлично.
Пол (Билли). Привет, красотка.
Эдди возвращается к себе.
Билли. Привет.
