Позолоченная лилия. Лили Сафра. Становление одной из самых богатых вдов мира - Isabel Vincent
Манассе позвонил в тюрьму и сообщил о побеге, а Хайди тут же связалась с телеканалом CBS, который готовил специальный выпуск программы "48 часов" о деле Сафры, и телеканал позвонил продюсеру выпуска, который случайно оказался в Монте-Карло, остановившись в отеле Hotel de Paris. Власти Монако не знали о побеге, пока англиканский священник, который сблизился с Тедом, не позвонил им и не сообщил, что Тед исчез. Теда схватили через несколько часов. Власти в итоге приговорили его к дополнительному году тюрьмы и отстранили от должности директора тюрьмы. Никто точно не знает, почему он попытался сбежать в Ниццу, где проводил так много свободных выходных до смерти Эдмона. Были ли у него какие-то таинственные связи во французском курортном городе? Были ли это те самые ужасные русские мафиози, которых так боялся Эдмонд после того, как дал показания ФБР незадолго до своей смерти? Почему Тед вернулся в Ниццу? Как и во многих других историях, связанных с участием Теда в деле Сафра, факты остаются туманными.
Через несколько месяцев после побега Теда и его возвращения в тюрьму Престону Бейли, известному нью-йоркскому дизайнеру мероприятий, было поручено организовать триумфальное возвращение Лили в манхэттенское общество. Как и в случае с двойной вечеринкой в La Leopolda в честь окончания проблем Эдмонда с American Express, Лили была полна решимости устроить себе незабываемое возвращение в высшее общество Манхэттена.
Не то чтобы она совсем уехала. Даже во время драмы, связанной со смертью Эдмонда, судебными исками, судом и побегом Теда, Лили все равно регулярно появлялась на вечеринках по обе стороны Атлантики. С новым сверхбогатством она купила себе роскошный дом в Лондоне - "один из самых ошеломляюще красивых домов в Лондоне", - писал журнал Women's Wear Daily, и продолжала содержать дома в Нью-Йорке, Париже и на юге Франции.
В мае 2000 года, через пять месяцев после смерти Эдмонда, она прилетела в Нью-Йорк, чтобы присутствовать на специальном торжественном мероприятии Организации Объединенных Наций в честь работы Эдмонда для Израиля. В августе она пожертвовала фонтан и сад имени Эдмонда для Сомерсет-хауса в Лондоне. Впечатляющий двор Эдмонда Дж. Сафра, который стал первым крупным общественным фонтаном, заказанным в Лондоне со времен фонтана на Трафальгарской площади в 1845 году, имеет пятьдесят пять струй воды, поднимающихся из гранитного покрытия. Число пять было любимым числом Эдмонда; он верил, что оно отпугивает злых духов.
Месяц спустя Лили была замечена в "шикарнейшем из черных платьев" на благотворительном вечере в пользу Американского театра балета в Метрополитен-опере на Манхэттене. Тем же летом она вернулась в Лондон, где посетила торжественный вечер в Букингемском дворце, где сидела справа от принца Уэльского, ведущего вечера. Она также посетила вечеринку в честь дня рождения своей подруги Линн Уайатт, посвященную тропическому раю, на юге Франции. Кроме того, она устроила целый шквал званых вечеров для друзей в Лондоне и Нью-Йорке, а также в ресторане La Leopolda во время летнего сезона на Ривьере.
За месяц до начала суда над Тедом в Монако Лили была среди 115 гостей на вечеринке по случаю сорокалетия партнера Элтона Джона, Дэвида Ферниша. Это был вечер в черном стиле, с шампанским и ризотто из белого трюфеля, как в Лондоне, так и в Венеции (Элтон зафрахтовал самолет для поездки из Лондона в Венецию). Среди гостей было гораздо больше рок-н-ролльных королевских особ, чем тех, к которым Лили уже привыкла. Трудно представить позолоченную Лили на танцполе рядом с такими гостями, как Донателла Версаче, Элизабет Херли, Стинг и Изабелла Блоу. А вот подруга Лили Линн Уайатт, похоже, была как дома - "грязно танцевала" с видеохудожником Дэвидом Лашапелем, "в опасной дезабилье, когда его рубашка распахнулась, подтяжки болтались на коленях, а брюки сползали вниз по бедрам".
После завершения судебного процесса над Тедом Махером в Монако в декабре 2002 года консультанты Лили по связям с общественностью, казалось, работали сверхурочно, чтобы восстановить ее важную роль в обществе. Торжествуя после вынесения приговора Теду, Лили прилетела в Нью-Йорк, чтобы посвятить синагогу в Верхнем Ист-Сайде, которую Эли Аттиа начал строить в 1980-х годах. После неприятной судебной тяжбы с Аттиа синагога в стиле beaux-arts с массивными дверями из резной латуни была завершена французским архитектором Тьерри Деспоном. Ранняя работа Аттиа над молельным домом на Восточной Шестьдесят третьей улице, рядом с Пятой авеню, была благополучно забыта. Сефардская община, для которой он был построен, также была удобно забыта на посвящении, даже когда Лили организовала ужин на триста человек в Университетском клубе Нью-Йорка на Пятой авеню.
Вместо того чтобы пригласить важных членов нью-йоркской сефардской общины, которую ее муж щедро поддерживал на протяжении всей жизни, священное событие, похоже, превратилось в очередной светский раут в Нью-Йорке. На более поздней вечеринке в честь синагоги золотое платье Лили и ее "тяжелое золотое ожерелье XVII века, найденное на испанском корабле", были приоритетнее посвящения синагоги Эдмонда Дж. Сафры. После праздника в Университетском клубе друзья Лили устроили другие вечеринки в честь этого грандиозного события. Одна из вечеринок прошла в Swifty's, и ее устроили финансовый деятель иракского происхождения Эзра Зилха и его жена Сесиль. Позже Лили стала почетной гостьей на другой пышной вечеринке, устроенной Джоан Риверс в ее роскошной квартире, которая была изысканно украшена белыми лилиями, снапдрагонами и розами по этому случаю. "На каждом столике стояли серебряные воробьи Буччеллати, а серебряные вазы были наполнены букетами крошечных белых роз". Лили прибыла в "переливающемся пальто из тафты цвета кларета поверх брюк из парчи цвета кларета с маленькими атласными туфельками в тон" от Оскара де ла Ренты.
"Лили - прекрасная, мужественная женщина, которая за последние несколько лет прошла через ад после загадочной смерти мужа во время пожара в их квартире в Монте-Карло и последующего судебного процесса, во время которого она держалась безупречно и вышла из него с триумфом, как и подобает леди", - написала ее подруга Эйлин Меле в своей колонке в журнале Women's Wear Daily
