Одержимый - Владимир Геннадьевич Поселягин
Прибыли за мной аж в двенадцать часов. Я всего час как встал, успел с Анной помиловаться, два захода сделал. Готов был на три, но вот обед, управляющий постучался. Ничего, после продолжу. Не только я оголодал, но и Анна. Надо было Анну с собой взять, не додумал. Хорошо недолго отсутствовал. Вообще я прибрал всё что было сделано за время моего остановиться, загранпаспорт готов, у меня на руках, пулемёты «Мадсен» прибыли, жаль не поучаствовали в войне, ящики с патронами. Вот только места для них нет. У меня НЗ в большом хранилище, три тонны мешков с рисом, похоже придётся продавать, как раз пулемёты войдут. Ну и там мелочёвка.
Так вот, я уже пообедал, Анна рядом сидела, на горячие тосты намазывал паштет, покрытый тонким слоем карамели, невероятно вкусная вещь, у меня и запас есть, когда управляющий, вызванный нашим садовником, он в саду работал, привёл знакомого гвардейского поручика. Тот устно сообщил, что Николай ожидает меня. Требуется выезжать со всей поспешностью.
— Конечно, немедленно выезжаем, — подтвердил я, даже не пытаясь встать. — Приглашаю за стол, отведайте паштета, фирменная вещь моего повара, вы такое нигде не пробовали. Не попробуете, всю жизнь жалеть будете.
Видимо мой красноречие дало плоды, или не так и срочно к Николаю было, поручик, вежливо представившись Анне, сел с нами, напротив, мы на банной веранде сидели, ему сразу подали приборы, и горячий хлеб, над углями поджаривали, и действительно попробовал, распробовав, тот подтвердил, что ничего подобного не пробовал, амброзия. И чай похвалил. Это да, такой чай только у меня, очень дорогой, в Китае его белым не продают, но я достал. Да украл. Вот так закончив обед, ещё не бегал, только прибыл, спокойно собрался, и мы покатили к летней резиденции Николая. Да, тот всё также там был. А одет я был в гражданский костюм, вполне неплохой, трофей с английского резидента в Артуре, ещё до войны был. Раньше тот почти в пору был, а тут я в плечах раздался, заматерел, так вообще отлично сел. А то что другой носил, то я не брезгливый, тем более его уже дважды стирали. Главное на мне отлично смотрелся. А мундир я теперь не надеваю. Я и во Владивостоке не был в нём. Вот так доехали, на территорию заехали, покинув коляску, я сделал пару шагов к дверям и обернулся, исподлобья разглядывая несколько человек в форме офицеров, стояли у фонтана метрах в тридцати от меня, было несколько моряков, что не без интереса смотрели на меня. Рука машинально потянулась к кобуре, но повисла в воздухе. Ремень был пуст, даже кортика нет, не в форме. Великие князья. Да, их можно считать моими врагами, хотя ранее я для них был мелкой сошкой и те не обращали на меня внимания, а теперь точно обратят, и могут попытаться раздавить, тут или они меня, или я их, другого не дано, и будьте уверены, в этом противостоянии, наши шансы равны. Я бы на себя поставил, но тут как госпожа Удача ситуацию повернёт.
Поручик, что всё видел и понял, дураком тот не был, окликнул меня. Медленно повернув к нему голову, моргнул несколько раз и сказал:
— Как стрелок, что с шестисот метров попадает в спичечный коробок, могу сказать, что этот парк хорошо просматривается, — говорил я громко, и кинул взгляд в сторону Великих князей. — Несколько неплохих пулемётных позиций можно подобрать. Хм, до заката семь часов.
Демонстративно глянув на циферблат карманных часов, потом снова на толпу Великих князей, их там восемь было, явно собрались на меня посмотреть, я повернулся и направился за поручиком, что вообще меня взглядом не сводил и был напряжён. В стороне я видел стайку девушек и женщин, что тоже не без интереса меня рассматривали, что дало мне понять. Те знали, что меня скоро привезут, и вот вышли поглазеть. Не знаю насколько я снова стал известен в России, свежие газеты не успел почитать, ждали на столе в кабинете, думал после обеда засяду. Анна меня интересовала больше, но управляющий сказал, что про меня пишут, и хорошее, и плохое. Впрочем, вскоре меня провели в приёмную, и даже особо ждать не заставили, я только встал у привычного места, у окна, как попросили пройти в кабинет.
— Почему вы не уничтожили русские броненосцы?
Я даже как-то поначалу растерялся от такого наезда, однако всё же ответил:
— По моему мнению, уничтожать корабли с русскими моряками на борту, это по крайней мере низко, и даже безнравственно. И откуда броненосцы? Помниться остался один, «Цесаревич» в порту Циндао.
В кабинете был не один Николай, с ним вице-адмирал, стоял у стола и с интересом меня рассматривал. Не знаю его. Да и что с прошлым, инсультником, тоже без понятия. Мне просто это было не интересно. Николай сидел на стуле с высокой спинкой, за столом, встав, тот досадливо скривился, и обойдя стол, пояснил:
— Я не про интернированный броненосец, а про японские трофеи что те взяли в бою у Цусимы.
— Тут вполне могу ответить, ваше императорское величество. О них разговора не было, только об уничтожение линейных сил Японии. А трофеи — это трофеи. Тем более я бы положил болт на этот приказ. Я не могу подвести людей, русских моряков, команды этих кораблей что геройски сдались противнику. Они, не щадя себя, сдали корабли, спустив флаги, а я все их труды насмарку? Не
