Наше восточное наследие - Уильям Джеймс Дюрант
5. Манеры
Персонаж-Игры-Внешний вид-Косметика-Костюм-Изделия
Если мы попытаемся представить себе египетский характер, то обнаружим, что нам трудно провести различие между этикой литературы и реальной практикой жизни. Очень часто встречаются благородные чувства; поэт, например, советует своим соотечественникам:
Дай хлеб тому, у кого нет поля,
И создай себе доброе имя навеки;114
И некоторые старейшины дают весьма похвальные советы своим детям. Папирус из Британского музея, известный ученым как "Мудрость Аменемопы" (ок. 950 г. до н. э.), готовит ученика к государственной службе с наставлениями, которые, вероятно, повлияли на автора или авторов "Притчей Соломоновых".
Не жадничайте ни на один локоть земли,
И не нарушайте границ вдовы... . .
Пашите поля, чтобы найти нужное вам,
И получай хлеб твой от своей собственной молотилки.
Лучше бушель, который Бог дает тебе.
Чем пять тысяч, приобретенных в результате проступка. . . .
Лучше бедность в руках Божьих
Чем богатство в хранилище;
И лучше хлеба, когда сердце радостно.
Чем богатство в несчастье. . . .115
Такая благочестивая литература не мешала нормальному действию человеческой жадности. Платон описывал афинян как любящих знания, а египтян - как любящих богатство; возможно, он был слишком патриотичен. В целом египтяне были американцами древности: очарованными размерами, склонными к гигантской инженерии и величественному строительству, трудолюбивыми и накопительными, практичными даже в условиях многочисленных сверхъестественных суеверий. Они были архиконсерваторами истории; чем больше они менялись, тем больше оставались прежними; на протяжении сорока веков их художники религиозно копировали старые традиции. Судя по их памятникам, они были людьми фактическими, не склонными к нетеологической чепухе. У них не было сентиментального отношения к человеческой жизни, и они убивали с чистой совестью природы; египетские солдаты отрезали правую руку или фаллос убитого врага и приносили его соответствующему писцу, чтобы это было занесено в протокол в их заслугу.116 При последующих династиях народ, давно привыкший к внутреннему миру и не ведущему никаких, кроме дальних войн, утратил все военные привычки и качества, пока, наконец, нескольких римских солдат не стало достаточно для управления всем Египтом.117
Случайность, что мы знаем их в основном по останкам в их гробницах или надписям на их храмах, ввела нас в заблуждение, заставив преувеличить их торжественность. Мы знаем об этом по некоторым их скульптурам и рельефам, а также по их бурлескным рассказам о богах,118 что у них был веселый юмор. Они играли во многие общественные и частные игры, такие как шашки и кости;119 Они дарили детям множество современных игрушек, таких как шарики, прыгающие мячи, кегли и топы; они наслаждались состязаниями по борьбе, боксерскими поединками и боями быков.120 На пирах и праздниках их помазывали слуги, осыпали цветами, угощали винами и дарили подарки.
По картинам и статуям мы представляем их как физически крепких людей, мускулистых, широкоплечих, тонкокостных, полногубых, с плоскостопием от хождения без обуви. Представители высших классов представлены как модно стройные, властно высокие, с овальным лицом, покатым лбом, правильными чертами, длинным, прямым носом и великолепными глазами. Их кожа была белой при рождении (что указывает на азиатское, а не африканское происхождение), но быстро темнела под египетским солнцем;121 Их художники идеализировали их, рисуя мужчин красными, а женщин - желтыми; возможно, эти цвета были просто косметическим стилем. Мужчина из народа, однако, изображен невысоким и приземистым, как "шейх-эль-Белед", сформировавшимся в результате тяжелого труда и несбалансированного питания; черты его лица грубы, нос тупой и широкий; он умен, но грубоват. Возможно, как и во многих других случаях, народ и его правители принадлежали к разным расам: правители - к азиатской, народ - к африканской. Волосы были темными, иногда вьющимися, но никогда не шерстяными. Женщины закалывали волосы в самый современный вид, мужчины брили губы и подбородок, но утешали себя пышными париками. Часто, чтобы удобнее носить их, брили голову; даже королева-консорт (например, мать Ихнатона Тий) отрезала все волосы, чтобы удобнее было носить царский парик и корону. По строгому этикету у царя должен был быть самый большой парик.122
В соответствии со своими возможностями они исправляли творения природы с помощью тонкого косметического искусства. Лица румянили, губы красили, ногти подкрашивали, волосы и конечности смазывали маслом; даже на скульптурах египетских женщин нарисованы глаза. Тем, кто мог себе это позволить, в гробницу после смерти клали семь кремов и два вида румян. Останки изобилуют туалетными наборами, зеркалами, бритвами, заколками для волос, гребнями, косметическими шкатулками, блюдами и ложками из дерева, слоновой кости, алебастра или бронзы, выполненными в восхитительных и уместных формах. В некоторых тюбиках до сих пор сохранилась краска для глаз. Кохль, которым сегодня женщины красят брови и лицо, - прямой потомок масла, которое использовали египтяне; оно дошло до нас через арабов, от слова "аль-кохль" которых мы узнали слово "алкоголь". На тело и одежду наносили всевозможные благовония, а дома благоухали ладаном и миррой.123
Их одежда проходила все градации от первобытной наготы до роскошных нарядов времен империи. Дети обоих полов до подросткового возраста ходили голыми, за исключением колец в ушах и ожерелий; девочки, однако, проявляли достойную скромность, надевая нитку бус вокруг середины.124 Слуги и крестьяне ограничивали свой повседневный гардероб набедренной повязкой. В эпоху Старого царства свободные мужчины и женщины обнажались до пупка, а от талии до колен прикрывались короткой, облегающей юбкой из белого льна.125 Поскольку стыд - дитя скорее обычая, чем природы, эти простые одежды удовлетворяли совесть так же полно, как викторианские подъюбники и корсеты или вечерний наряд современного
