Диктатор - CMD
"Не знаю я ее. Зачем забивать себе голову всякой ерундой, если она — точно не пригодится? — отмахнулся от меня Барти, когда я спросил его о специализированных чарах снятия блютворста. — Мало кто решится сейчас бросить это проклятье…"
Таким образом, с одной стороны блютворст был всего лишь простым аналогом круциатуса, совмещенным с каким-нибудь не очень сложным проклятием кровотечения. Очень больно, но лечится лекарскими заклинаниями высокого уровня и снимается специализированными чарами. Совсем не непростительное типа авады, пусть и, без должной сноровки, трудно переживаемое как целью, так и… заклинателем. После оставивших по себе долгую и мрачную славу гвардейцев Гриндевальда, любителей бросить в пылу схватки в противника что-то вроде блютворста даже сейчас в Европе арестовывали очень редко. Чисто по выработанному годами сражений рефлексу. А если и арестовывали, то суда или даже казни преступник ожидал с невероятным нетерпением. Как радостного избавления от ставшего настолько болезненным существования. Именно на это и намекал Крауч.
А вот с другой стороны: "…Да. Совсем не авада. Зато в бою оно заставляет противников отвлекаться на срочную магическую помощь проклятому, что позволяет более эффективно нападать уже на них. И вообще, что лучше сбивает концентрацию, чем вопящий о помощи товарищ? — как наяву услышал я лекцию Барти. Закончилось она тогда не понятой мною и сопровождаемой странной ухмылкой Крауча фразой: — Плюс, у этого заклинания есть одно преимущество даже перед авадой. Если спасение не придет вовремя, то это проклятье очень эффектно и эффективно…"
Ведьма завопила особенно дико. Содрогнулась, расслабилась и… от внутреннего взрыва разлетелась брызгами крови и кусками плоти. Как… как лопнувшая при жарке кровяная колбаса!
"…Да, — я почувствовал, как желудок опять подкатывает к горлу, — "…очень эффектно и эффективно воздействует на боевой дух противника!" Всё как говорил Барти…"
Все эти воспоминания молнией мелькнули у меня в голове, пока я приседал рядом с Уэйном.
— Суки! Суки! Суки! — шептал я, с вытянутыми вперед дрожащими руками замерев над другом. Опустить их и коснуться тела я боялся. Выглядел Уэйн так, что в голове билась паническая мысль: "Вдруг именно это убьет его?" — Что же делать?
— Твари! Надо было не жадничать, а всех их кончить! — прохрипел вставший у меня за плечом Энтони. Он оказался покрепче остальных и около Уэйна оказался вторым после меня.
— О чем ты? — на автомате спросил я.
— Гильдийцев-то нет! Ни живых, ни мертвых! Это точно они его, твари… И сбежали…
— Что замер? — подлетевший третьим Захария толкнул меня в плечо. — Сделай хоть что-нибудь! Он же умрет!
— У меня с лечебной магией затык, сами знаете… Да и палочки… — прошептал я.
"Все же одно дело — когда сам борешься за жизнь. Когда сам сражаешься. Когда ценой проигрыша твоя и только твоя шкура. И совсем другое — вот так вот: перед тобой умирающий друг и ты ничего, ничего сделать не можешь… Совсем ничего! Нет ничего хуже бессилия!!!" — я стиснул кулаки и ударил ими в пол. Эта физическая боль, пусть плохо и ненадолго, но хоть как-то заглушила боль отчаяния.
— Дай мне тогда! — оттолкнул меня Смит. — Ферула! — повинуясь его взмаху, призванные бинты окутали кровоточащие раны на руке Уэйна от пальцев до локтя. — Ферула!!!
— Это не поможет, — прошептал я одними губами. Но меня услышали.
— Ты знаешь, что это за проклятье? — резко повернулся в мою сторону Джастин.
— Да.
— Что?
— "Блютворст".
— "Кровяная колбаса"? — перевел Энтони название с немецкого. — Темная магия?
— Еще какая!
— Откуда ты его знаешь? — спросил Эрни, одним этим вопросом однозначно доказывая, что темную магию ему дома преподают. Хотя бы в чисто ознакомительных объемах.
— Однажды меня им прокляли…
Эрни странно посмотрел на меня. Будто искал на моем лице сетку шрамов или пытался вспомнить, были ли они у меня раньше.
— Ты знаешь, как его снять? — Джастина интересовало совсем другое.
— Нет, — мотнул я головой.
— А как же тогда?..
— Барти спас меня. И отволок в Мунго, — машинально ответил я.
— Барти? Бартемиус? Крауч-старший? — удивился Эрни.
"Черт!" Я как можно небрежнее отмахнулся от него:
— Потом все… — и все же заставил себя прикоснуться к другу.
— А-а-а! — завопил Хопкинс. — А-а-а!
Я в ужасе отдернул руку:
— Дерьмо! Болеутоляющее! Где?
Скинув растерянность, я стал быстро выворачивать свои карманы. Параллельно в голове всплывали все наставления Помфри, немного и между делом подучивавшей меня лекарской магии. Это когда у меня еще была к целительству предрасположенность. Вот только совет, что делать в таких случаях, ограничивался строгим: "…не заниматься лечением, а постараться максимально срочно вызвать к больному профессора или лекарей из Мунго!" Да уж, совет со всех сторон разумный и правильный, но вот беда — абсолютно невыполнимый!
— Ну где же ты?! Сумки! — закричал я замершим парням. — Проверьте сумки! Все зелья — немедленно сюда!
Медицинскую сумку Элизы нашли быстро. К счастью, та не была зачарована на крови хозяина. На ближайшую, в спешке очищенную от крупных кусков тел и накрытую наколдованной тряпкой койку посыпались пузырьки и флакончики. Выхватив знакомый фиал, я застонал: там осталось на самом донышке — один, максимум два глотка. А небольшая терапевтическая доза — это совсем не то, что нужно при таких ранах.
Кое-как зафиксировав голову и влив в пускающий кровавые пузыри рот обезболивающее, мы добились того, что Уэйн смог говорить. Но его ответ на глупый вопрос "как ты?" нас не порадовал.
— Бо… но… Доб… те… Он… Сме… ся… Го… рил… Ни… кто… не… сил… — прохрипел Хопкинс.
— Уэйн! Держись! Мы… Мы обязательно тебя спасем! — уверял своего друга Захария, не замечая, как сильно трясутся у него самого руки. — Портключ! У нас есть портключи! Надо вытащить его наружу! И в Мунго! — вскинув голову,
