Настоящие сказки Шарля Перро - Шарль Перро
– Чтобы не перехвалить её, вы предпочитаете молчать, – заметил он.
– Государь, вы её сейчас увидите, – отвечал самый смелый из них; – она, наверно, устала с дороги, потому что очень изменилась.
Принц был очень удивлён и, конечно, если бы он не был так слаб, сейчас же соскочил бы с носилок от нетерпения и любопытства. Король спустился на землю и в сопровождении придворных подошёл к поддельной принцессе. Но взглянув на неё, громко вскрикнул, и, отступив на несколько шагов, вскричалё:
– Что я вижу! Какое вероломство!
– Государь, – сказала ему приближенная дама принцессы, отважно выступая вперёд, – перед вами принцесса Желанье, и вот письма короля и королевы; вручаю вам также и ларчик с драгоценностями, которые они мне передали при отъезде.
Король угрюмо промолчал, а в это время принц, опираясь на Бекафига, подошёл к Колючей Розе. О боги! Что только с ним сделалось, когда он рассмотрел эту странную фигуру, при взгляде на которую прямо страшно делалось. Она была так высока, что одежды принцессы едва достигали ей до колен; худа как щепка, нос крючком, словно у попугая, – красноватый, лоснящийся; и зубы у неё были такие чёрные да кривые, каких ни у кого другого не было. Словом, насколько была хороша настоящая принцесса, настолько эта была страшна.
Принц, который ни о чём не думал, как только о своей милой принцессе, стоял как вкопанный, глядя на неё с великим удивлением; долгое время он не мог рта раскрыть, и наконец сказал королю:
– Я стал жертвой предательства; чудеснейший портрет, которому я от дал свою свободу и любовь, не имеет ничего общего с дамой, которую к нам прислали. Нас захотели обмануть и обманули – и это будет стоить мне жизни.
– Как, государь, – воскликнула тут Колючая Роза, – вас хотели обмануть, говорите вы? Знайте же, что вы никогда не будете обмануты, если станете моим супругом.
Её бесстыдство и самомнение были беспримерны. А тут ещё её мать добавила со своей стороны:
– Ах, красавица моя принцесса! – вскричала она. – Куда мы попали? Разве так принимают дочь короля? Каково людское непостоянство! На что они только способны! Но уверена: король, ваш отец, сумеет дать им достойный ответ.
– Непременно! И мы, заставим его это сделать, – ответил король. Он обещал нам красавицу принцессу, а вместо неё посылает скелет, мумию, на которую страшно смотреть. Теперь мне уже не удивительно, что он держал это чудное сокровище пятнадцать лет под спудом: он хотел поймать на этом какого-нибудь простачка. Жребий пал на нас, но мы ещё постоим за себя!
– Какие оскорбления! – вскричала поддельная принцесса. – Несчастная я, что мне пришлось ехать сюда, доверясь словам таких людей! Подумаешь, какое преступление – изобразить себя на портрете чуточку красивее, чем ты есть; – да ведь это же все делают каждый день. Если бы это обстоятельство могло препятствовать бракам, то вряд ли многим принцам удалось бы жениться.
Король и принц, вне себя от ярости, не соблаговолили ей ответить. Каждый из них снова уселся в свои носилки, а один из гвардейцев без долгих церемоний посадил принцессу на лошадь позади себя, и так же усадили и её приближённую даму. Их повезли в город и там по приказу короля они были заключены в замок Трёх Башен. Принц Воитель до того был удручен этим неожиданным ударом, что всю скорбь затаил в своём сердце. Когда наконец он собрался с силами, чтобы заговорить, – как только ни плакался на свою злую судьбу! Он по-прежнему был влюблен, но ему не о ком было теперь вздыхать, кроме как о портрете. Его надежды более уже не существовали, все его прекрасные мечты о принцессе Желанье рушились. Он готов был скорей умереть, чем жениться на той, кого он принимал за принцессу. Трудно даже себе представить, как велико было его отчаяние; он не мог больше выносить шум королевского двора и решил, как только здоровье ему это позволит, тайно удалиться в какое-нибудь уединённое место и там провести остаток своей грустной жизни.
Он никому не рассказывал об этом своём решении, кроме верного Бекафига; принц был уверен, что тот последует за ним повсюду. С ним говорил он чаще, чем с кем-либо другим, об ужасном обмане, жертвою которого он стал. И как только начал принц поправляться, он немедленно уехал, оставив на столе в кабинете короля длинное письмо. В нём он уверял отца, что когда он немного успокоится, то вернётся к нему, но просит, поджидая его, обдумать их общую месть и по-прежнему держать в плену отвратительную принцессу.
Легко представить себе горе короля, когда он прочёл это письмо. Разлука со столь дорогим сыном едва не довела его до смерти. А покуда все приближенные старались его успокоить, принц и Бекафиг были уже далеко. Спустя три дня они очутились в дремучем лесу, который был очень тёмен, благодаря своей густой листве, и очень приятен свежестью травы и ручейков, что журчали повсюду. Принц, ещё не вполне здоровый и утомленный долгой дорогой, соскочил с коня и грустный прилёг на траву, подложив руку под голову. Он был ещё так слаб, что почти не мог говорить.
– Государь, – сказал ему Бенафиг, – пока вы будете отдыхать, я пойду поищу, нет ли здесь каких-нибудь плодов, чтобы вы могли освежиться, и заодно посмотреть, куда мы с вами попали.
Принц ничего ему не ответил, а только знаком показал, что тот может идти.
Давно уже мы с вами оставили нашу лесную лань – я говорю о несравненной принцессе. Она была ланью и безутешно расплакалась, когда неожиданно увидела своё отражение в воде источника, который послужил ей зеркалом.
– Как! – сказала она. – Неужели это я? Сегодня действительно со мной произошло самое странное приключение, какое только феи могут послать невинной принцессе вроде меня! Сколько же времени останусь я в этом образе? Куда деваться мне, чтобы львы, медведи и волки не загрызли меня? И как же я буду есть траву?
Так она задавала самой себе тысячу вопросов, чувствуя самую горькую печаль. Одно только могло её утешить: это то, что она была такой же прелестной ланью, какой была красавицей принцессой.
Голод начал мучить принцессу, и она принялась с аппетитом жевать траву, чрезвычайно удивляясь в то же время, как это так может быть. Поев, она прилегла на мох. Вскоре наступила ночь, которую принцесса провела в непостижимом страхе. Она слушала, как хищные звери бродят неподалёку, и не раз, забывая, что она
