Истребитель поганцев - Дариус Хинкс
Солмундссон утянул Готрека за один из железных блоков, куда спешно забежал и Торрик.
– Если мы хотим устроить по-настоящему крупную заваруху, нам нужно пробраться в их логово, – сказал Солмундссон. – И даже ты не сможешь пробиться сквозь такую толпу гротов. Не начинай бой тут. Погибнешь ни за что.
Готрек отмахнулся от него и уже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь пренебрежительное. Но затем, посмотрев на ряды маршировавших гротов, нахмурился.
– Может ты и прав, – сказал он. – Было бы неплохо спуститься к ним в логово и навести там настоящего шороху.
– Должен быть способ спуститься туда, – кивнул Солмундссон. – Мы могли бы убить несколько гротов и забрать их доспехи. В такую бурю сложно что-либо разглядеть. Они даже не заметят, что мы дуардины.
Готрек уставился на Солмундссона в недоумении.
– Я не буду рядиться как говённый гоблин.
Солмундссон понимал, что спорить было бессмысленно, поэтому снова поглядел на гротов, пытаясь придумать какой-нибудь другой способ. – Мы должны обеспечить тебе возможность сражаться там, где от этого будет толк.
– Ну, так используй что-нибудь из этих твоих механических штучек, – сказал Готрек. – Они же должны хоть для чего-то годиться. Ты ж инженер. Придумай что-нибудь, что пронесёт нас мимо охраны и позволит нам добраться до входа. Эх, если бы здесь был Макайссон… – произнесённое имя, казалось, притушило огонь в глазах Готрека, и он сбился с мысли. – Хитрость никогда не была моей сильной стороной. Я оставляю такое альвийке. Она может… – его слова снова оборвались, и он совсем помрачнел, но тут его взгляд упал на кошель на поясе Солмундссона. – А там у тебя что? Один из твоих механических пистолетов? Может ты сможешь отвлечь их внимание парой метких выстрелов, пока я пробегу внутрь?
Солмундссон отрицательно покачал головой, прикрыв кошель руками, словно пытаясь защитить его.
– Там выжигательница. Она не оружие. Ну, не в том смысле, который ты имеешь в виду.
– Должна же от неё быть хоть какая-то польза? Как ты там говорил? «Такая мощная, что способна пренебрегать законами физики. Может отделять одно вещество от другого». Ты радостно расхваливал её, сидя в Барак-Урбазе. Пора применить её в деле.
– Я не могу из неё расстреливать гротов, если ты это имеешь в виду, – покачал головой Солмундссон. – Она может разделять или преобразовывать материю. Может менять физическую структуру вещей.
– Тогда я просто пойду туда и нападу на них всех. Если моя атака будет достаточно решительной, я смогу преодолеть этот склон раньше, чем они поймут, что происходит.
– Нет, – Солмундссон положил руку на плечо Готрека. – Погоди. Мне кажется, ты кое в чём прав. Я мог бы воспользоваться линзой — я просто пытаюсь придумать, как.
– Преврати гротов во что-нибудь, – пожал плечами Готрек. – Преврати их в сквигов, и пусть они жрут друг дружку.
– Так не получится. Она работает с металлом. Я мог бы извлечь твою руну, если бы у меня было достаточно энергии, но я не могу изменить тебя самого. Это не маскировочная машина.
– Она работает с металлом? – Готрек сделал движение своим топором, указав на их окружение. Равнина была завалена глыбами из железа и меди, а буря гнала мимо них хлопья ржавчины и серебристые капли ртути. – Вот, если бы где-то рядом было хоть немножко металла.
Солмундссон посмотрел на металлические сферы и кубы.
– Хм, они действительно выглядят податливыми. Выжигательница сможет воздействовать на них, – он похлопал рукой по ряду жестяных пеналов, закреплённых на его лётном скафандре. – У меня достаточно эфирных батарей, чтобы выполнить временную трансмутацию. Истинную трансмутацию я выполнить не смогу, но сотворить что-нибудь, что продержалось бы определённое время, мне под силу. Я полагаю, мы бы могли…
Его мысль осталась незаконченной, так как воздух наполнился тонким пронзительным визгом. Они оглянулись и столкнулись нос к носу с гротом. Маленький костявый гадёныш смотрел на них сверху вниз с железного блока. Он повернулся, чтобы убежать, но грохнулся на землю, вместе с топором Готрека в спине. Истребитель, топая, устремился вверх по склону, выдернув топор как раз вовремя, чтобы отбить стрелу, со свистом летевшую в него из теней.
Солмундссон с Торриком побежали вверх по склону и увидели полдюжины гротов, удиравших от них вопя и ругаясь. Оба дуардина вытащили пистолеты и, наполнив воздух вспышками, открыли огонь. Трое гротов упали на землю, но остальные скрылись в темноте.
– Теперь на скрытность рассчитывать не придётся, – рассмеялся Готрек. Он посмотрел на Солундссона. – Что бы мы ни собирались пробовать, делать это нужно быстро, – он постучал по кошелю с выжигательницей. – Значит, с её помощью ты можешь изменить один из металлических блоков?
Солмундссон кивнул.
На лице Готрека появилась хищная ухмылка.
– Я кое-что придумал.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Маленет отступила назад и подняла свой нож, когда Церура шагнул к ней. У него были все признаки могущественного колдуна. Освобождая его, она шла на определённый риск. Как бы полно он ни принадлежал к Азиру, он всё же был незнакомцем. К тому же, к этому моменту он с большой долей вероятности уже был сумасшедшим.
Колдун уставился на истлевающие останки поганки, внутри которой был заточён, затем посмотрел на свои длинные, изящные руки, оглядывая их со всех сторон и пытаясь обнаружить следы грибков.
– Получилось, – прошептал он, и в его голосе, наконец-то, появились эмоции. Его церемониальные одежды были изорваны и грязны, но тело под ними было целым. Он обхлопал всего себя, будто всё ещё сомневаясь в произошедшем. – Я здесь уже много месяцев. А может быть и лет. И с каждым днём частичка меня растворялась в этой… в этой штуке, – он пристально посмотрел на Маленет горящими от переизбытка чувств глазами и с жаром сказал:
– Храни тебя Зигмар. Ты спасла меня.
Маленет опустила своё оружие. Она достаточно хорошо умела врать, чтобы понять, что благодарность Церуры была искренней. На мгновенье она почуствовала, каково это — быть Готреком. Она уже видела такое выражение преданности в глаза каждого, кого ненароком спасал Истребитель. Готрек не имел цели заводить себе поклонников, но они всё равно постоянно образовывались. Все видели его бесстрашие, его нежелание опускаться
