Алексей Давтян - Исторические анекдоты
– Что ж, – ответил художник, – возможно, мы оба заблуждаемся.
Карл Павлович Брюллов
(1799–1852)
русский художник
Как-то раз приятель Брюллова художник Иван Дурнов хотел подшутить над ним и, указывая на весьма посредственную картину, сказал:
– А ведь тут много брюлловского стиля.
– Нет, – ответил Брюллов, – тут, Ваня, много дурного.
* * *В Петербург приезжала одна англичанка, известная портретистка. Брюллова спросили, что он думает о ней.
– Талант есть, – ответил он, – но в портретах ее нет костей, все одно мясо…
* * *Однажды Брюллов писал портрет одной состоятельной дамы, которая сильно злоупотребляла косметикой.
Когда портрет был закончен, он не понравился заказчице, так как был написан без всяких прикрас. Однако, не зная, к чему придраться, заказчица сказала:
– Уж я, право, не знаю, но портрет мне совершенно не нравится.
– Чем же, сударыня? – спросил Брюллов.
– Наверное, вы нехорошие краски покупаете, – проговорила дама.
– Краски, сударыня, я покупаю в лучшем петербургском магазине, в том самом, где вы покупаете свои белила и румяна, – ответил художник. – Так что портрет должен быть очень на вас похож.
Художник и его модель. Мецмахер Э. П.
* * *Однажды в мастерскую к Карлу Брюллову приехало семейство, для того чтобы познакомиться с его учеником Николаем Александровичем Рамазановым, будущим известным скульптором и искусствоведом.
Брюллов был рассержен на Рамазанова и, обращаясь к посетителям, сказал, представляя своего ученика:
– Рекомендую – пьяница.
– А это – мой наставник, – ответил Николай Александрович.
* * *Ученик Карла Брюллова Мокрицкий был родом из Малороссии и хорошо знал, как живут его земляки в Петербурге. Он и показал выдающемуся живописцу рисунки талантливого крепостного Тараса Шевченко, страдавшего от прихоти своего грубого хозяина, помещика Энгельгардта.
Шевченко был приведен к Брюллову и так заинтересовал его, что Брюллов сам отправился к Энгельгардту на Моховую улицу с ходатайством об отпускной, но после разговора с помещиком долго не мог прийти в себя от возмущения и иначе как «свиньей в торжковских туфлях» Энгельгардта не называл.
Тогда за дело взялся художник Венецианов и со свойственной ему практичностью сразу узнал цену, за которую помещик отпустил бы крепостного. Энгельгардт назвал ни много ни мало – 2500 руб. Брюллов обратился за помощью к Василию Андреевичу Жуковскому и графу Матвею Юрьевичу Виельгорскому, и они вместе составили план будущих действий.
Брюллов написал портрет Жуковского, который решили разыграть в лотерею, выпустив билеты на сумму, нужную для выкупа. Портрет должна была выиграть императрица. План был приведен в исполнение, портрет «совершенно неожиданно» достался императрице, Энгельгардт получил желаемую сумму, а Шевченко – отпускную и свободу…
В продолжение нескольких следующих дней юный Тарас не мог докончить ни одну работу, все валилось у него из рук: примется за рисунок, но вдруг отложит его, достанет из кармана отпускную, прочитает чуть не по складам, поцелует ее и заплачет…
* * *Пушкин, будучи влюблен в юную Наталию Николаевну, писал ей в Петербург после знакомства с Карлом Брюлловым: «Неужто не будет у меня твоего портрета, им писанного? Невозможно, чтоб он, увидя тебя, не захотел срисовать тебя; пожалуйста, не прогони его, как прогнала ты пруссака Криднера…»
Однако невозможное оказалось возможным, и Наталии Николаевне не пришлось прогонять Брюллова, потому что… художник нашел модель недостаточно красивой, а в таких случаях Брюллов никогда не брался за кисть.
* * *Карл Брюллов был характера независимого и писать не интересных ему людей не любил.
В 1837 году Брюллов проводил лето в Петергофе. Николай I пригласил его к себе – императору захотелось иметь портреты супруги и дочери, написанные самым знаменитым в то время художником.
В назначенный срок Брюллов явился в царскую резиденцию. Императрица Александра Федоровна и великая княжна Мария Николаевна пожелали быть изображенными во время прогулки верхом. Брюллов взялся за кисти, расположившись у окна одной из комнат садового павильона. Напротив окна гарцевали на лошадях императрица и великая княжна. Работа продвигалась быстро.
Между тем небо заволокло тучами и пошел дождь. Брюллов, казалось, весь ушел в работу и ничего не замечал. Обеспокоенный доктор Маркус настоятельно советовал прекратить сеанс: царственные особы могли простудиться. Художник словно не слышал. Императрица распорядилась не мешать художнику. Обе амазонки промокли до нитки…
Император, видя самозабвение, с каким работал живописец, рассчитывал получить картину в самое ближайшее время. Увы, вскоре Брюллов к работе охладел, поставил портрет к стене и никогда больше к нему не прикасался. Картина так и осталась незаконченной.
Вильгельм Буш
(1832–1908)
немецкий художник и поэт
Как-то Буш был в гостях. Один из приглашенных восхищался картинами некоего голландского художника:
– Поверите ли, этот живописец одним взмахом кисти может превратить смеющееся детское лицо в плачущее…
– Не знаю, как ему это удается, – заметил Буш, – но моя матушка умела добиться этого одним взмахом метлы.
Апофеоз войны (фрагмент). Верещагин В. В.
Антуан Ватто
(1684–1721)
французский живописец и график
Антуану Ватто, лежавшему на смертном одре, священник поднес распятие.
Ватто открыл отяжелевшие веки, взглянул на распятие и сказал:
– Святой отец, уберите прочь это распятие! Как мог художник так дурно передать черты Господа Бога!
Василий Васильевич Верещагин
(1842–1904)
русский художник
Картины Василия Верещагина были очень популярны у публики, но вызывали раздражение военного начальства. Генералы обвиняли художника в очернительстве русской армии.
– Разве может быть, чтобы на поле боя оставались неубранными тела русских солдат! – возмутились генералы, увидев на выставке картину «Забытый».
Верещагин, сам участвовавший во многих сражениях, в знак протеста сжег эту и еще две знаменитые картины: «Окружили – преследуют» и «Вошли».
Клод Жозеф Верне
(1714–1789)
французский живописец
Встретившись однажды в каком-то обществе с Клодом Верне, Вольтер сказал ему:
– Господин Верне, вы будете бессмертным, потому что ваши краски самые лучшие и прочные в мире.
– Мои краски не могут равняться с вашими чернилами, – скромно ответил художник.
Леонардо да Винчи
(1452–1519)
итальянский живописец, скульптор, архитектор, математик, механик и инженер
Леонардо до сих пор остается загадкой для историков культуры. Многие свои произведения он наполнял символами и шифрами, с тем чтобы его идеи раскрывались постепенно, по мере того как человечество до них «дозреет».
Например, он писал левой рукой и невероятно мелкими буковками, к тому же справа налево. Но мало того – Леонардо писал буквы в зеркальном изображении. Он говорил загадками, сыпал метафорическими пророчествами, обожал составлять ребусы.
Леонардо не подписывал своих произведений, но оставлял на них особые знаки. Например, если внимательно присмотреться, на его картинах можно обнаружить символическое изображение взлетающей птицы.
* * *Леонардо никогда не спешил закончить произведение, полагая, что незавершенность – обязательный атрибут жизни, а завершенность – признак смерти.
Медлительность творца была притчей во языцех. Он мог сделать два-три мазка и удалиться на несколько дней из города, например благоустраивать долины Ломбардии или создавать аппарат для ходьбы по воде. У него почти нет «завершенных» произведений. Многие работы художника были испорчены водой, огнем, варварским обращением, но он их не исправлял. У мастера был особый состав, с помощью которого он на готовой картине как будто специально проделывал «окна незаконченности».
Видимо, так он оставлял место, куда бы могла вмешаться сама жизнь, чтобы внести свои правки.
* * *Некоторые картины гениального итальянца внезапно обнаруживаются спустя столетия. Так было с «Мадонной Бенуа», которую долгое время в качестве домашней иконы возили с собой странствующие актеры.
Антонио Гауди
(1852–1926)
испанский художник и архитектор
Гауди, известный во всем мире как архитектор собора Святого Семейства (Саграда Фамилиа) в Барселоне, получил заказ на постройку дома.
Хозяйка его была страстной пианисткой. Когда строительство было завершено, она с ужасом обнаружила, что рояль не проходит в музыкальную комнату.
– Я всегда представлял себе дом именно таким, – нисколько не смутившись, отвечал ей Гауди. – Придется вам играть на скрипке.
