Наука, стратегия и война (Стратегия и история) - Frans P.B. Osinga
Резюмируя свою критику Наполеона, Клаузевица и Жомини, Бойд возвращается к теме адаптивности. Ни один из них "не оценил важность свободных, нерегулярных тактических схем и действий для маскировки или искажения собственного присутствия и намерений, а также для запутывания и расстройства операций противника". Главный недостаток, по мнению Бойда, заключался в том, что они "рассматривали ведение войны и связанных с ней операций в основном в одном направлении - сверху вниз, подчеркивая адаптивность сверху и регулярность снизу".50 И это положило начало бойне девятнадцатого века и Первой мировой войне.
Проклятие промышленной революции
Бойд перечисляет шесть ключевых военных "ингредиентов" XIX века, которые лишь усилили тенденции наполеоновской эпохи:
железная дорога
скорострельная артиллерия
пулемёт
револьверная винтовка
колючая проволока
траншеи
Он отмечает "акцент на массированной огневой мощи и крупных армиях, поддерживаемых железнодорожной логистикой; повышенное внимание к удержанию обороны и фланговым или широким маневрам в тыл противника для получения решения; а также тенденцию к продолжению использования фронтальных атак крупных стереотипных пехотных соединений (например, полков, батальонов) при поддержке артиллерийских заграждений против районов сильного сопротивления". Не только тактика стала стереотипной. Стратегия также утратила элементы гибкости и внезапности, и Бойд делает акцент на этом элементе стереотипных операций на обоих уровнях в нескольких слайдах. Как он отмечает:
Огромные армии, массовая огневая мощь и другие огромные потребности, поддерживаемые через узкую фиксированную логистическую сеть, вместе с тактическими атаками крупными стереотипными формированиями, подавляли двусмысленность, обман и мобильность, а значит, и внезапность любой операции.51
Наследие тактической регулярности Наполеона, Клаузевица и Жомини и постоянное использование крупных стереотипных формирований для тактических атак, а также мобилизация больших армий и массирование огромных запасов через узкую логистическую сеть "телеграфировали" любой удар и, следовательно, сводили к минимуму возможность использования двусмысленности, обмана и мобильности для создания неожиданности для получения решающего преимущества.52
В этом смысле технология использовалась как "грубая дубина", которая приводила к страшным и изнурительным потерям со всех сторон. Эволюция тактики не поспевала за увеличением смертоносности оружия, разработанного и созданного технологиями XIX века. Неспособность развиваться ментально и тактически параллельно с технологической эволюцией привела к массовым убийствам в Гражданской войне в Америке (1861-65), Австро-прусской войне (1866), Франко-прусской войне (1870-71), Бурской войне (1899-1902), Русско-японской войне (1904-05) и Первой мировой войне.53
Для Бойда Первая мировая война - это кульминация аттракционного стиля ведения войны. Здесь он видит наступления на широких фронтах, подчеркивающие несколько (а не много) гармоничных, но независимых наступлений. Наступление велось равномерно, чтобы защитить фланги и обеспечить артиллерийскую поддержку по мере продвижения. Резервы вводились в действие всякий раз, когда атака задерживалась, против районов или пунктов сильного сопротивления. Оборона была организована в соответствии с этим типом операций. Она была организована в глубину, состоящую из последовательных поясов укрепленной местности. Атакующие были остановлены и прижаты массированным артиллерийским и пулеметным огнем. Потерянные позиции отвоевывались контратаками. Предсказуемым результатом был "застой и огромное истощение, поскольку продвижение обычно осуществлялось по ожидаемым путям упорного сопротивления, которые, в свою очередь, были продиктованы как зависимостью от железных дорог, так и выбором тактики, заключавшейся в попытке ослабить сильные позиции с помощью массированной огневой мощи и пехоты".54
Таким образом, он дал своей аудитории повод для размышлений. Сначала он представил Сунь-Цзы и некоторых других (восточных) практиков стратегии. Все эти стратеги добились успеха не за счет концентрации большого количества сил в затяжном бою, а за счет движения, скорости, внезапности, разнообразия и создания, а затем и атаки слабых мест вместо сильных сторон противника. Описав идеальный тип, он перешел к критике самих мастеров современной стратегической мысли и практики, о которых рассказывали и которым отдавали должное в большинстве военных колледжей на Западе, тем самым выступив с фундаментальной критикой традиционного западного стиля ведения войны.55
Заново открывая для себя гибкость
Бойд доказывает, что во время западных войн в двадцатом веке были идеи и концепции, напоминающие восточный стиль ведения войны, которые, что очень важно, привели к поразительному успеху. Он отмечает, что отцы-основатели коммунизма, такие как Маркс, Ленин и Сталин, на самом деле могут преподать несколько важных уроков, поскольку они тоже мыслят в духе Сунь-Цзы.
По мнению Бойда, решение проблемы затянувшегося тупика в окопной войне во время Первой мировой войны было найдено в форме инфильтрации и партизанской тактики. И в обоих методах, похоже, действуют одни и те же процессы. Тактика инфильтрации, которую практиковали немцы под командованием Людендорфа, заключалась в коротких, но интенсивных артиллерийских обстрелах, включавших газовые и дымовые снаряды, чтобы нарушить и подавить оборону, заслонить от нападения. Небольшие, легкие группы войск без какого-либо линейного построения следовали за шквалом и распределялись по фронту в глубину и в ширину. Они не пытались поддерживать единый темп наступления или выравнивать формации. Вместо этого, как множество крошечных, неравномерных роев, разбросанных в ширину и эшелонированных в глубину, они просачивались или вливались в любые бреши или слабые места, которые могли найти, чтобы проникнуть глубоко в тыл противника. За этими небольшими ударными отрядами следовали небольшие боевые группы, состоящие из пехоты, пулеметчиков, минометчиков, артиллерийских наблюдателей и саперов. Эти группы были лучше оснащены для борьбы с оставшимися незащищенными флангами противника и для зачистки изолированных очагов сопротивления. Впоследствии резервы и более сильные последующие эшелоны продвигались через вновь образовавшиеся бреши, чтобы сохранить темп и использовать успех, а также атаковать фланги и тыловые позиции, чтобы расширить прорыв и закрепить успехи против ожидаемой контратаки.56 Идея заключалась в следующем:
Бросайте силу (эшелонированную на большой глубине) через множество ударов, пробивая слабые места по (многим) путям наименьшего сопротивления, чтобы получить возможность для прорыва и развития.
Однако такой акцент на маневре не позволил в достаточной мере рассмотреть, как и почему работают схемы инфильтрационного огня и передвижения. Бойд вновь рассматривает, как физическое перемещение, артиллерийский огонь, газ и дым, а также размер и способ действий атакующих подразделений влияют на восприятие и психику противника. Ключевые моменты, которые следует отметить в тактике инфильтрации, касаются этой связи между собственными действиями и психическими процессами противника:57
Огонь артиллерии, минометов и пулеметов на всех уровнях используется для того, чтобы привлечь внимание противника и прижать его к земле.
Огонь вместе с газом и дымом (а также туманом и дымкой) представляют собой непосредственную и зловещую угрозу, способную привлечь внимание противника, заставить его опустить голову и резко затуманить обзор, тем самым скрывая проникающие движения.
Рассеянный и нерегулярный характер движущихся роев (в отличие от четко определенных формирований, идущих в одну линию)
