Автор Неизвестен - Сказки народов Югославии

Принесли еще блюдо. Не выдержал поп:

— Эй, пастух, где же рыба?

Парень рассердился: пусть я простой пастух, но разве я не хозяин в своем доме? И влепил он попу оплеуху. Приуныл бедный поп, разобиделся, да уж очень рыбы ему захотелось — домой не ушел.

Наконец подали и рыбное блюдо. Гости поужинали, распрощались и по домам разошлись. Тут и поп ушел — сыт и пьян. А сердце у него щемит: как же так, пастух, деревенщина, залепил попу оплеуху?

Утром встал поп, отправился в собор, рассказал всем попам свою обиду и владыке о том поведал.

— Посоветуй, владыка, как быть, как мужику отплатить за поношенье?

Думал, думал владыка — придумал:

— Устраивай ужин, пригласи всех дьячков да попов со владыкой и пастуха позови.

Ну что ж, сказано — сделано! Приготовил поп ужин, пришли все дьячки да попы со владыкой, пошушукались — и за пастухом послали. Тот ответил:

— Приду.

А владыка сказал:

— Как придет он, сажай его за стол на почетное место, выше меня. Коли не осмелится парень сесть выше владыки, ты скажи; «Я здесь хозяин!» — и отвесь ему оплеуху. Вот и дело с концом.

Подождали. Пришел пастух. Приглашают его сесть на почетное место, выше владыки, — садится. Хочет поп залепить парню оплеуху, — не может! Стали ракию пить, тут же и пастуху наливают, а хозяин и говорит:

— Благослови нас!

Он думал — пастух не посмеет благословить, к владыке отошлет. А пастух не таковский: чарку поднял да разом всю братию и благословил.

Подали ужин. Просят пастуха трапезу благословить: все думали — не посмеет он дать вместо владыки благословение. А пастух, ничуть не смутившись, исполнил волю хозяина дома.

Рассердился поп, весь изныл от обиды, видит ясно: оплеухой тут и не пахнет, а ужин к концу приближается. Вышел он во двор и владыку позвал:

— Вразуми, что мне делать?!

Тот и говорит:

— Слушай. Только войдешь в горницу — дай пастуху затрещину и скажи: «Эй, ты! Долго будешь сидеть? Убирайся! Я здесь хозяин!»

Поп вернулся, закатил пастуху затрещину и крикнул:

— А ну, пошел вон! Сколько еще будешь сидеть? Убирайся! Я здесь хозяин!

Пастух повернулся к владыке — тот ведь рядом сидел — и дал ему затрещину:

— А ну, пошел! Долго еще будешь сидеть? Слышал, что хозяин велит? Проваливай! Живо!

СТАРИК С КОЗЛОМ ПЕРЕД СУДОМ

Не так давно в одном бедном селе жил неимущий старик. Ничего-то у него за душой не было, кроме сына родного да козла безродного. В тоске и печали доживал бедняга свой век. Опостылела старику горькая его доля, и задумал он как-нибудь изменить свою жизнь. И так и этак в уме прикидывал и наконец решил, что обманным путем скорее всего удачи добьешься. А если уж и обман не поможет, — значит, и стараться не стоит.

В первую же пятницу спозаранку посылает старик своего сына на базар козла продавать и наказывает ему принести вырученные деньги да и козла домой пригнать.

Погнал малый козла на базар. А козел жирный, от покупателей просто отбою нет, знай цену набавляют! Один торговец всех побил, договорился с малым и деньги ему выложил, а парень сунул деньги в карман, козла вперед пустил и зашагал прочь с базара.

Окликает его торговец:

— Эй, милый человек! Отдай-ка мне козла, я сейчас домой пойду!

Вернулся парень и объясняет торговцу: отец, мол, велел и вырученные деньги принести с базара, и козла обратно пригнать.

Рассердился торговец:

— Брось чепуху молоть. Твой отец над моим кошельком не хозяин. Верни деньги либо козла отдай.

Пригорюнился парнишка. Стал раздумывать: «Как же мне теперь быть? Отец приказал и деньги ему принести, и козла пригнать, а торговец не соглашается. Что дороже: деньги или козел?»

Крепко призадумался, а потом решил вернуть торговцу деньги, а козла погнал вперед и домой зашагал. Приходит, а отец ему:

— Где деньги, сынок?

Перепугался малый, стал оправдываться:

— Никто не хотел деньги платить попусту. Уж я по-всякому им доказывал, что ты так велел, — ничего не помогло.

Усмехнулся отец и говорит сыну:

— Вот увидишь, в следующую пятницу я и деньги домой принесу, и козла приведу.

День за днем проходит, наступает пятница. Отправляется старик со своим козлом на базар. Приходит, а на базаре уже ни души. Растерялся старик, посмотрел по сторонам и направился к полковничьему дому, что стоял возле самого базара. А надо вам сказать, полковник был в отъезде. Подходит старик со своим козлом к дому и давай в дверь барабанить. А полковничиха решила, что это кадий или, может, какой чиновник, и отворила дверь. Старик со своим козлом и ввалился в дом. Увидела женщина старика с козлом, испугалась и закричала:

— Марш отсюда! Нечего мне тут вонь разводить!

А старик наплел полковничихе небылиц с три короба, просит корочку подать, — мол, до того изголодался, едва живот к спине не присох. Ну, думает полковничиха, свалилась беда на мою голову! Дала она старику хлеба, а время уже к вечеру близится. Старик уписывает хлеб за обе щеки, вдруг кто-то в дверь стучится. Вскочил старик и к полковничихе:

— Кто это в дверь стучится?

— Мой муж, — отвечает она.

— Куда же мне теперь деться? — запричитал старик.

— Молчи! — шепчет полковничиха. — Я сейчас лестницу приставлю, ты и полезай на чердак!

— А козла-то куда?

— С собой забирай, — шепчет ему полковничиха. — Не оставлять же его за моим мужем ухаживать!

Взвалил старик козла себе на плечи и потихоньку взобрался на чердак, забился под самую крышу и притаился.

Полковничиха между тем отворила дверь, смотрит, а к ней в гости кадий пожаловал. Снял, по турецкому обычаю, вышитые туфли и уселся на подушку, а полковничиха возле него. За разговором не заметили, как стемнело. Вдруг кто-то в дверь стучится.

— Кто это? — всполошился кадий.

— Наверное, муж! — отвечает полковничиха.

— Куда же мне деться? — воскликнул кадий.

— Полезай на чердак, — отвечает полковничиха.

Взлетел кадий по лестнице — и в тот же закуток, где старик с козлом сидел. А старик как заорет:

— Куда лезешь! Задавишь моего козла! Убирайся отсюда!

— Молчи! — прикрикнул на него кадий. — Еще услышит полковник, тогда нам обоим не поздоровится!

А старик не унимается. Все равно, думает, хуже, чем теперь, мне жить не придется. А хочешь, кадий, рот мне заткнуть — платить не забудь! Кадий посулил старику домишко выделить, — лишь бы замолчал. А старик на своем стоит:

— Посулами сыт не будешь! Ты мне чистоганом подавай. Выкладывай сто дукатов — тогда замолчу!

Делать нечего. Отсчитал кадий сто дукатов и сунул старику. А тот дукаты в карман спрятал, бороду поглаживает и ухмыляется, — благо, темно кругом.

Полковничиха между тем отворила дверь — смотрит, перед ней муселим[13]. Вошел в дом и без дальних слов развалился на подушках, в точности как судья. Только разговорились они, вдруг слышат — в дверь стучатся. А муселим трусливый был, словно заяц. Не спрашивает — кто стучит, знай вопит:

— Куда бы спрятаться?

— Полезай на чердак! — крикнула ему полковничиха.

Вскарабкался муселим по лестнице живее кошки — и на чердак. А старик снова орет:

— Убирайся к дьяволу! Еще задавишь моего козла! Что тебе, чердак тесен, что ли?

— Тс-с-с! Замолчи, любезный! Полковник услышит!

— С какой же это стати мне молчать? Ты меня в покое никак оставить не хочешь, а я перед тобой — молчи?!

Ну, и попал муселим в переделку! Чует он, что дело пахнет хорошей взбучкой, и давай старика улещать. А старик на золотые дукаты разохотился, не желает пропустить удобный случай муселима обобрать. Стал вымогать у него деньги так же, как у кадия, да все наличными требует — соловья, мол, баснями не кормят.

А в дверь-то сам муфтий стучался. С ним все то же самое приключилось, что и с первыми двумя гостями. А за муфтием следом пожаловал мулла. И давай про божественное с полковничихой толковать, как вдруг кто-то постучал в дверь железным кольцом. Мулла сидит себе как ни в чем не бывало. А полковничиха ему и говорит:

— Муж вернулся! Куда ты теперь денешься?

— Почем я знаю! — пробормотал мулла, а сам точно к полу прилип.

— Полезай на чердак, вот тебе лестница! — говорит ему полковничиха.

Мулла привык взбегать по лестнице на минарет в своей мечети — взлетел он на чердак, словно олень, и, на свою беду, бросился в тот самый закуток, где старик со своим козлом сидел. Увидел старик муллу и давай вопить, словно сумасшедший:

— Да что вы сегодня, взбесились, что ли, кобели проклятые? Тем-то еще простительно, а ты куда лезешь, святоша?

Мулла замахал на него рукой. Дескать — молчи! Да где ж старику в темноте разглядеть, какие знаки ему мулла подает, если он и днем не видит ничего! Заорал старик на муллу: