Автор Неизвестен - Сказки народов Югославии

Спустился молодец на землю. Народу видимо-невидимо, все допытываются, что он видел и что так долго делал на дереве. А он знай себе помалкивает, даже от короля свою добычу утаил. Наутро встал спозаранку и отправился в условленное место поджидать карету. С первыми лучами солнца заклубилось вдали небольшое облачко пыли. Все ближе, ближе, наконец совсем близко; вот уже и карета видна. Но она вихрем промчалась мимо, молодец не успел до нее дотронуться.

Совсем было голову потерял он от горя. А когда немного успокоился, пошел к королю, поведал ему все без утайки, показал три золотых плода и сказал, что пойдет искать по белу свету замок без окон и дверей.

Вот уж два месяца блуждает молодец по белу свету, а про замок без окон и дверей и слыхом не слыхать.

На исходе третьего месяца заплутался он в темном лесу. Под утро видит вдали, на холмике, вроде как свет брезжит, молодец и свернул в ту сторону. Подходит к тому месту и видит — стоит покосившаяся избушка. А жила в избушке Луна. Смело постучал он в ветхую дверь, загремел ржавый засов, дверь отворилась и — о ужас! Молодец даже отшатнулся: перед ним страшенная старуха, а в руках у нее горящая лучина. Была та старуха стара, как мир, велика, как дуб, черна, как головешка, глазищи что плошки, волосы — как лошадиная грива, а уж худа, тоща — ну, кожа да кости. Старуха была матерью Луны. Поглядела она сердито на гостя — спрашивает, зачем пожаловал. Молодец ответил, что ищет замок без окон и дверей, не укажет ли она к нему дорогу. А старуха отвечает:

— Уж много тысяч лет не отлучалась я из дому больше чем на час. Откуда ж мне знать про такой замок? Вот моя дочь Луна, наверное, знает про него ведь она каждую ночь обходит весь свет. А сейчас ступай прочь, как бы худа не было. Скоро Луна вернется, и коли застанет тебя здесь, берегись: разорвет в клочки!

Стал бедняга молить бабку, чтоб не прогоняла его, а спрятала бы в каком ни на есть закутке и выведала у дочки про замок, а когда она уйдет, все и рассказала б ему. Так слезно он упрашивал, что старуха сжалилась и спрятала его под лестницей. Вот пришла домой Луна и уже с порога почуяла человечий дух. Спрашивает мать, не прячет ли та человека. Поначалу мать отнекивалась, но Луна так разбушевалась, что пришлось рассказать все без утайки. Взмолилась старуха, просит смилостивиться и помочь бедняге найти замок без окон и дверей, — если, конечно, Луна знает, где тот замок воздвигнут. Сжалилась Луна над молодцом, велела вылезти из-под лестницы и говорит ему:

— Рада б тебе помочь, да сама я про такой замок не знаю, не ведаю. Да будет тебе известно, что я еще никогда не освещала всей земли. Верно, замок тот таится в какой-нибудь пустыне, куда я еще не заглядывала. Иди-ка ты лучше к Солнцу, оно видит больше, чем я. Может, Солнце и укажет тебе дорогу к замку.

Долго плутал молодец по лесу, но все не находил замок Солнца. Наконец разыскал его и вошел туда. Дома была только мать Солнца. Она была еще старее и страшнее матери Луны. Смилостивилась и она над гостем, спрятала его и обещала расспросить про замок. Вернулось вечером Солнце домой и ну бранить мать за то, что пустила в дом человека.

Услышал это несчастный, вышел к Солнцу и так горестно стал просить пособить ему в беде, что Солнце сжалилось над ним и говорит:

— Может, и есть на земле такой замок, да я про него не знаю. Я тоже не во все уголки земли заглядываю. Вот Ветер — тот продувает все дыры и должен знать про все на свете. Ступай к нему!

Три дня искал молодец дом Ветра. Наконец нашел. На счастье, в ту пору был дома Главный Ветер. Поведал молодец ему свою печаль и попросил пособить. Ветер слушал внимательно, а как молодец закончил, взял дудку и заиграл на ней, да так громко, что его услышали все ветры на свете. Тотчас примчались они, но о замке без окон и дверей никто и слыхом не слыхал. Один ветер припоздал, — у него разболелась нога, и он отстал от других. Он прибежал через час и рассказал про замок без окон и дверей. А если Главный Ветер не верит, то пусть сам пойдет и посмотрит. До того замка ветрам не более четверти часа ходу, а для человека — несколько лет. Жаль стало Главному Ветру беднягу, — и он велел сплести большую корзину — в корзине нести человека будет сподручнее. Вот сплели корзину, молодец влез в нее, а Главный Ветер подхватил ее и в мгновенье ока доставил к самому замку. Стал Ветер оглядывать замок — нет ли какой щелочки, чтоб забраться внутрь. На самой высокой башенке заметил он маленькую дырочку. Пробрался через нее и с такой силой пронесся по замку, что стены задрожали. В замке были восемнадцать девушек да еще дьявол со своей матерью. Все девушки, кроме Золотоволосой, были мертвы. Золотоволосая считалась самой большой грешницей, а потому ее дьявол обрек на великие муки — умереть последней, чтобы она перед смертью видела мученья своих подруг. Схватил Ветер дьявола и что было мочи швырнул его через дыру наружу и там так его измолол, что от дьявола остались только пыль и прах. Потом ухватил Ветер мать дьявола да так тряхнул, что у нее все косточки затрещали. Повелел он рассказать, как девушек извели. Юлит старуха, твердит, что-де она про то и знать ничего не знает, потому как это дело рук ее сына. Пригрозил Ветер и с ней разделаться, как с дьяволом, коли будет запираться. Струхнула старая дьяволица и рассказала все начистоту. Пришлось ей открыть и то, как девушек можно оживить: в шкафу спрятана кропильница, если обрызгать из нее девушек, они сразу оживут. Взял Ветер кропильницу, окропил на пробу одну девицу, и та ожила. Тогда схватил он старуху, швырнул в дыру и измолол, как и дьявола. Потом оживил одну за другой всех девушек и вдохнул силы в Золотоволосую, — она едва дышала. Перенес потом всех по очереди в корзину, а замок разрушил.

Спасенных девушек вместе с молодцом Ветер благополучно доставил к королевскому дворцу. Да только женился молодец не на королевне, а на Золотоволосой. И жили они в любви и согласии долгие-долгие годы.

ДЕВИЦА-ЛЯГУШКА

Жили-были на свете муж с женой. Подошла старость, а детей у них все нет да нет. И муж и жена день и ночь молили бога послать им ребеночка — пусть хоть крошечного лягушонка! И что ж! Бог смилостивился над ними, — через девять месяцев родила женщина, но кого бы вы думали? Лягушку! Они и ей были рады — все лучше, чем ничего!

Лягушка редко заходила в дом, больше всего любила сидеть в винограднике. Старик с утра до вечера копался там, и жена каждый день приносила ему на виноградник обед. Но вот однажды почувствовала она, что от старости совсем ослабела. Ноги у нее разболелись, с места сдвинуться не дают — где уж тут мужу обед нести! Тут прискакала со двора дочка-лягушка (ей уже минуло четырнадцать лет) и говорит:

— Матушка, ты уже старенькая, невмоготу тебе носить отцу обед. Давай лучше я снесу!

— Дорогая моя дочка-лягушка, да разве можешь ты снести обед?! У тебя ведь даже рук нет — чем же ухватишь горшок с едой?

— А ты поставь его мне на спину, привяжи к лапкам — и ни о чем не беспокойся, — сказала лягушка.

— Ну что ж, попробуй!

Старушка поставила горшок ей на спину, привязала к лапкам и проводила свою дочку из дому. Лягушка потихоньку, полегоньку добралась до садовой ограды, а калитку открыть не может, да и перескочить через ограду с ношей нелегко, — и стала она звать отца. Подошел старик, взял горшок с едой и пообедал. А лягушка попросила отца посадить ее на черешню. Старик сделал, как просила лягушка, и она песню запела. Голос ее разносился далеко вокруг, и был он так красив и звучен, будто пела это не лягушка, а волшебница-вила. Как раз в ту пору охотился поблизости королевич. Услышал он дивное пение, а когда песня смолкла, подъехал к старику и спросил, не знает ли он, кто так чудесно поет. Старик ответил, что никого вокруг не видать — только ворон мимо пролетел.

— Прошу тебя, скажи, кто поет на твоем винограднике. Если молодец будет мне побратимом, если девица — невестой!

Но старик побоялся признаться королевичу, да и стыдно ему было. И королевский сын ни с чем уехал домой.

На другой день лягушка опять принесла обед старику отцу, он посадил ее на черешню, и она снова запела. А королевич уж тут как тут. Вздумалось ему поохотиться на старом месте, может, еще раз услышит волшебную песню и узнает, кто так поет. Лягушка между тем заливалась соловьем сидя на черешне, и голос ее разносился далеко вокруг. Когда песня смолкла, королевич подъехал к старику и стал допытываться, кто пел на его винограднике. Но старик знай отнекивается.

— А кто же тебе обед принес? — спрашивает королевский сын.

— Да я сам принес, — отвечает старик. — Пошел было домой обедать, но так устал, что не мог проглотить ни кусочка, вот и взял обед с собою на виноградник.

— Ах, что за песня! Так и хватает за сердце! Ты, верно, знаешь, старик, кто тут пел! Доверься мне! Если добрый молодец — будет он мне побратимом, если девушка — невестой!